— Он определенно пялится на тебя, — прошептала Америка, откинувшись назад, чтобы посмотреть в другой конец класса.

— Перестань смотреть, дурочка, он же увидит тебя.

Америка улыбнулась и помахала рукой.

— Он уже увидел меня. И он все еще смотрит.

Мгновение я колебалась, а потом, наконец, набралась храбрости, чтобы посмотреть в его сторону. Паркер, усмехнувшись, смотрел прямо на меня.

Я улыбнулась ему в ответ, а потом притворилась, будто что-то печатаю на ноутбуке.

— Он все еще смотрит? — пробормотала я.

— Ага, — хихикнула она.

После урока Паркер остановил меня в коридоре.

— Не забудь про вечеринку на выходных.

— Не забуду, — сказала я, стараясь не стрелять глазами или делать что-то еще нелепое. Мы с Америкой направились через лужайку к кафетерию, чтобы встретиться с Трэвисом и Шепли и пойти на ланч. Она все еще смеялась по поводу поведения Паркера, когда Шепли и Трэвис приблизились к нам.

— Привет, детка, — сказала Америка, целуя своего парня прямо в губы.

— Что такого смешного? — спросил Шепли.

— Ох, на уроке один парень целый час пялился на Эбби. Это было восхитительно.

— До тех пор, пока он смотрел на Эбби, — Шепли подмигнул.

— Кто он? — Трэвис скривился. Я поправила рюкзак, тем самым показывая Трэвису, чтобы он забрал его у меня из рук и держал. Я покачала головой.

— Мер все выдумывает.

— Эбби! Ах ты, большая толстая врушка! Это был Паркер Хейз, и это было так заметно. Парень практически пускал слюни.

Трэвис скривился от отвращения.

— Паркер Хейз?

Шепли потянул Америку за руку.

— Мы идем на ланч. Вы собираетесь сегодня насладиться чудесной кухней кафетерия?

Америка снова поцеловала его в ответ, и мы с Трэвисом пошли за ними. Я поставила свой поднос между Америкой и Финчем, но Трэвис не сел на свое обычное место напротив меня. Наоборот, он расположился немного дальше, и тогда я поняла, что он практически ничего не сказал по пути в кафетерий.

— Ты в порядке, Трэв? — спросила я.

— Я? В норме, а что? — сказал он, смягчаясь.

— Ты просто молчалив.

Несколько членов футбольной команды подошли к столу и сели, громко смеясь. Трэвис выглядел немного раздраженным, продолжая возить свою еду по тарелке.

Крис Дженкс кинул в тарелку Трэвиса картошку фри.

— В чем дело, Трэв? Слышал, ты отшил Тину Мартин. Она сегодня поливала грязью твое имя.

— Заткнись, Дженкс, — сказал Трэвис, не отводя глаз от своей еды.

Я наклонилась вперед так, чтобы мускулистый гигант, сидящий перед Tрэвисом, смог испытать на себе силу моего взгляда.

— Брось это дело, Крис.

Глаза Трэвиса встретились с моими.

— Я могу постоять за себя, Эбби.

— Прости, я…

— Не хочу, чтобы ты извинялась. Не хочу, чтобы ты вообще что-то делала, — рявкнул он, оттолкнулся от стола и стремительно вылетел за дверь.

Финч взглянул на меня и поднял брови.

— Ого! И что это было?

Я проткнула вилкой маленькую картофелину с сыром и резко выдохнула.

— Не знаю.

Шепли похлопал меня по спине.

— Ты ничего не сделала, Эбби.

— Просто, у него кое-что произошло, — добавила Америка.

— Что именно? — спросила я.

Шепли пожал плечами и переключил свое внимание на тарелку.

— Теперь ты должна знать, что для того, чтобы быть друзьями с Трэвисом, необходимо терпение и снисхождение. Он сам — своя собственная вселенная.

Я покачала головой.

— Это Трэвис, которого видят все… но не тот, которого знаю я.

Шепли наклонился вперед.

— Нет никакой разницы. Ты просто должна плыть по течению.

После занятий я поехала с Америкой в квартиру, и увидела, что мотоцикла Трэвиса нет. Я пошла в его комнату и свернулась в клубок на кровати, положив голову на руки. Утром Трэвис был в порядке. Мы так много времени провели вместе, что я и поверить не могла, что не замечала, как его что-то беспокоило. Более того, меня волновало то, что Америка, казалось, знала, что происходит, а я нет.

Мое дыхание выровнялось, веки стали тяжелеть, и очень скоро я уснула. Когда мои глаза открылись снова, ночное небо виднелось в окне. Приглушенные голоса доносились из гостиной, в том числе низкий тембр Трэвиса. Я кралась по коридору, а затем замерла, когда услышала свое имя.

— Эбби все понимает, Трэв. Не казни себя, — сказал Шепли.

— Ты же уже идешь на вечеринку. Что плохого в том, чтобы пригласить ее? — спросила Америка.

Я застыла, ожидая его ответа.

— Я не хочу с ней встречаться… я просто хочу быть рядом с ней. Она… другая.

— Что значит, другая? — спросила Америка раздраженно.

— Она не мирится с моими загонами и это необычно. Ты сама сказала, Мер. Я не ее тип. Просто между нами… все не совсем так.

— Ты подходишь ей намного больше, чем думаешь, — сказала Америка.

Я тихонько, как только могла, попятилась назад. Но когда под моими босыми ногами скрипнули деревянные половицы, я хлопнула дверью в спальне Трэвиса и прошла по коридору.

— Привет, Эбби, — Америка улыбнулась. — Как вздремнула?

— Меня вырубило на пять часов. Это было больше похоже на кому, чем на дневной сон.

Какое-то мгновенье Трэвис в упор смотрел на меня, но когда я улыбнулась ему, он подошел прямо ко мне, схватил за руку и потянул за собой в спальню. Он захлопнул дверь, и я почувствовала, как сердце стучит в груди, готовясь услышать что-нибудь еще, что окончательно раздавит меня.

Его брови поднялись.

— Прости, Голубка. Я вел себя с тобой, как засранец.

Я немного расслабилась, видя раскаяние в его глазах.

— Я не знала, что ты сердишься на меня.

— Я не сержусь на тебя. У меня есть дурная привычка набрасываться на тех, о ком забочусь. Это дерьмо — плохое оправдание, я знаю, но мне жаль, — сказал он, сжимая меня в своих объятиях.

Я поудобнее прижалась щекой к его груди.

— Из-за чего ты так рассердился?

— Не важно. Все о чем я беспокоюсь — это ты.

Я немного отклонилась назад, чтобы посмотреть на него.

— Я могу управиться с твоими перепадами настроения.

Его глаза вглядывались в мое лицо какое-то время, прежде чем небольшая улыбка появилась на его