Не может быть. Я ослышалась.

— Вожаки получали процент с их заработка. И мои тоже получают. Так многие делают.

— Погоди, не поняла. Ты говоришь, что клан Фелан заставлял их здесь работать?

Иезавель пожала плечами:

— Насчет «заставлял» не знаю, но ты же знаешь, как оно бывает. Пойди против вожака — и ты за это заплатишь, причем не раз. И вся твоя семья тоже. Я решила, что лучше отработаю свой срок. Еще год — и меня здесь не будет, и никого не тронут из моей семьи. Понимаешь, у меня две сестры младшие.

Я кивнула. Простенький, но эффективный шантаж: или сама делай, как мы сказали, или возьмем твоих сестер. Может ли это быть причиной похищения Даниэлы? Родителями, разъяренными равнодушием Себастьяна к судьбе их собственных дочерей? Нет, как ни хотелось мне получить ответ, это было маловероятно. Семья низкого ранга из малого клана нападает на Арну? Так же вероятно, как их обращение в вегетарианство. Люди еще могли бы, если их разъярить, но у вервольфов мозги устроены по- другому.

— Мне нужно узнать, куда девались эти девушки, — сказала я после минутной паузы. — Где у вас документы хранятся?

В ответ я получила презрительный взгляд:

— Ты хочешь говорить о том, что все знают — ради бога. Хочешь — говорим. Но наживать себе приключений на задницу ради… — Я помахала перед ней сотенной бумажкой, и она резко остановилась. Но взгляд ее остался так же непреклонен. — Мало. Знаешь, что со мной будет, если узнают?

Я добавила еще одну такую же и помахала у нее перед носом.

— Могу очистить кратковременную память. Никто не будет знать.

— Конечно-конечно.

Глаза ее следили за бумажками, но она не двинулась.

— Я военный маг, — добавила я.

Бумажки исчезли вдруг, скрылись в коротеньком ярком халате.

— Все дела в офисе у Юки, — сказала она отрывисто.

— Женщина, которая мне открыла?

— Он не женщина. Но заправляет здесь он.

— Есть ли способ его вытащить из-за стола на минутку?

Иезавель мотнула головой.

— Он следит, чтобы мы не проводили клиентов мимо кассы. Сторожит, как ястреб.

— Он маг?

— Нет. Цуме.

— Но это же название клана! По-японски это значит «коготь».

— Ага, наш последний волк. И ведет себя как типичный волк — извини, я ничего плохого в виду не имела.

— Я не волк.

Иезавель наморщила лоб:

— Но от тебя же пахнет…

Я подняла руку:

— Не надо, ладно?

То, что Юки — волк, создавало проблему. Оборотни, в отличие от людей и большинства магов, очень устойчивы к магическому внушению. И был хороший шанс, что я не смогу его зачаровать, чтобы он мне чего-нибудь рассказал, и память не смогу потом очистить. А испугать или тем более запугать оборотня очень непросто. Они от таких попыток звереют.

Выйдя в холл, я произнесла заклинание уединения, которое мне дало возможность позвонить Джилу, не беспокоясь о возможном подслушивании.

— Не для того я тебе дал свой сотовый, чтобы ты мне портила Рождество, — раздался в трубке его желчный голос.

— До Рождества еще четыре часа. И вообще ты еще не знаешь, зачем я звоню. Может быть, я нашла ниточку к этим девушкам?

— Черта с два. Ты ведь только сегодня получила дело!

— Я говорю «может быть». Но есть шанс, что мне понадобятся некоторые… ну, скажем, аргументы, чтобы убедить эту ниточку развязать язык.

— Что у тебя за ниточка?

— Да так, один тип. Может, ничего еще и нету. Но я хотела на всякий случай сперва с тобой провентилировать.

— Ты мне звонишь в канун Рождества спросить, можно ли тебе там кого-то пытать?

— Вряд ли до этого дойдет. — Я отошла к стене, пропуская крупногабаритную госпожу в полихлорвиниловом костюме кошки и мужчину в цепях, который за ней полз. Они вежливо подались в сторону, чтобы меня не задеть. — Хотя я как раз в том месте, где это прилично.

— Что? Где это ты?

Я не ответила, потому что в конце коридора открылась дверь и в ней показалась очень знакомая… спина. Мужчина, который к ней был приделан, меня не видел — быть может, потому, что все его внимание занимала стоящая в дверях полуодетая дама.

— Я тебя не забуду, Нисса, — сказал он нежно. — А ну, повтори, что ты для меня сделаешь?

— Я всем скажу, чтобы никто с этим магом не говорил.

Голос звучал низко и страстно, с хорошим испанским акцентом.

— Ни с каким магом, — поправил ее Сайрус, кладя палец ей на губы. — Но особенно с этой, у которой черные волосы, потрясающие ноги и человекоубийственные склонности.

Женщина надула губки:

— Она красивее меня?

— Она опаснее тебя, — сказал он наставительно, — и ты этого не забывай.

Рубашка у него была расстегнута, открывая бледное уязвимое горло. Я сглотнула слюну, подавив чуждое желание прыгнуть через весь коридор и вцепиться в это мягкое тело, ощутить во рту скользкую горячую кровь. На миг я даже почувствовала ее вкус.

— Лиа! — Голос Джила в ухе заставил меня вздрогнуть. — Куда ты пропала, черт побери? Что там у тебя?

Я попыталась ответить, но слов не было.

Интересно, почему Сайрус уехал из Нью-Джерси почти одновременно со мной. Мне хватало самомнения думать, что это из-за меня, хотя он никак не пытался со мной связаться. Еще я думала, что ему могло стать слишком жарко в Атлантик-сити, вот он и переехал на запад в тот же вариант, только побольше и покруче, и где его не так хорошо знают. А что, если причина все же иная?

Потому что мне очень, очень трудно было бы поверить, что все это происходит и никто ни в одном высшем клане ничего не слышал. Так как не делается никаких попыток это прекратить, то весьма разумно можно предположить, что тем, кому надо, хорошо заплатили за слепоту. Чтобы это организовать, нужен был кто-то, кто будет собирать и передавать откаты вожакам. Кто-то со связями, но без репутации. Кто-то, кто в случае чего послужит козлом отпущения.

Кто-то вроде Сайруса.

Я шагнула обратно в комнату Иезавели, закрыла дверь с тихим щелчком, приложилась к ней лбом. Внезапный приток адреналина схлынул, оставив мне озноб, головокружение и дрожь. Мне пришлось приводить себя в чувство несколькими глубокими вдохами, вспомнить, что есть процедура, которой надо следовать. Если я права и здесь замазаны вожаки-вервольфы, то нужны доказательства. А для меня, если я хочу успешно раскрыть подобное дело, нужно, чтобы они были неопровержимыми.

— Перезвоню, — сказала я, не слушая, что там верещит Джил, очень медленно, продуманными движениями убрала телефон и повернулась, чтобы не было искушения кулаком пробить дверь. — Я поговорю с Юки.

Иезавель посмотрела на выражение моего лица.