– Так-так-так! – зачастила Нюня.
А я подумала, что недооценивала глубину народной мудрости, когда не воспринимала расхожее выражение «на пару слов» буквально.
Мне казалось, что ситуации, которые можно прояснить всего двумя словами, сводятся к обобщенным базовым запросам и посылам вроде «дай поесть», «хочу спать», «поцелуй меня» и «пошел ты». А любая детализация типа «поцелуй меня в…» и «пошел ты на…» требует увеличения вербальных средств.
И вот, пожалуйста: действительно, всего два слова – а какое просветление в уме!
Если Просто Боб и его подчиненные на все лады склоняли рыжие волосы, значит, темой их утреннего эмоционального разговора было исчезновение Афродиты. Стало быть, ее внезапный отъезд на свидание – вранье, призванное успокоить других девочек: она просто пропала. И Боб не имеет отношения к ее исчезновению.
Так кто же тут злодей?
Я задумалась и машинально адресовала этот вопрос Гуглу.
Поисковик не затруднился выдать длинный список ссылок, среди которых лидировала цитата: «Но тут Белый Ангел подошел сзади и отвесил ему такого пинка, что Злодей влетел в дверь и целый еще час катился вниз по какой-то лестнице». Я потрясла головой, выбрасывая из нее эту галиматью, и сосредоточилась на более важном в данный момент вопросе: кому бы послать призыв о помощи?
МЧС, пожарные, милиция-полиция и «Скорая помощь» исключались: сообщать о своем положении («Я нахожусь на Санторини и в дерьме!») специально обученным людям из госструктур я не хотела. С учетом боевого прошлого Мегабосса, его связей в армии и спецслужбах, а также разного перекрестного опыления в соответствующих структурах нельзя было исключать вероятность того, что мой сигнал получат не те люди. И если у Мегабосса на меня зуб, то из дерьма на греческом острове меня извлекут лишь для того, чтобы переместить в такую же субстанцию в Магаданской области. Если вообще не закопают в родную землю на отдаленном полигоне.
Стало быть, российские службы спасения вычеркиваем. И иностранные тоже вычеркиваем, потому как я им не родная.
Родная я только бабушке и дедушке, но их беспокоить нельзя, они старенькие, их беречь нужно…
Кто же остается? Бывшие любимые живут своей жизнью и вряд ли опрометью бросятся на помощь экс-подруге, оказавшейся в трудном положении. Кое-кто, дай я ему мои точные координаты, напротив, еще бомбардировщик сюда пошлет, чтобы зачистить проблему по имени Таня Иванова раз и навсегда…
Друзья и знакомые? Их у меня много, общаемся мы часто и с удовольствием, но никогда еще поводом для встречи не была спасательная операция за границами родной страны. Брюс Уиллис, Арнольд Шварценеггер и Сильвестр Сталлоне в число моих приятелей, увы, не входят.
Некоторое время я перебирала в уме звучные имена героев, не имеющих ко мне отношения, и даже настучала в строке поиска запрос: «спаситель мира». Гугл, разумеется, вывалил мне кипу религиозных текстов разной степени замшелости и более современную, но тоже бестолковую информацию от разнообразнейших общин и сект.
Особенно активно тему частичного спасения мира разрабатывали какие-то «Дети Евы». Я так поняла, что эти ребята очень серьезно восприняли пророчества о грядущем конце света, записали дату Апокалипсиса в свой ежедневник и теперь формировали приятную компанию для корпоратива в час Икс. Подразумевалось, что Дети Евы каким-то чудесным образом останутся в стороне от вселенской катастрофы. Я, правда, не поняла, где будет та безопасная сторонка, но усвоила, что попасть туда можно путем вступления в стройные ряды сектантов. Членский билет, разумеется, стоил денег.
И вдруг я вспомнила имя: Алекс Чейни! Не знаю, герой он или нет, но именно этот парень впарил мне брачную корзину с сюрпризом.
Кто меня отправил на Санторини? Алекс Чейни.
Кому меня отсюда вытаскивать? Алексу Чейни!
