оставили на Луне. Все-таки это рядом с Землей…
Но все это превращалось в тот самый гул, от которого было ни жарко ни холодно.
Жаль, что за всем этим многие не замечали красоты Эзотерического Пространства, по которому они летели к своему пределу, уготованному им Солнечной системой.
А посмотреть было на что: Большая Медведица была здесь просто огромна, Кассиопея покоряла своим изяществом, Млечный Путь был виден до каждой молочной капельки, а в созвездии Гончих Псов можно было различить каждую собаку! И все эти созвездия сверкали и переливались, словно бриллианты. И все это было Великим Мирозданием, существовавшим вне времени и пространства, по которому текли ничтожно малые частицы, отжившие свой век на одной из песчинок под названием Земля.
До Меркурия было все ближе, и волнение все возрастало: выпадем в осадок или туда же, куда и политики?
– Жаль, что у Меркурия нет спутников, – промыслила жертва авиакатастрофы, – все-таки какой-то суверенитет.
– Что вы, что вы! – поразилась признанная на Земле молекула. – Хотя у меня и есть моя крошечная звездочка, без поездок по провинциям я долго не выдержу!
– Нет, нет! Только Меркурий! – домыслил юбиляр. – Там будет кому меня поздравить!
– Судя по запаху, вы еще от вчерашнего не отошли, – заметила обонятельная наша знакомая.
– Два Штирлица на одном квадратном сантиметре космоса – это нонсенс! – огрызнулся юбиляр.
– Мне бы хотелось туда, где попрохладней. – Это промыслила моя половинка.
– А мне бы – где пожарче! – подумал я.
Планета артистов, врачей, судей и адвокатов, субстанций умственного, спортивного труда и прочей разношерстной молекулярной смеси, стремительно приближалась.
Последнее, что мы увидели, опускаясь на поверхность Меркурия, это был полет к Солнцу тех, для кого стремление к Светилу было сильнее чувства самосохранения!
– Жаль Солнца! – подумал я.
– А мне их жаль, – отозвалась моя половина.
На этом послание прервалось.
Был день как день, обычный во всем, кроме разве неполного лунного затмения, да и оно продолжалось недолго, оставив все-таки на душе какое-то беспокойство. Я возвращался домой.
Когда я подошел к почтовому ящику, первое, что бросилось мне в глаза, был свет, какой-то мерцающий лунный свет, исходящий из отверстий самого ящика. Я даже подумал: может, кто-то прислал световое письмо, такие теперь делают из светящихся красок для праздничных поздравлений, – и даже не удивился. Открыв дверцу ящика, я достал конверт, который оказался чем-то вроде пленки прозрачного голубовато-серебристого цвета, а в конверте лежало что-то похожее на дискету, тоже прозрачную и какую- то неземную.
Что-то подсказывало мне, что я должен прочесть ее с помощью компьютера, который подарил мне мой самый близкий друг, недавно ушедший в мир иной почти одновременно вместе со своей супругой.
Положив дискету в карман, я стал не спеша подниматься на свой этаж, встретив по пути соседа с собачкой. Мы раскланялись, как обычно, я хотел потрепать собачку по голове, но пес задрожал и, встав на задние лапы и поскуливая, стал обнюхивать мой карман. Сосед грубовато одернул собачку и, не глядя на меня, стал спускаться. Я посмотрел на свой карман – и увидел, что из кармана, так же как и из почтового ящика, струился голубовато-серебристый свет. Чертовщина какая-то, подумал я и пошел к своей двери.
Удивительно, но в окно моей студии светила полная Луна, как будто никакого затмения и не было. И то ли от испарений, восходящих от Земли, то ли из-за чего-то другого, но Луна была красной, словно провинившийся ребенок.
Я вставил серебристую дискету в компьютер и запустил запись.
Это было невероятно, но факт! На экране монитора появились строки послания моего друга оттуда, откуда еще никто и никогда не говорил с нами.
Я с волнением проглатывал каждую строчку, пытаясь понять: правда это или розыгрыш?
На всякий случай я нажал на кнопку «копировать», что оказалось совсем не напрасно, и продолжал читать.
Луна за окном просветлела, как-то по-новому для меня засветили звезды, и нет-нет, но я пытался высмотреть в небе дорогих моему сердцу друзей.
Незаметно рассказ моего друга подошел к концу, и я, выключив компьютер, снова посмотрел в окно. Луна уже спряталась за облака, может быть боясь наказания.
Зазвенели ключи в двери – это пришла жена с работы.
Я рассказал ей обо всем. Она, конечно, не поверила, так что пришлось снова включать компьютер. Но послания как не бывало. Я попытался вынуть дискету, но ее тоже не оказалось на месте.
– Ну что? Где же это твое послание? Думаю, что нам пора подлечиться, да и воздерживаться тебе было бы неплохо!
Дрожащими руками я отыскал кнопку «копия» и нажал «Пуск».
И сразу же отлегло от сердца. Перед моими глазами, а главное, перед глазами жены побежали знакомые мне строчки оттуда: «Итак, дойдя до конца земной жизни, я и моя верная спутница, оставив на Земле все, что нам принадлежало, налегке стали подниматься в небесную высь…»
Супруга внимательно читала послание, недоверчиво поглядывая на меня, как бы ища подвоха и одновременно осознавая, что все это как будто написано про нее, да и про меня тоже, только написано это было не сегодня, а… завтра. Завтра, которое еще не наступило, но непременно наступит!
Послание подошло к концу. Я смотрел на жену и искоса поглядывал на Луну, которая едва виднелась из-за облаков и, кажется, ждала момента, чтобы стянуть и «копию» послания.
Резюме супруги было предполагаемым:
– Все это – чушь собачья! Те же люди, те же проблемы и полное незнание космоса! Мог бы почитать что-нибудь, хотя бы астрономический справочник, а так… очень слабо, даже не похоже на него. Все! Пойду ужин готовить.
Она встала и пошла на кухню. А я, недоверчиво глядя на Луну, снова отыскал кнопку «копия» и нажал «Пуск»; компьютер лаконично ответил: «Вставьте диск!»
Я понял – концы обрублены! Луна все-таки свистнула послание обратно туда, к себе, откуда еще никто и никогда не возвращался, и смело вылезла из за туч, нахально сияя своим круглым золотым диском.
Я выключил уже никому не нужный компьютер и пошел на кухню ужинать.
Жена выглядела чуть серьезнее обычного и тоже нет-нет да и поглядывала в окно, на огромную, во все окошко, Луну.
– Ну что, молекула, котлеты будешь?
– И сто грамм тоже.
– Как хочешь, только мне бы хотелось поговорить с тобой на трезвую голову.
– Говори.
– Я не беру под сомнение то, что произошло, но и поверить не могу!
– Парадокс.
– И почему в этом случае – как бы это поточней сказать? – я смущаюсь, ведь он пишет так, будто слазил в мою голову и выложил все напоказ! Нет, конечно, в моем представлении «это» выглядит несколько иначе, но по сути где-то совсем рядом! А главное, не такая уж я безликая!
– А при чем здесь ты? Ее уже нет. А ты еще есть!
– Пока. Все мы под Богом ходим.
– Кстати, ты заметила, религии он не касается. А ведь он не был атеистом.
