– Мне он казался верующим. Вроде тебя, очень любил ходить в храм.
– Да я то хожу, то не очень. Боюсь зависимости.
– Вот и будешь молекулой или субстанцией!
– Все может быть.
– А поскольку ты очень торопливый, обязательно лопнешь, как лампочка, и все!
– И ты останешься одна.
– Нет, я буду держаться за тебя руками и ногами…
– Какие руки, какие ноги?
– Тогда я стану одной молекулой с тобой! Как они.
– Для этого нужно, как минимум, умереть вместе со мной, а это, при твоем отменном здоровье, тебе не светит.
Она отвернулась от окна, склонила голову, и на сковороде зашипели несколько слезинок, которые она не успела смахнуть с лица.
– Вот видишь. Значит, я буду тянуть до последнего и постараюсь дожить до твоей глубокой старости. Кстати, я так и не понял, кто эта молекула, которая могла по нюху определить, кто есть кто.
– Зато я сразу догадалась, кто был этой субстанцией с мигалкой.
Мы поужинали, посмотрели что-то по телевизору и улеглись спать. Голова ее лежала у меня на плече, от нее пахло чем-то родным, привычным.
Засыпая, мы думали об одном и том же. Неужели после ночи наступит завтра?!
В открытое окно врывалось синее звездное небо, словно огромный океан, в котором кипели и взрывались неземные страсти миллионов микроскопических частиц, которые испокон веков населяли Землю и, дойдя до предела, оставив по себе великую или дурную славу, взлетали в это синее звездное небо или тонули в этом огромном океане, который там у них зовется Эзотерическим пространством, а здесь у нас – Вселенной!
Лунные секреты
Нынче темнеет рано, и потому небо еще до ужина начинает свое звездное шоу. Хочется выйти во двор и, задрав голову, смотреть и смотреть в глубину того мира, который так и остается загадкой, несмотря на все разгадки ученых и пастырей.
Луна на холодном звездном небе особенно яркая и крупная, хоть и на ущербе. Даже неполная, она величава и властна над звездами, и над Землей, и над людьми. Недаром я называю ее Магистриссой ближнего круга, ведающей земными проблемами.
А как же?
Кто разгоняет ветры? Кто втягивает, а потом небрежно отпускает морские волны? Кто превращает тихих, скромных людей в лунатиков, бесстрашно ходящих по карнизам и крышам? И почему без Луны на небе мутно, а при ней мороз сильней?
Вот и сегодня холодно.
Может, оттого, что сама Магистрисса холодна? Может быть.
Ведь красавица должна быть холодна. И недоступна.
И что ты можешь поделать с приливами и отливами, с наводнениями и цунами? С тем, что среди ночи ты встаешь, идешь неизвестно куда и непонятно зачем? Нет, я-то не лунатик, но так все говорят.
И я поднимаюсь все выше и выше, чтобы хоть немного приблизиться к ночному Светилу и услышать, пусть краем уха, ее секреты.
– А… это опять ты? Разве ты еще не отправился на Меркурий?
– Если и отправлюсь, то завтра, а сегодняшняя ночь моя, вот я и пришел.
– Мне казалось, что в прошлое полнолуние я наблюдала за тобой.
– Нет. С тех пор прошло три твоих полнолуния. За это время я успел поменять свое сердце и несколько часов побывать в твоем царстве.
– Значит, это ты бултыхался в день своего рождения между жизнью и смертью?
– Наверное, я.
– Твои земляки наверняка достали тебя расспросами?
– Немногие.
– Интересно, как люди хотят выведать то, что им не положено знать.
– Это понятно. Превращаться в ничто как-то не хочется.
– Ты не замерз? Все-таки после операции, а ты уже довольно близко от меня.
– О, а я и не заметил. Спасибо за то, что я тебе небезразличен.
– Ты совершенно безразличен.
– Тогда почему ты позволяешь беседовать с тобой?
– Это важнее мне, чем тебе. Рано или поздно, но наука разгадает тайны бытия, и я окажусь ни при чем. Не хотелось бы. А так благодаря тебе люди кое-что узнают о нас, ведь ты же, по их мнению, побывал в неизведанном. А потом, ты не суеверен и треплив, а это как раз то, что нужно. Что тебя интересует на этот раз?
– Хочу знать, смогу ли я так же беседовать с тобой, когда окажусь в твоем мире навсегда.
– Не сможешь.
– Почему?
– Во-первых, потому, что у тебя не будет тела, ты будешь просто молекулой. А во-вторых, ты будешь одной из миллиардов молекул, и отличить тебя от других будет сложно.
– Тогда скажи, земные отличия: звания, богатство, талант – тебе безразличны?
– Я тебе уже ответила на это.
– А вообще человечество?
– А что это такое? Эта муравьиная масса, загадившая Землю? И не только Землю, но и ближайшую округу. Эти червяки, которые сначала забросали меня какими-то жестянками, а потом просто сели на меня на вонючей коптилке. Более того, они посмели разглядывать мою интимную сторону.
– Честно говоря, мне было неловко за них.
– Я знаю. Поэтому и не заморозила тебя. Догадываешься, какая температура вокруг тебя?
– Представляю. Но я не чувствую холода.
– Ладно, что ты еще хочешь знать?
– Когда закончится жизнь на Земле?
– Гораздо раньше, чем ты думаешь.
– И все-таки?
– Это уже произошло, только вы не хотите этого замечать. Вы продолжаете с завидным упрямством кишеть в клубке болезней, страстей, похоти и предательства. Погибать в катастрофах, войнах и наркотическом безумии, боясь смерти, которую вы сами приближаете всеми возможными средствами.
– Это очень похоже на лекцию о вреде алкоголя. Я тебя спрашивал о конце света.
– Конца света не будет! Будет конец вашего проживания на Земле. Просто моя подопечная наконец не выдержит вашего хамства и стряхнет вас, как тупых насекомых, в тартарары, не без моей помощи, надеюсь.
– Невеселая перспектива.
– Но это только один из вариантов. Другой напрямую связан с вашими политиками. Их стало так много, что даже Солнце не справляется с их нашествием.
– Не понимаю.
– Ты же знаешь, что они не привыкли подчиняться или стоять в очереди. И потому, нарушая все правила Солнечной системы, рвут прямо к Солнцу, считая, что самые теплые местечки возле Светила. Оно бы так, но их грязноватая энергия, сталкиваясь с Солнцем, оставляет на нем темные пятна, которых