– Вдруг навстречу мой любимый, мой хороший Алекс Че! – шизоидно забормотала я, прокручивая список входящих звонков в поисках телефона Чейни. – Пусть висят мои проблемы на его крутом плече!
Крутизна бицепсов и разные прочие объемы Алекса Чейни были мне неизвестны, но в сложившейся ситуации имело смысл ухватиться даже за соломинку.
Сотовой связи в каморке не было, поэтому я попыталась позвонить Чейни по скайпу, но оказалось, что для звонка на стационарный телефон у меня слишком мало денег на счету. Грошиков хватило только на СМС.
К сожалению, установленное программой ограничение в семьдесят символов требовало лаконичного изложения. Экономя знаки, но не скупясь на эмоции, я настрочила Алексу письмецо, перекрестила его на экране мобильника, отправила и снова легла спать, сознавая, что сделала все, что могла.
Телефон я выключила, завернула его в обрывок полиэтилена и засунула поглубже в свой спальный мешок, прямо в муку. Тут его точно никто искать не станет!
Не зря спортсмены говорят, что главное – не победа, а участие. Я еще ничего не выиграла, но все-таки проявила волю к победе, и потому уснула, довольная собой.
А когда проснулась, увидела, что потеряла Катерину.
Лондон затенили легкие облака, дул приятный ветерок, столбик термометра замер на отметке «плюс двадцать». Господь услышал молитвы Алекса Чейни и ниспослал столице Англии прекрасную погоду! К сожалению, одновременно он делегировал непосредственно к офису Алекса группу придурков, которые вели себя так шумно, что работать с открытыми окнами стало невозможно.
– Закрыть окна, включить кондиционер и простудиться – или закрыть окна, не включать кондиционер и перегреться? – с шекспировским драматизмом вопросил измученный разнообразными хворями Алекс, сражаясь с тугой оконной рамой.
– Не закрывать окно и не работать! – посоветовал всезнающий русский Иван.
Алекс посмотрел на него с интересом.
Иван Медведев вольготно раскинулся в кресле и всем своим видом давал понять, что лично он свой выбор уже сделал и никаких сомнений в правильности принятого решения не испытывает.
Алекс оставил в покое раму, вернулся за стол и тоже развалился в кресле. Он сполз пониже, повозил затылком по подголовнику и прислушался к своим ощущениям.
Определенно, Иван был прав. В расслабленном состоянии «забортные» крики воспринимались как несущественная составляющая уличного шума. Если не прислушиваться к отдельным выкрикам, конечно. Потому что тему для уличной дискуссии придурки выбрали неприятную.
Они то ли призывали конец света, то ли, напротив, ратовали за его отмену – Алекс не вник, потому что сама мысль об Апокалипсисе под Рождество была ему глубоко противна. В конце декабря Алекс Чейни распускал сотрудников на каникулы и сам улетал на заслуженный отдых в теплые страны. Перспектива улететь всем составом аж на тот свет его ничуть не прельщала!
– Спаси детей своих, праматерь! – донеслось с улицы.
Иван Медведев поморщился и тоже помянул какую-то мать.
– Вот скажи мне, Алекс, – капризно вопросил он, не открывая глаз. – Чего ради эти англосаксы так орут?
Вопрос был риторический, и Алекс промолчал.
– Они хотят кого-то спасти, это я понял, – лениво рассуждал Иван. – Но вот мы, русские, говорим, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. А эти граждане орут под нашими окнами. Мы-то чем можем им помочь?
– Ой, Иван! – Алекс распахнул глаза и сел прямо. – Я забыл рассказать тебе – ночью я получил шокирующее сообщение от русской девушки!
– Русские девушки – они такие, – все еще расслабленно кивнул Иван. – Русские девушки и шок – явления одной природы…
– Иван, она тоже просит ее спасти!
– Какое совпадение.
Медведев неохотно открыл глаза и принял из рук в руки мобильник с воистину шокирующим сообщением: «Я в плену на Санторини, одна девушка уже пропала, у них оружие, спасите!»
– Ну, Санторини – это остров, это понятно, – встревоженно глядя на безмолвствующего Ивана,
