проверила. Идиотка!

Разве можно влюбляться в человека, не узнав даже его фамилии? Оказывается, можно.

Женщина нам улыбается.

— О да, — говорит она. — Конечно, — она берет два меню и ведет нас через холл.

Мы заворачиваем за угол и идем через целое море романтических влюбленных и супружеских пар. И я вижу человека, которого знаю.

Крупный лысый мужчина, в одиночестве сидящий за столиком, курящий огромную сигару. Сердце у меня стучит еще сильнее.

— О Боже!

Фрэнк поворачивается ко мне:

— Что случилось?

— Я его знаю. Я работала на него. Ну, в его магазине. Он владеет магазином «Бл…», — я замолкаю, ожидая, когда эта разрозненная мозаика сложится в моем мозгу в картинку.

И когда она складывается, Фрэнк улыбается мне:

— Ты поняла.

— Это твой отец?

— Да. Все в порядке, — добавляет он, почувствовав охвативший меня ужас. — Доверься мне, — я смотрю ему в глаза, чувствую, как мне на руку успокаивающе ложится его рука. — Верь мне. Все хорошо.

О Господи. Это его отец. Он все знает обо мне. Мистер Блейк. Тот самый мистер Блейк. Отец Фрэнка. Он знает о той истории на складе. О том, что меня застали там с голым мужчиной. Конечно знает. Должно быть, это была самая интересная новость, которую обсуждали в семействе Блейков.

Блейк.

Фрэнк Блейк.

Мистер Блейк.

Как я могла быть такой тупой?

Мистер Блейк увидел нас. Он улыбается. Наверняка он пока еще не узнал меня. Пока.

Он кладет сигару в пепельницу и встает нам навстречу.

— Рад опять с вами встретиться, — тон у него веселый, но это не успокаивает мои нервы.

— Взаимно, — говорю я, думая, упаду я в обморок или нет.

Фрэнк выдвигает для меня стул. Мы садимся. Почему Фрэнк не сказал мне? И если его отец владеет магазином «Блейк», то почему сам Фрэнк живет в этой пещерообразной подвальной квартире?

— Приятный сюрприз? — спрашивает Блейк.

— Да, — отвечаю я.

К нам подходит официант, чтобы принять заказ на напитки. Мистер Блейк заказывает «Шато» или еще что-то такое же и газированную минеральную воду для сына и принимается посасывать свою сигару.

— Вас уволили из моего магазина, — говорит он.

— Да, — подтверждаю я.

— Уволили несправедливо, — продолжает он. До меня пока не доходит, что он имеет в виду. — Мои охранники просмотрели пленку. На складе есть скрытые камеры. Как бы то ни было, Фейт, вы ни в чем не виноваты. Ваше увольнение было неприятной ошибкой.

— Правда?

— Вы были хорошим сотрудником.

Я была хорошим сотрудником? Откуда он знает? Он же только раз меня и видел.

— В общем, мы уволили Лорейн Бэкстер. Не потому, что она уволила вас. Просматривая пленки, мои охранники обнаружили, что она подворовывает товары. Составы против старения кожи. В количествах, которые, по ее мнению, можно было не заметить.

Боже мой. Вот почему Лорейн столько времени тратила на инвентаризацию.

Приносят вино, ни на секунду не быстрее положенного. И пока официант наливает вино, а счастливый Фрэнк сидит рядом со мной, мистер Блейк продолжает сквозь легкую вуаль сигарного дыма:

— Вы спасли жизнь моему сыну. По сути, даже не один раз. После того как… умер его брат… мой сын… — секунду он молча смотрит перед собой, полный горя, которое еще не ослабело.

— Не надо, папа, — ласково говорит Фрэнк. — Ведь все хорошо.

— Да, — отвечает он, — я просто хотел объяснить, — он опять поворачивается ко мне: — Я пытался покончить с его пьянством. Говорил, что не хочу терять второго сына. Но он не слушал. Я ему так надоел, что он ушел из дома.

— Папа, — перебивает Фрэнк.

— О, — говорит мистер Блейк, сразу вспомнив, что я-то живу как раз над этой дерьмовой дырой. — Я не хотел никого обидеть. Но, честно говоря, он один из самых крупных держателей акций компании и ее будущий владелец, поэтому мог позволить себе жить где угодно.

Я смотрю на Фрэнка. Он пожимает плечами.

— Он вам не сказал, так ведь? — спрашивает мистер Блейк, улыбаясь. — Конечно не сказал. Он всегда считал, что лучше не говорить об этом. И брат его был таким же. Просто две горошины из одного стручка.

— Я не… охотница за состоянием, — говорю я мистеру Блейку, не зная, что еще сказать.

— Конечно нет, Фейт, дорогая моя. Я знаю, что это не так. Вы просто немного сумасшедшая, — он смеется.

— Папа…

— …Чтобы взвалить на себя такое жизненное бремя, надо иметь мужество или просто быть глупенькой девочкой!

Мистер Блейк смеется. Я тоже смеюсь. А Фрэнк не смеется, почему-то не разделяя этого мнения.

— Спасибо, — говорит он.

— Кстати, относительно жизненного бремени, — продолжает мистер Блейк. — У меня для вас есть еще одно.

— В самой деле?

Фрэнк под столом сжимает мне руку, очевидно зная, что сейчас последует.

— Мы сейчас производим некоторые изменения в магазине. Большие изменения, — он тушит сигару. — Универсальные магазины вступают в новую эру. Покупатели ожидают от нас большего, и если мы им этого не дадим, то потеряем их. Они пойдут в бутики или станут делать покупки по Интернету. Они теперь хотят не просто покупать товары, но и консультироваться. Это связано с повышением роли персонализации. И вот здесь вы сможете кое-что сделать.

— Правда?

— Да, Фейт, это так. Мы сейчас переоборудуем весь первый этаж. Вместо того чтобы разделять прилавки разных компаний, мы внедрим — какое же они используют для этого слово? — холистический[6] подход.

— Понимаю, — говорю я, не имея ни малейшего представления о том, что он говорит.

— «Небесная красота» — вот название, которое мы выбрали. Весь этаж будет посвящен уходу за лицом и телом и косметике. Там будут специальные бары, где покупательницам будут придавать тот или оной облик, «клиника для ногтей» (что бы это значило?), консультанты по нанесению косметики, зона оздоровления и похудения, секции ухода за кожей. И ни один из отделов не будет разделен на прилавки фирм. Потому что, хотя мы все еще продаем изделия, в конечном итоге мы осуществляем продажу услуг. Короче говоря, мы продаем небесную красоту.