и перспективном в Северном Лондоне. Я уведомлю Линду за два месяца, и мы начнем поиски квартиры после Рождества. Поиски квартиры! Я была вне себя от возбуждения. А потом мы отправились домой и всю ночь напролет занимались любовью, чтобы отметить начало новой эпохи.

— Советую продолжать в том же духе, — с чувством пожелала я Алексу, когда мы лежали, сжимая друг друга в объятиях. — Решительно и исключительно, это твой последний шанс.

— Знаю, — сонно пробормотал он. — И слава богу, что я его получил.

Фран была в ярости. В неукротимой, не поддающейся описанию ярости. Она почти онемела от бешенства и только осведомилась, почему я сразу не продамся работорговцам, если уж мне по душе такой образ жизни. Я понимала ее чувства, но слушать это все равно было неприятно, тем более что Фран явно переборщила.

— А знаешь, в чем дело? — гаденьким голосом спросила Фран, исчерпав все прочие доводы. — Просто Чарли надоела его компания.

— А тебе откуда знать?

— Между мной и Чарли царит… взаимопонимание, — сообщила она.

— Ты с ним виделась?

— Может быть.

— Но… Но так нельзя! А как же правила?

— Правила можно изменить.

— Черт. Так ты, значит, была там? Видела там вчера вечером Алекса?

— Плевала я на твоего Алекса с высокого дуба, — отозвалась Фран.

— А знаешь что? Я плевала на твоего Чарли. Можешь хоть Стивена Хоукинга[19] укатать — мне по фигу. Я не собираюсь лезть из-за этого на стенку. Дашь ты мне наконец поступать так как мне нравится?

Фран вздохнула:

— Может, закроем эту тему? Мы так только поссоримся.

— А сейчас мы что делаем?

— Ладно, проехали. Где-нибудь через полгода загляну к тебе и, как водится, соберу тебя из кусочков.

— Тебе нужно, чтобы последнее слово всегда было за тобой, да, Фран?

— Нет, только когда ты собираешься соединить жизнь с полным уродом.

Я повесила трубку.

Энгус звонил и оставил сообщение, но я не ответила. Не хотелось лишний раз вспоминать тот вечер. Мы тогда немного зарвались, но теперь я решила придерживаться политики невмешательства. Решение принято: сосредоточусь на своих отношениях с одним-единственным человеком. Следующие два дня голос Энгуса на автоответчике бубнил с каждым разом все более смущенно, а потом он и вовсе перестал звонить. А у меня не было времени, чтобы по нему скучать.

Мы с Алексом вместе обедали, вместе проводили все вечера — то в кино, то с его приятелями, то просто слонялись по Лондону, высматривали квартиры, сдающиеся в аренду, и прикидывали, куда подадимся. Мы всегда приходили ко мне домой. Мучимая паранойей, я все-таки спросила его про Чарли, но Алекс только отмахнулся. Мне предстояло с утра отправляться на работу, а он нес двадцатичетырехчасовую вахту обожания.

Я поставила Линду в известность о своем переезде. Она приняла эту новость с самой широкой улыбкой, какую я когда-либо у нее видела, и заверила, что это будет просто прекрасно. Ее очки сияли. Не пойму, хорошо это или плохо.

Итак, похоже, все становилось на свои места. Жизнь казалась уже не такой сумбурной. Почти спокойной. До тех пор, пока Аманда не позвонила снова…

— Дорогулечка… Как мило с твоей стороны устроить для нас ужин.

Какой еще ужин? О господи, совсем забыла.

— В эти выходные, правильно?

В эти выходные? У меня был полный туман в голове.

— Гм…

— Я пригласила Муки… Просто поразительно, что вы с ней поладили. Хотя она всегда была немного эксцентричной… И разумеется, Нэш специально по такому случаю приедет из Глазго на несколько дней раньше. Посмотрим… Знаешь, Фрейзер мне только что рассказал! Он такой медлительный мальчик, даже сомневался, что нам стоит… Ой! Извини! Совсем забыла, что нельзя ругать муженька перед Мелани. Ха-ха- ха! Где-то у меня был твой адрес… А ты уверена, что хочешь видеть там Энгуса? Ты же знаешь, каким он бывает занудой, особенно когда у него неважное настроение, — а оно у него такое постоянно. Почему бы не пригласить вместо него Чарли? Он такой забавный.

Ты в курсе, что его отец держит собственную конюшню? Кстати, под силу ли тебе восемь гостей? Ты, конечно, извини, но ведь готовка никогда не была твоей сильной стороной, верно? Если, конечно, это не будет вечер тостов с сыром! Ха-ха-ха! И еще, скажи, это торжественное мероприятие? Я-то уверена, что нет, просто дай нам знать, если хочешь, чтобы мы постарались…

— Э-э… Ты не могла бы подождать секундочку?

— Конечно, дорогуля, нет проблем! Уйма дел, верно? Увидимся в субботу. Думаю, часиков в восемь — в половине девятого. Вечеринки обычно планируют именно на такое время, дорогая моя. Чао!

Я так и села. Боже. Я напрочь об этом позабыла, последние события вытеснили из моей головы все остальное.

Не представляю, как запихнуть сюда семь человек, большинство из которых ненавидят друг друга. И среди них женщина, которая наверняка развлекается тем, что лепит мои восковые изображения и втыкает в них булавки, а также кое-кто, казавшийся… скажем… словом, человек, на чьи звонки я больше не отвечаю, да еще плюс парочка почти незнакомых мне людей.

Алекс считал, что идея грандиозна. Соберем веселую компанию, объявим, что отныне будем жить вместе, — это же так, не помолвка, но все-таки, — выпьем и оттянемся с друзьями. Он даже пообещал помочь мне с готовкой, после чего я пристально посмотрела на него и призадумалась, а не правдивы ли «Секретные материалы» и не промыло ли правительство Алексу мозги через его ингалятор от астмы. Конечно, я не могла объяснить ему, почему мне не хотелось бы видеть Энгуса. Зато я отважилась пригласить Линду.

Она устремила на меня свой фирменный взгляд: очень долгий и немигающий.

— В субботу вечером?

— Да, просто ужин, несколько друзей, немного выпивки… Ничего дикого.

— Но в следующие выходные ты уйдешь?

— Да, обещаю: в следующие выходные я уматываю.

На следующие выходные была запланирована свадьба — как-никак знаменательное событие, — и мы решили заказать номера в гостинице. Я могла бы остановиться у родителей, но чужое бракосочетание казалось не лучшим поводом знакомить предков с собственным сожителем. Свадьба планировалась в красивой маленькой деревеньке под названием Пирфорд — из всех достопримечательностей Уокинга она больше всего соответствовала представлениям об английском великолепии.

Линда сосредоточенно все обдумала.

— Хорошо.

— Фантастика! Здорово! — воскликнула я, стараясь показать, как осчастливит нас ее общество. Когда я зашла на кухню в следующий раз, на календаре, украшенном котятами, розовыми буквами значилось: «Ужин. Суббота. С 8 до 8.30». Я задумалась, как она это осилит.

В пятницу вечером позвонила Фран. Мы не разговаривали всю неделю. Я избегала ее. И она это знала.