Трэвис улыбнулся и достал мобильный. Он вынес мои вещи на улицу, и через минуту подъехал черный старомодный Чарджер Шепли.

С пассажирской стороны опустилось стекло, и высунулась голова Америки.

— Эй, цыпочка!

— Сама такая. В Моргане снова работают водонагреватели, ты все еще остаешься у Шепа?

Она подмигнула мне.

— Да, думаю, я останусь сегодня на ночь. Слышала, ты проиграла пари.

Прежде, чем я успела ответить, Трэвис захлопнул багажник. Когда Шеп рванул с места, Америка взвизгнула, упав назад. Мы подошли к его Харлею, и когда я обвила его руками, он положил свою руку на мою ладонь.

— Я рад, что ты пришла сегодня, Голубка. Никогда еще в моей жизни во время боя мне не было так весело.

Я уткнулась подбородком в его плечо и улыбнулась.

— Это потому, что ты пытался выиграть наше пари.

Он обернулся ко мне.

— Черт побери, да.

В его глазах не было веселья, он был серьезен и хотел, чтобы я это видела.

Я вскинула брови.

— Вот почему ты был сегодня не в духе? Потому что знал, что водонагреватели починили, и я вечером уеду?

Трэвис не ответил, а лишь улыбнулся, заводя мотоцикл. Поездка до квартиры оказалась нехарактерно медленной. На каждом красном сигнале светофора, Трэвис либо накрывал мои руки своими, либо клал ладонь на мое колено. Границы отношений между нами снова размылись, и я задалась вопросом, как же мы проживем вместе месяц и все не разрушим. Наши дружеские отношения так запутались, что я и представить себе такого не могла.

Когда мы приехали на стоянку, Чарджер Шепли стоял на своем обычном месте. Я встала перед лестницей.

— Ненавижу, когда они находятся дома уже какое-то время. Ощущение, будто мы собираемся им помешать.

— Привыкай. На ближайшие четыре недели это и твоя квартира, — Трэвис улыбнулся и повернулся ко мне спиной. — Запрыгивай.

— Что? — улыбнулась я.

— Давай, я донесу тебя наверх.

Я захихикала и запрыгнула ему на спину, переплела пальцы у него на груди, когда он побежал вверх по ступеням. Америка открыла дверь прежде, чем мы поднялись, и улыбнулась.

— Вы только посмотрите на них. Если бы я не знала лучше…

— Мер, прекрати, — с дивана сказал Шепли.

Америка улыбнулась, будто сказала лишнее, и широко распахнула дверь, чтобы мы смогли протиснуться. Трэвис плюхнулся в глубокое кресло. Я завизжала, когда он навалился на меня.

— Ты ужасно веселый сегодня вечером, Трэв. Что случилось? — спросила Америка. Я высунулась из- за спины Трэвиса, чтобы увидеть его лицо. Я никогда не видела его таким довольным.

— Я просто выиграл чертовски большую сумму денег, Мер. В два раза больше, чем думал. Так с чего мне не быть счастливым?

Америка ухмыльнулась.

— Нет, тут что-то еще, — сказала она, глядя на то, как Трэвис погладил рукой мое бедро.

Она была права, он был другим. Складывалось впечатление, что вокруг него витает спокойствие, как будто какая-то удовлетворенность поселилось в его душе.

— Мер, — обратился с намеком к ней Шепли.

— Хорошо, давайте поговорим о чем-то другом. Разве Паркер не пригласил тебя на вечеринку Сиг Тау на этих выходных, Эбби?

Улыбка Трэвиса испарилась, и он повернулся ко мне, ожидая ответа.

— Эм… да. Разве мы идем не все вместе?

— Я буду там, — сказал Шепли, отвлекаясь на телевизор.

— А это значит, что я тоже иду, — улыбнулась Америка и выжидающе перевела взгляд на Трэва. Он с мгновение смотрел на меня, а затем легонько пнул ногой.

— Он собирается за тобой заехать или как?

— Нет, он просто рассказал мне о вечеринке.

Губы Америки растянулись в озорной улыбке, она чуть не подпрыгивала от нетерпения.

— Тем не менее, он сказал, что встретится там с тобой. Он действительно милый.

Трэвис с раздражением посмотрел на мою подругу, а затем обратился ко мне:

— Ты пойдешь?

— Я пообещала ему, — я пожала плечами. — А ты?

— Ага, — подтвердил он без всяких сомнений.

Шепли обратил внимание на брата.

— На прошлой неделе ты говорил, что не пойдешь.

— Я передумал, Шеп, в чем проблема?

— Да ни в чем, — проворчал он и пошел в свою комнату.

Америка нахмурилась, глядя на Трэва.

— Ты знаешь, в чем проблема, — сказала она. — Почему бы тебе не перестать сводить его с ума и просто смирится.

Она последовала за Шепли в его комнату, и за закрытой дверью послышался тихий шепот.

— Что ж, я рада, что все остальные теперь знают, — сказала я.

Трэвис встал.

— Я собираюсь быстренько принять душ.

— С ними что-то происходит? — спросила я.

— Нет, он — просто параноик.

— Это из-за нас, — догадалась я.

Глаза Трэвиса зажглись, и он кивнул.

— Что? — спросила я, подозрительно глядя на него.

— Ты права. Это из-за нас. Не засыпай, хорошо? Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

Он сделал несколько шагов назад и скрылся за дверью ванной. Я накручивала на палец волосы, размышляя над тем, как он подчеркнул слово «нас», и выражением его лица, когда он говорил это. Интересно, были ли вообще границы, и неужели только я считаю нас с Трэвисом просто друзьями.

Из комнаты вылетел Шепли, а за ним выбежала Америка.

— Шеп, не надо! — умоляла она.

Он посмотрел на дверь ванной, потом на меня. Его голос был тихим, но сердитым.

— Ты мне обещала, Эбби. Когда я просил тебя не судить его строго, то не имел в виду, чтобы вы увлекались друг другом! Я думал, вы — просто друзья!

— Мы и есть друзья, — сказала я, потрясенная его внезапными нападками.

— Нет! — кипел он от злости.

Америка тронула его за плечо.

— Детка, я же говорила тебе, что все будет в порядке.

Он отпрянул.

— Почему ты настаиваешь, Мер? Я говорил тебе, что произойдет!

Она обхватила его лицо ладонями.

— А я говорила тебе, что этого не будет! Ты мне не веришь?

Шепли вздохнул, посмотрел на нее, потом на меня и ушел в свою комнату. Америка плюхнулась в кресло рядом со мной и резко выдохнула.

— Я никак не могу вбить ему в голову, что получится у вас с Трэвисом что-то или нет, это нас не