— Да. Несколько часов. Я солгал вам пять минут назад. У меня есть с собой спиртное, пища и сигареты. Что-то вам нужно?

— Закурить. А зачем вы наврали?

— Профессиональная привычка. Извольте вам сигарету. Сейчас я освобожу вам одну руку. Вы левша, не так ли?

Фон Марц наклонился над пультиком койки. Систему он явно знал хорошо, безошибочно точно отпустив повязки 'пакета' справа. Збышек выпростал руку, взял сигарету. Фон Марц поднес зажигалку.

— Товарищ инспектор, там вы? — крикнули в мегафон от вышки. Фон Марц повернулся к вышке лицом, помахал руками, отключив, естественно, камуфляж, чтобы майор увидел его в прибор ночного видения. Майор, очевидно, и увидел, потому что вопросов больше не задавал.

— Интересующие вас люди… Хорошо. Слушайте. Дон Маллиган уничтожен, — сказал фон Марц. — Вероятно, он первый, о ком бы вы хотели слышать. Он уничтожен. Сначала ему удалось уйти со 'Стратокастера', и он попытался выполнить поступивший приказ 'СТРАУС НА АСФАЛЬТЕ', но всего лишь на несколько дней ему хватило удачи. Войсковой есаул Полугай, вы с ним знакомы, настиг его и уничтожил. Хелен Ларкин, как вы, видимо, и сами давно догадались, погибла еще пятнадцатого марта. Вот по поводу Эйно Нурминена ничего не могу сказать. И тайный советник генерала Ларкин Сагат Баймурзин тоже скрылся… Что еще? Приказом Верховного Главнокомандующего ВКС Галактики, спецподразделение Аякс расформировано, уголовные дела на работников Аякс расторможены и все аяксы, во всяком случае, выпускники Жмеринской Школы, в розыске. По законам военного времени. Такова, в целом, обстановка. Вы удовлетворены?

— Более или менее… Только не врите, что Полугай остался жив.

— А зачем мне врать? Он погиб.

— А! — сказал Збышек. — И Дон погиб?

— Вам выразить соболезнования? Я не иронизирую. Я не склонен шутить по столь серьезному поводу. Я с большим уважением отношусь к вам, Какалов, и ко всем, так называемым, вашим. В частности, к Дону Маллигану, вашему партнеру и близкому другу. Жаль, что у него так глупо сложилась жизнь. Он мог стать большим музыкантом.

— Ну выразьте свои соболезнования… почему нет?

— Примите мои искренние соболезнования, господин Какалов. А теперь, что вы думаете по существу моего визита?

— Я еще думаю. Сложное предложение.

— Я не отвлекаю вас?

— Пока нет.

— Вы предпочтете размышления на фоне легкой беседы, или мне помолчать?

— Я устал молчать. Давайте потреплемся. Может, я что-то у вас выведаю, а может, вы у меня, — сказал Збышек и бросил сигарету на пол платформы. Фон Марц встал, наклонился, поднял окурок и переправил его в плевательницу рядом с креслом.

— Отлично, Какалов. Тема?

— Каким образом вы поддерживаете контакты с НК, фон Марц? Мне чрезвычайно любопытно. Я не думаю, что через Меганет. Он слишком прозрачен, даже закрытые высокими допусками пространства теоретически проникаемы для умелого удачливого хакера с низкой лояльностью. Физически? Сложно. Границы достаточно защищены… хотя… вот если НК имеют возможность выхода в риман Галактики не только через спайки… любопытная идея. Жаль, что поздно… Фон Марц, расскажите.

Фон Марц молчал.

