— По рекомендации лучших собаководов и докторов, — пояснил Ермолаев, — Нужно соблюдать порядок.
— Не поняла.
— То есть сначала пьется пиво, потом вино, потом водка.
— А потом? — кокетливо поинтересовалась брюнетка.
— Потом кофе. В постель.
— Нет, лучше в чашку, — она захихикала.
«Бездна остроумия, — подумал Ермолаев, — С кем приходится общаться…»
Осушив стакан пива, Ермолаев потянулся к водке.
— А вино?.. — она покосилась на его нетронутый фужер.
«Непрофессионалка, — успокоился он, — С такой быстро разберусь».
— Да ну его, вино, — сказал он. — Это не для настоящих мужчин.
После минутного молчания она пожелала бутерброд с красной рыбой.
«Так, теперь и водку хочет отравить», — думал Ермолаев, медленно идя к буфету.
Возвращаясь, он ловко споткнулся и сбросил рыбу на ее ажурные колготки.
— Ай-яй-яй, ой-ей-ей, какие же бывают неуклюжие моменты в моей нелепой жизни, — запричитал он и подал салфетку.
Брюнетка что-то пробормотала и перегнулась вниз, пытаясь оттереть пятно.
Ермолаев мигом схватил ее фужер, опрокинул в рот не глотая (вино оказалось сладким и приторным), перелил ей содержимое из своей посуды, точно соблюдя уровень, и выпустил к себе в фужер то, что не успел ненароком проглотить. Было бы проще поменять емкости, но он заранее определил незначительную разницу в форме подставки. Кто знает, может у нее тренированная зрительная память — а береженого, как говорится… Хорошо, что никто не видит, а то что бы подумали…
«А корма у нее примечательная», — отметил он, наблюдая сверху за ее манипуляциями.
— Фух, — с раскрасневшимся лицом дамочка, наконец, возникла над столом.
— Клянусь, в последний раз. А выпью-ка и я вина.
— Давайте.
— До дна, до дна.
— И вы до дна.
— А как же…
Через минуту Ермолаев потер себе виски и огляделся, изобразив расфокусировку взгляда:
— Двоится чевой-то, хм… А не поехать ли нам в номера?
— Поедемте, — она согласно закивала и резко встала, покачнувшись.
Он подхватил ее и вывел на улицу.
— Вот моя машина, — она махнула рукой, и ее повело в сторону.
— Спокойно, спокойно, — он помог расстегнуть сумочку, — Давайте ключ, я поведу.
— Нет, я сама, ты не смож-ж…ик…
«Вот уже и на ты перешла, — отметил Ермолаев. — Только бы не вырубилась раньше времени…»
Он пристроил ее на сиденье, завел двигатель и еще раз оглядел улицу. Ничего подозрительного.
— Адрес давай, куда ехать?
— М-м-м… — она уже не реагировала.
Ермолаев потер ей уши, но тщетно.
Он выехал на большую дорогу.
— Ого, а вы время зря не теряли, — почесал затылок Мещеряков.
— Да нет же, это не тот случай… — Запыхавшийся Ермолаев скинул брюнетку на тахту.
— Все так говорят, — Мещеряков укоризненно покачал головой.
— Ладно уж, «облако морале». В штанах. Скотч есть?
— Шотландский уиски? По-моему, ей уже достаточно.
— Сил моих больше нет, — Ермолаев закатил глаза и рухнул на стул.
— Шутник я, шутник, — Мещеряков порылся в ящике стола и добыл огромную бобину липкой ленты.
Ночью Ермолаев часто просыпался, но брюнетка очнулась лишь под утро.
— О-ой, голова…
— Без мозгов, — констатировал Ермолаев.
— О-о-ой…
— Что ж ты всякую дрянь в питье сыплешь, так ведь и здоровье надорвать недолго.
— Я не виноватая.
Мещеряков приблизился к женщине и грозно навис над ней:
— В глаза мне смотреть! Кто послал, с какой целью? Или я тебя раскаленным утюгом пытать буду.
— Погоди, Серый, — забеспокоился Ермолаев. — Она и так скажет. А утюгом не надо. Знаешь, какой пойдет шмон от горелого мяса? Да и электроэнергии нащелкает…
«Вот уж действительно — не знаешь где найдешь, — размышлял Ермолаев. — Словоохотливая шлюшка оказалась. Одно непонятно — если такая мелкота столько знает, что же органы-то местные пребывают в благодушии? Итак, подведем итоги. Тот самый Джабраил у них всем заправляет. Игорный бизнес, торговля наркотиками, похищения — полный набор. Чернопопый спрут и сюда дотянулся. И все же больше вопросов, чем ответов. Допустим, Настю Крымову убрали как ненужного свидетеля чего-то. Впуталась по глупости, скорее всего. С другими жертвами неясно, но можно предположить, что и они имели отношение к вертепу. Все-таки Заур Абашидзе каким-то боком здесь замешан. Насчет Баскакова есть вопросы. Что же касается Вики… А действительно ли ее хотят устранить? Мотивов-то не видно, вообще ничего, одни эмоции. Ладно, пусть пока отдыхает. Главное другое — ниточка насчет радиоактивного вещества. Ну, Серый, видать, и ты дождался…»
— Пока не убедимся, что адрес правильный, останешься здесь, — погрозил он путане. — Какой пароль?
— Не пароль, а купюра, — простонала брюнетка.
— Так, понятно, купюра. Крупная купюра-то?
— Десять долларов…
Ермолаев открыл сумочку модели «ночи Кабирии» в поисках кошелька. Там в большом количестве лежали сотенные рубли. Замызганная десятидолларовая бумажка обнаружилась в боковом кармане.
— Вот, Серый, эта банкнота и есть пароль.
Милиционер брезгливо отдернул руку.
— Тьфу, какая грязная…
— Можешь в химчистку сдать, — Ермолаев опять протянул купюру.
— Да ну, не надо, я с женщин денег не беру.
— Может, ты вообще взяток не берешь? — поинтересовался Ермолаев.
— Давали б, брал бы — а так не приходилось.
— Свежо придание… Ладно, не валяй дурака, бери деньгу.
— Десять долларов у меня свои есть, новенькие.
— Ага, только что нарисовал… Причем тут твои — может, надо именно эту?
— Да вряд ли, — Мещеряков с сомнением покачал головой. — Какая разница?
— Ну, не знаю…
— Вот именно. Да будь ты проще, — милиционер достал портмоне, пошелестел бумажками и спрятал. — Ну вот. Ладно, давай и эту. Да не боись — все будет нормалек, даже если меня там кто-то узнает. Ну и что, что милиционер, им же нужна милицейская крыша — вот я и предлагаю свои услуги. Все, чем мы рискуем, — он перешел на шепот, — тем, что этой телке потом язык подрежут. А это не наша забота…
