– Конечно. Не обижайся.

– Может быть, - согласился Майо. - Уж для него точно было ударом, что я, вместо того чтобы стать Эйнштейном, играл в футбол.

– А это интересно?

– Футбол - дело серьезное, обычные игры лучше… Эй, помнишь, как мы разбивались на группы? 'Иббети, биббети, зиббети, заб!' - Мы говорили: 'Энни, менни, минни, мо!' - А помнишь: 'Апрельский Дурак попал впросак, сказал учителю, что он чудак!' - 'Люблю кофе, люблю чай, люблю мальчишек, а они меня'.

– Спорю, что так и было, - мрачно сказал Майо.

– Не меня.

– Почему?

– Я всегда была слишком крупной.

Майо изумился.

– Но ты вовсе не крупная! Ты как раз нормальной комплекции. Идеальной. И хорошо сложена. Я заметил это, когда мы передвигали пианино. Для девушки у тебя отличные мускулы. Особенно на ногах, именно там, где нужно.

Она покраснела.

– Прекрати, Джим.

– Нет, честно.

– Еще капельку вина?

– Спасибо. И себе наливай.

Раскат грома расколол тишину, за ним последовал грохот падающего здания.

– Одним небоскребом меньше, - произнесла Линда. - О чем мы говорили?

– Об играх, - напомнил Майо. - Извини, что я болтаю с полным ртом.

– Ох, да брось… Джим, ты играл у себя в Нью-Хэйвене в 'Урони платок'? - Линда запела: - 'Калинка- малинка, желтая корзинка, письмо к тому, кого любила, вчера я обронила'…

– У-у, - протянул он. - Ты здорово поешь.

– Подлиза!

– Нет-нет, у тебя отличный голос, не спорь. Подожди. Я должен подумать.

Некоторое время Майо усердно размышлял, допивая свой стакан и с отсутствующим видом принимая новый. Наконец он изрек решение:

– Тебя нужно учить музыке.

– Джим, я все бы отдала!

– Итак, я остаюсь и учу тебя тому, что сам знаю. Ладно, ладно! поспешно добавил он, видя, как она реагирует. - Только не у тебя дома, я сам найду место.

– Конечно, Джим, как хочешь.

– А потом уеду на юг.

– Я научу тебя водить. Обещаю.

– И меня не держи. Чтоб не просила в последнюю минуту перенести какой-нибудь диван.

Они засмеялись и допили вино. Внезапно Майо вскочил, дернул Линду за волосы и вскарабкался на голову Алисы.

– Я Король горы! - закричал он, обозревая свои владения из-под нахмуренных бровей. - Я Король…

Он вдруг замолчал и уставился вниз.

– Джим, что случилось?

Не говоря ни слова, Майо слез и направился к нагромождению каких-то обломков, полускрытых разросшимися кустами. Он опустился на колени и стал осторожно их разбирать. Подбежала Линда.

– Джим, что…

– Это были модели яхт, - прошептал он.

– Ну да. О боже, только и всего-то? Я уж испугалась…

– Как они попали сюда?

– Я их сама выбросила.

– Ты?

– Да. Я же говорила. Мне надо было очистить от них дом, когда я въезжала.

– Убийца! - прорычал Майо, вскочив на ноги и с ненавистью глядя на нее. - Ты как все женщины - без сердца, без души. Сделать такое!

Он повернулся и зашагал к пруду. Линда последовала за ним в полном замешательстве.

– Джим, ничего не понимаю… Какая муха тебя укусила?

– Стыдись!

– Но не могла же я жить в доме, где негде повернуться из-за всяких яхт!

– Все! Забудь, что я тебе говорил. Я не остался бы с тобой, будь ты последним человеком на Земле!

Линда внезапно рванулась вперед и, когда Майо подошел к своей комнате, уже стояла перед ней с ключом.

– Дверь заперта, - выдохнула она.

– Отдай ключ, Линда.

– Нет.

Майо шагнул вперед, но она смело посмотрела ему в глаза и не сдвинулась с места.

– Давай, - запальчиво выкрикнула Линда, - ударь меня!

Он остановился.

– Я пальцем не трону того, кто меньше меня ростом.

Они продолжали глядеть друг на друга.

– Ну и оставайся, - наконец пробормотал Майо. - Вещи я достану себе в другом месте.

– О, иди укладывайся, - проговорила Линда. Она сунула ему ключ и отошла в сторону. Тут Майо обнаружил, что в двери нет замка. Он открыл дверь, заглянул в комнату, закрыл и посмотрел на Линду. Та с трудом сохраняла серьезный вид. Он улыбнулся, и они оба рассмеялись.

– Ловко ты меня надула, - сказал Майо. - Вот уж не хотел бы играть против тебя в покер.

– Ты сам хороший обманщик, Джим. Я перепугалась до смерти - думала, ты меня прибьешь.

– Могла бы знать, что я никого не ударю.

– Да. Теперь давай сядем и разумно все обсудим.

– А, брось, Линда. Я вроде как потерял голову с этими яхтами…

– Я имею ввиду не яхты; я имею ввиду твою поездку на юг. Всякий раз, стоит тебе разозлиться, как ты собираешься ехать. Зачем?

– Я же говорил - найти парней, кумекающих в телевидении.

– Но зачем?

– Тебе не понять.

– Попробуй, объясни. Вдруг я смогу тебе помочь?

– Ничего ты не сможешь. Ты девушка.

– Это не так уж плохо. По крайней мере выслушаю. Разве мы не друзья? Ну, выкладывай.

– Когда все произошло (рассказывал Майо), я был в Беркшире с Джилом Уаткинсом. Джил - мой приятель, отличный парень и светлая голова. После окончания Массачусетского политехнического он стал главным инженером, или еще кем-то, на телевизионной станции в Нью-Хейвене. У Джила был миллион хобби. В том числе спил… спел… Не помню. В общем, исследование пещер.

Итак, мы зашли в ущелье в Беркшире и на целую неделю зарылись под землю, пытаясь найти исток какой-то реки. У нас были спальники, еда и снаряжение. Потом на двадцать минут ошалел наш компас. Мы могли бы догадаться, но Джил понес всякую чушь о магнитной руде и прочую ахинею. И только когда мы в воскресенье вечером поднялись на поверхность, Джил сразу понял, что произошло.

– Боже мой, Джим, - сказал он. - Все-таки они своего добились. Они взорвали, и облучили, и отравили самих себя, а нам остается только вернуться в пещеру и пережидать там.

Ну, протянули мы сколько могли, а потом снова вышли и поехали в Нью-Хейвен. Город был мертв, как и все остальное. Джил поковырялся в радио, но в эфире стояла тишина. Тогда мы набрали консервов и