Кристина не обратила внимания на очевидный упрек.

— Что там происходит? — спросила она, сморщив свой хорошенький носик.

Тор бросил на нее грозный взгляд, но ей, видимо, было безразлично.

— Кто эти люди? И почему ты их тренируешь тайно?

Холод пробрал Тора до костей. Наверное, это и был страх.

— Ты немедленно вернешься в замок, забудешь все, что видела, и никогда больше сюда и близко не подойдешь. Поняла?

Он кричал. Никто и никогда не выводил его из себя до такой степени, как эта маленькая женщина. Кристина отпрянула. Но он притянул ее к себе, схватил за плечи и встряхнул. Ему хотелось вытрясти из нее всю дурь и добиться наконец, чтобы она прислушалась к его словам.

— И ты больше никогда не станешь задавать мне таких вопросов.

Ее лоб перерезала упрямая складка.

— Возможно, мне следует спросить сэра Алекса, — невинным тоном осведомилась она, твердо встретив его бешеный взгляд. «Дьявол, она узнала проклятого англичанина». — Или Лахлана Макруайри. — Она жеманно улыбнулась. — Он сказал, что если мне когда-нибудь понадобится…

Тор клацнул зубами.

— Макруайри — мерзкая гадина. Держись от него подальше.

Широко раскрыв глаза, она кивнула. Похоже, ему все же удалось внушить ей страх.

— Я ничего плохого не имела в виду, — поспешно заговорила она. Ее милое личико побледнело, губы дрожали. — Я никогда больше не заговорю об этом, если ты так хочешь.

Тор замер. Она смотрела на него полными слез глазами, явно ожидая удара. Боже правый, но ведь не все мужчины похожи на ее отца. Он никогда бы не смог ее ударить. Его единственное желание — защитить ее от опасности.

Теснение в груди стало таким сильным, что было трудно дышать. Тор знал, что есть только один способ получить избавление. Маленькая женщина была слишком близко, а искушение — слишком велико.

Их глаза встретились, и Тор почувствовал, что тонет.

— Господи, что ты от меня хочешь?

Глаза Кристины изумленно расширились, но прежде чем она успела ответить, муж со стоном наклонил голову и впился жадными губами в ее рот.

Его натиск ошеломил Кристину. Это было невероятно, совсем не похоже на все, что было раньше. Легкое касание его губ в день свадьбы вряд ли могло сравниться с этим чувственным напором. С жаждой обладать.

Удивительное ощущение близости поразило как удар молнии. Только так и должно было быть. Так было правильно. Кристина почувствовала, как никогда остро, что создана для этого мужчины. И только для него.

Тор глухо стонал, прижимая ее податливое тело к своему. Ближе, еще ближе. Она таяла, растворялась в нем.

Поцелуй становился все настойчивее. Застонав, Кристина открыла рот и сразу ощутила теплое прикосновение его языка.

Она задохнулась. Грубая примитивная страсть ошеломила ее. Тор пробовал и нападал. Он требовал и отдавал всего себя. С каждым новым проникновением его языка ощущения становились все острее.

Она погрузилась в поцелуй, обещавший неземное блаженство. Впитывала, вдыхала его, потрясенная глубиной чувств. Никогда в жизни ей и в голову не приходило, что поцелуй может быть таким. Причем в этом поцелуе ощущалось не обычное желание. Это было что-то более сильное и глубокое, отчего щемило сердце. В нем она почувствовала тоску, необузданное чувство, которое Тор до сих пор старательно прятал. Поцелуй был мягким и нежным, и вместе с тем жестким. От него перехватывало дыхание и мутился разум.

Его язык непрерывно двигался, требуя большего. И Кристина начала неуверенно отвечать. И вскоре их языки уже исполняли некий дерзкий чувственный танец, воспламенявший тела.

Тор глухо стонал, погружаясь глубже в ее рот, в нее. Рука сдавила грудь. Бедра двигались в такт языку.

Кристина застонала и впилась пальцами в его плечи. Она чувствовала непонятную слабость, тело стало мягким, словно лишилось разом всех костей.

Тор опустил руки, стиснул ее ягодицы и поднял, все так же сильно прижимая к себе. Ее ноги инстинктивно раздвинулись.

Это было восхитительно! Она больше ни о чем не могла думать, как о том, что он вот-вот войдет в нее.

С громким криком он оторвался от жены и даже оттолкнул ее.

— Довольно!

Она, не сообразив в чем дело, подалась к нему, но Тор удержал ее на расстоянии вытянутой руки.

Кристина удивленно заморгала. Но постепенно пелена страсти начала рассеиваться, и она встретила потрясенный обвиняющий взгляд мужа. Он смотрел на нее так, словно у нее только что выросла вторая голова.

Он испугался. Испугался, потому что она заставила его почувствовать то, что он чувствовать категорически не желал. Она была ему небезразлична, хотя упрямый тупоголовый чурбан не желал этого понимать. Но никуда он не денется. И слегка опухшие от поцелуя губы Кристины растянулись в улыбке. В конце концов, все оказалось к лучшему.

Тор довольно быстро пришел в себя.

— Поговорим в замке, — сказал он.

Кристина покорно пошла за мужем, не обращая внимания на его внезапную холодность. Это больше не имело никакого значения, потому что теперь у нее не было ни малейших сомнений в том, что ей все же удалось пробиться под ледяной панцирь.

Именно этого она так долго ждала. Теперь она точно знала, что небезразлична мужу. И доказательство тому — его поцелуй.

Тор не мог понять, что на него нашло. Он помнил, что был в ярости и готов свернуть шею своей упрямой жене, но уже в следующий момент целовал ее словно безумный, как никогда не целовал ни одну женщину.

Теперь, ощутив медовую сладость этих греховных губ, он не мог больше ни о чем думать. Тор выругался и так резко отбросил с пути ветку, что она с треском сломалась.

Он слышал, как тяжело дышит Кристина, и замедлил шаг. Покосившись на жену через плечо, он нахмурился. Она была спокойна. Совершенно спокойна. И молча старалась поспеть за ним, не издавая ни единой жалобы.

Ему не понравилось выражение ее лица. Чуть загнутые вверх уголки губ вполне можно было посчитать самодовольной улыбкой. Какого черта она улыбается? Он же только что едва не изнасиловал ее — при свете дня, стоя у дерева.

— Мы почти пришли, — резко сказал он… чтобы не молчать.

— Хорошо.

Хорошо? Тор зло прищурился. О чем это она?

— Ты еще будешь сегодня заниматься делами клана? — вежливо полюбопытствовала она.

— Да.

— Почему ты раньше никогда не целовал меня так?