шестидесятидолларовые туфли в угол. Расстегнуть нить жемчуга он не сумел и положил Линду в постель в таком виде. Лежащая обнаженной на бледно-голубых простынях, она казалась нордической одалиской.

– Ты не сбросил моих кукол? - пробормотала она.

– Нет. Они вокруг тебя.

– Хорошо. Никогда не сплю без них… Ваше здоровье.

– Женщина!.. - прорычал Майо, задул лампу и вышел, хлопнув дверью.

На следующее утро его снова разбудило кряканье потревоженных уток. Посреди пруда в ярких лучах июньского солнца сверкала красная шапочка. Майо пожалел, что там не модель яхты, а девушка из тех, что напиваются в барах. Он вошел в воду как можно дальше от Линды и стал осторожно брызгать себе на грудь. Вдруг что-то ударило его по коленке. Он издал вопль и, повернувшись, увидел сияющее лицо Линды, вынырнувшей из воды.

– Доброе утро, - засмеялась она.

– Очень смешно, - буркнул он.

– Сегодня ты такой сердитый.

Майо выразительно хмыкнул.

– Я тебя не виню. Сама виновата - забыла вчера накормить тебя ужином.

– Ужин тут ни при чем, - произнес он с достоинством.

– Да? Чего же ты дуешься?

– Не переношу пьяных женщин.

– Кто это был пьян?!

– Ты.

– Я - нет! - возмутилась Линда.

– Нет? Кого пришлось раздевать и укладывать баиньки, как младенца?

– А кто оказался настолько глуп, что не снял мой жемчуг? - негодующе потребовала она. - Нитка порвалась, и я всю ночь спала, как на гальке. Вся в синяках! Посмотри: здесь, и здесь, и…

– Линда, - сурово произнес он, - я простой парень из Нью-Хейвена. Я не привык общаться с испорченными девушками, которые только тем и занимаются, что выискивают наряд покрасивее да проводят время в модных барах.

– Если тебе не нравится моя компания, чего ты здесь торчишь?

– Я уезжаю, - сказал Майо. Он вылез из воды и стал вытираться. Отправляюсь на юг.

– Счастливо дотопать.

– Я на машине.

– На трехколесном велосипедике?

– На 'шевроле'.

– Джим, ты серьезно? - Линда встревожилась и вышла из пруда. - Ты ведь еще не умеешь водить.

– А кто тебя вчера ночью привез домой мертвецки пьяной?

– Ты попадешь в катастрофу!

– В общем, здесь мне делать нечего. Ты девушка светская и любишь развлечения. А у меня на уме кое-что поважнее: надо найти ребят, понимающих в телевидении.

– Джим, ты ошибаешься. Я не такая. Посмотри, как я обставила свой дом.

– Недурно, - нехотя признал он.

– Пожалуйста, не уезжай сегодня. Ты еще не готов.

– А, ты просто хочешь, чтобы я учил тебя музыке.

– Кто тебе это сказал?

– Ты сама. Вчера вечером.

Линда нахмурилась, сняла шапочку и начала вытираться.

– Джим, я буду с тобой честной, - наконец проговорила она. - Конечно, мне бы хотелось, чтобы ты задержался, не спорю. Но не надолго. В конце концов, что у нас общего?

– Ну да, ты же городская, - горько сказал он.

– Нет, это тут ни при чем. Просто ты парень, а я девушка, и мы ничего не можем предложить друг другу. Мы разные. У нас разные вкусы и интересы. Верно?

– Ну.

– Но ты еще не готов уезжать. Поэтому давай так: утром попрактикуемся в вождении, а потом отдохнем. Чего бы ты хотел? Сходить за покупками? В музей? А может, устроим пикник?

Его лицо просветлело.

– Знаешь, я никогда в жизни не был на пикнике. Однажды я подрабатывал барменом в одной компании, выехавшей за город, но это совсем другое дело.

– Вот и устроим настоящий пикник! - воскликнула Линда.

Так они и отправились к площадке Алисы: она несла свои куклы, Майо корзину с едой. Статуи поразили его, ничего не слышавшего о Льюисе Кэрроле. Когда Линда усадила своих крошек и разобрала корзину, она вкратце рассказала содержание 'Алисы в Стране Чудес' и объяснила, что бронзовые головы Алисы, Болванщика и Мартовского Зайца отполированы до блеска карабкавшимися на них детишками, играющими в 'Короля горы'.

– Странно, я и не знал об этой истории, - произнес Майо.

– Мне кажется, у тебя было не слишком беззаботное детство, Джим.

– Почему…

Он замолчал и прислушался.

– Что случилось?

– Слышала сейчас сойку?

– Нет.

– Слушай. Она издает странные звуки - словно сталь звякает о сталь.

– Сталь?

– Ага. Как… как мечи на дуэли.

– Но птицы поют, а не шумят.

– Не всегда. Сойка много подражает. Скворцы тоже. И попугаи… Но почему она имитирует дуэль на мечах? Где она могла ее слышать?

– Ты настоящий деревенский парень, Джим. Пчелы, сойки, скворцы…

– Наверно. Я хотел спросить: почему ты решила, что у меня не было детства?

– Ну, ты не читал про Алису, никогда не был на пикнике, мечтаешь иметь модель яхты… - Линда открыла темную бутылку. - Хочешь немного вина?

– Тебе бы лучше не надо, - предупредил он.

– Прекрати, Джим. Я не пьяница.

– Напилась ты вчера или нет?

Она капитулировала.

– Ну ладно, напилась. Но только потому, что несколько лет и капли в рот не брала!

Его подкупило ее признание.

– Конечно. Конечно. Я понимаю.

– Решай, присоединишься ко мне?

– А, черт побери, почему бы и нет? - Он усмехнулся. - Кутить так кутить. Твое здоровье!

Они выпили и продолжали есть в теплом молчании, дружески улыбаясь друг другу. Линда сняла свою мадрасскую шелковую рубашку, чтобы позагорать под слепящим полуденным солнцем, а Майо любезно повесил ее на ветку. Неожиданно Линда спросила:

– Почему у тебя не было детства, Джим?

– Не знаю. - Он задумался. - Наверное, потому, что моя мать умерла, когда я был совсем маленьким. И еще: мне приходилось много работать.

– Зачем?

– Мой отец был школьным учителем. Сама знаешь, сколько они получали.

– А, так вот почему ты антиинтеллектуал.

– Я?