— Мою заминку с ответом вы вправе расценить, как подтверждение вашей безумной теории, Какалов… Мой бог, только сейчас я понял принцип отбора работников для Аякс! Фантазия! У вас великолепная фантазия, Какалов, я завидую вам! К сожалению, вы ошибаетесь. В самом деле, я стал бы счастливейшим работником, получи я возможность благополучного контакта с НК. Я скажу больше — переговоры с ними не касались бы прекращения войны. Напротив. Война — та, что шла до появления в Галактике Странной Планеты, — очень была полезна. Президент был счастливейшим Президентом в истории. Знаете, как мы у себя, в КГБ, называли войну? 'Морковка'! Жили такие животные — ослики, чрезвычайно упрямые существа, человек садился на ослика и, чтобы ослик шел вперед не капризничая, человек привязывал к палке морковку и держал ее впереди, перед носом ослика. Морковка манила ослика за собой… Видите ли в чем дело, Какалов, четыреста лет назад мы не смогли остановить изобретение и распространение процессора Кумока, вкупе с питателем для него… Маньяк, подумали, сумасшедший же! Изобретатель вечного двигателя! Двигатель для мгновенного перемещения объекта любого размера на любые расстояния, собираемый в любом сарае! Ну безумие же! Нам не хватило фантазии, да и договорится между собой разведки не смогли — быстро. Фантазии не хватило. И человечество ринулось к звездам, мать его… Недопустимая анархия! Глобальная утрата государственности. Каких нам стоило усилий остановить экспансию на границе Галактики, вы представить не можете, Какалов! Так что, только когда началась война с НК, мы смогли перевести дух и задуматься о будущем… Да, Какалов, ваша догадка совершенна. Я действительно ищу путей к НК, кто бы они ни были. Мне надо с ними поговорить. Дайте мне коды для проникновения в сеть Странной Планеты. И вы умрете быстро, безболезненно и в здравом уме.

— А не проще, раз уж я заделался в резиденты, действовать через меня? — спросил Збышек. — И Дона? Нам доверяют, господин фон Марц. Нас ценят. Убийство нас не понравится нашим хозяевам. О! Вот вы говорите — стычки и на Севере, и на Юге, — это наши за нас мстят! Так вербуйте же меня и Дона, господин фон Марц! И волки целы, и овцы сыты!

— Не надо меня ловить, тем более, что у вас это слишком грубо выходит. Дональд Маллиган уже убит, Какалов, — ответил фон Марц. — Я думал над тем, что вы сейчас сказали… Вести с вами переговоры я нахожу очень для меня невыгодным, поскольку не знаю точно ответ на вопрос: являетесь ли вы сознательным агентом НК? Мне-то спокойнее считать, что вы — работник Аякс, случайно получивший в руки сведения глобальной значимости. Какой смысл мне вас вербовать? Для чего — вербовать? Посредник, Какалов, мне не нужен. Тем более — вы. Вы слишком умны, автономны, самодостаточны, вы способны на невероятные интерпретации… вы были бы самым худшим и опасным посредником из всех, каких только можно представить… Однако, как лицо сугубо ответственное, я не могу игнорировать противоположную возможность — вы агент НК. Следовательно, вы будете уничтожены. Так, или иначе.

— Спасибо.

— Да. Вы, Какалов, из тех личностей, которые — если они не принадлежат нам и телом и душой — подлежат обязательному уничтожению. Я называю таких Героями.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Итак, Какалов?

— Наверное, нет.

Фон Марц не удивился.

— Ну, раз вы так отменно категоричны, Какалов, тогда, вероятно, мне, ради всего святого, придется отдать приказ охране, чтобы курс 'кактуса' был прерван немедленно, сегодня же. Денек вам на раздумье — шанс должен оставаться всегда, правда, Какалов? а потом сразу, без расслабляющих процедур приступить к ментобурению. А что делать? Война, Какалов.

И Збышек, прекрасно понимая, что совершает самую большую глупость в своей жизни, и одновременно — самый главный свой подвиг, причем, подвиг идеальный — без зрителей и наград, никому уже, кроме него самого не нужный, — Збышек сказал:

— …, господин фон Марц.

— Жаль. Мне действительно жаль.

— Спасибо, — в третий раз сказал Збышек. Как правило, больше раза в год 'спасибо' с его уст не слетало. Все-таки Фон Марц поразил его воображение, и впервые со времени ареста Збышек, наконец, почуял волю к жизни.

А еще больший энтузиазм возник у него через секунду, когда за спиной фон Марца возникла — абсолютно бесшумно — черная фигура, и ненавязчиво блеснул у горла господина действительного тайного советника клинок стропореза.