– Не глупи. Кто тебя увидит? Давай, поторапливайся.

Они доехали до магазина 'Аберком и Фитч' на углу Мэдисон и Сорок пятой улицы. Сдернув с Майо полотенце, в которое он стыдливо завернулся, Линда сняла с него мерку и исчезла в глубине магазина. Вернулась она с полными руками.

– Джим, я достала прелестные лосиные мокасины и костюм для сафари, и шерстяные носки, и походные рубашки, и…

– Слушай, - оборвал он. - Ты знаешь, сколько это стоит? Почти полторы тысячи долларов!

– Да? Давай, сперва штаны…

– Ты сошла с ума, Линда. Зачем все это барахло?

– Носки не малы?.. Какое барахло? Эти вещи мне нужны.

– Такие как… - Он начал подписывать ярлыки продажи, - как маска для подводного плавания с плексигласовыми линзами за девять девяносто пять? Для чего?

– Чтобы очистить дно пруда.

– А столовый набор из нержавеющей стали за тридцать девять долларов?

– Это если я заленюсь и не захочу греть воду. Нержавейку можно мыть в холодной воде. - Она с восхищением смотрела на него. - Джим, ты только взгляни на себя в зеркало! Вылитый охотник из рассказа Хэмингуэя!

Он покачал головой.

– Не представляю, как ты расплатишься. Надо быть поэкономней, Линда. Тратить такую уйму денег!.. Может, лучше забудем про пианино?

– Никогда, - возмущенно заявила Линда. - Мне все равно, сколько оно стоит!

После дня напряженной физической и умственной работы пианино было установлено в гостиной. Майо в последний раз убедился, что оно не рухнет, и устало плюхнулся в кресло.

– Боже! - простонал он. - Легче было пешком идти на юг.

– Джим! - Линда подбежала и бросилась ему на грудь. - Джим, ты ангел. Как ты себя чувствуешь?

– В порядке, - проговорил он. - Слезь с меня, Линда, я не могу вздохнуть.

– Как мне тебя отблагодарить? Я сделаю все, что хочешь, только скажи.

– А-а, - отмахнулся он. - Ты меня уже подстригла.

– Я серьезно.

– Ты не собираешься учить меня водить?

– Разумеется. Я теперь вечно у тебя в долгу.

Линда села на стул, не сводя глаз с пианино.

– Не поднимай много шуму по пустякам.

Майо с кряхтеньем поднялся, сел за инструмент, смущенно улыбнулся через плечо и заиграл менуэт. Линда выдохнула и резко выпрямилась.

– Ты играешь… - прошептала она.

– Немного учили в детстве.

– И умеешь читать ноты?

– Вроде бы.

– Научишь меня?

– Попробую, это трудно. О, вот еще что я сыграю.

Он начал калечить 'Ликование весны'.

– Прекрасно… Просто прекрасно!

Линда смотрела ему в спину, и выражение решимости крепло на ее лице. Она медленно подошла к Майо и положила руки ему на плечи.

Он поднял голову.

– Мм-м?

– Ничего, - ответила она. - Ты играй, играй, а я приготовлю обед.

Но остаток дня Линда была так занята какими-то мыслями, что Майо стал нервничать и рано отправился спать.

Годный автомобиль нашли только часа в три на следующий день, причем не 'кадиллак', а 'шевроле'. Они выехали из гаража на Десятой авеню и направились восточнее, где Линда лучше ориентировалась. Она призналась, что границы ее мира простираются от Пятой авеню до Третьей и от Сорок второй улицы до Восемьдесят шестой.

Девушка передала руль Майо и предоставила ему возможность тащиться вниз по Мэдисон, упражняясь в остановках и стартах. Пять раз он терял управление, одиннадцать раз наезжал на машины и даже врезался в витрину - к счастью, без стекла.

– Черт, как трудно, - дрожа от напряжения, выдавил Майо.

– Главное - практика, - успокоила Линда. - Не волнуйся. Обещаю, что через месяц ты будешь классным водителем.

– Целый месяц!

– Ничего не поделаешь, сам говорил, что плохой ученик. Останови здесь.

Машина судорожно дернулась и остановилась. Линда выскочила.

– Подожди меня.

– Что ты хочешь?

– Сюрприз.

Она подбежала к магазину и исчезла. Вернулась она через полчаса в черном платье с жемчужными бусами и в лакированных бальных туфельках на высоком каблуке. Волосы были уложены в пышную прическу.

– Теперь поедем на Пятьдесят вторую улицу.

Майо очнулся от столбняка и тронул машину.

– Ты чего это разоделась?

– Это вечернее платье для коктейлей… Эй, Джим! - Она схватила руль и еле успела отвернуть от стремительно надвигающегося кузова грузовика. - Я веду тебя в знаменитый ресторан.

– Поесть?

– Нет, глупенький. Выпить. Теперь налево. И попробуй плавно затормозить.

Кое-как остановившись, Майо вышел из машины и стал принюхиваться.

– Чувствуешь?

– Что?

– Какой-то сладковатый запах.

– Это моя косметика.

– Нет, что-то в воздухе, сладкое и удушливое. Знакомый запах… Черт, не вспомню.

– Не обращай внимания. Пошли.

Она ввела его в ресторан.

– Тебе надо было надеть галстук, - прошептала Линда. - А, ладно, обойдется.

Сам ресторан не произвел на Майо ни малейшего впечатления, но его зачаровали висевшие в баре портреты знаменитостей. Он едва не обжег пальцы, всматриваясь в пламени спичек в Мэла Аллена, Реда Барбера, Кэсси Штенгеля, Фрэнка Гиффорда и Роки Маркиано. Когда пришла Линда с зажженной свечой, он нетерпеливо повернулся к ней.

– Ты встречалась здесь с кем-нибудь из этих телезвезд?

– Наверное. Выпьем?

– Да-да. Но я хотел бы поговорить о них.

Майо проводил девушку к стойке, сдул пыль с табурета и галантно помог сесть, а сам обошел стойку с другой стороны и профессионально вытер ее платком.

– Моя специальность, - ухмыльнулся он. - Добрый вечер, мадам. Что угодно?

– Боже, как я устала сегодня!.. Мартини со льдом. Сделайте двойной.

– Да, мадам. Оливку?

– Луковичку.

– Значит, двойной 'гибсон' со льдом. Сию секунду. - Майо пошарил в баре и извлек виски и несколько