— Иди, — Рейн подтолкнул меня, сам оставаясь на краю поляны.

Я хотела было уже спросить «куда», когда чуть левее себя увидела то, что мне о-о-очень не понравилось. Огромная куча зеленых веток вперемешку с комьями земли возвышалась на уровне человеческого роста и тянулась почти по всему периметру поляны. То тут, то там в ней виднелись черные провалы входов. Сразу же стал объясним и запах, и тихое шипение, доносившееся из этих темных зевов.

— Рейн, зачем ты… — начала я, поворачиваясь к своему спутнику. В ту же секунду мимо меня промчался темный сгусток энергии и с оглушительным грохотом врезался в гнездо, взметнув вверх фонтан из комьев дерна, палок и травы.

На несколько секунд я прикрыла лицо руками, а когда снова открыла глаза, то выдала тихое потрясенное «ой!». На месте сооружения, открывая многочисленные ходы и лазы, зияла огромная воронка. И из неё, яростно шипя и размахивая из стороны в сторону большими шипастыми хвостами, вылезали лесные ящеры. Они были из того же семейства, что и гребенчатые, которых мы встретили, когда только покинули Хрустальный Град. Вот только эти были не в пример больше, с пол моего роста, да и еще однозначно злее. Они недвусмысленно перли на меня, явно намереваясь поквитаться за свой разрушенный дом.

Но драка в мои планы не входила. Их тут было много, не меньше десятка — вероятней всего вся семья. Я крутанулась на месте и ринулась к неподвижно замершему демону. Не добежав до него шагов пять, я смачно врезалась лбом в полупрозрачную магическую завесу.

— Что за… — я помотала головой и оглянулась на приближающихся ящеров. — Рейн что ты делаешь? Выпусти меня!

— Нет, — тихое и уверенное.

Я еще успела увидеть его спокойное, даже безразличное выражение лица, когда первое из существ атаковало. Я увернулась, бросив своё тело в сторону, и тут же нарвалась на второго. Он грозно зашипел, телепая перед моим лицом своим раздвоенный языком, и ударил меня когтистой лапой. Три глубоких борозды на предплечье тут же начали кровоточить. Хвала небесам, что в отличие от тех же своих родственников, ни зубы, ни когти их не ядовиты. Они обычно брали количеством, нападая всем скопом.

Этот раз не был исключением.

Получив рану, я кинулась влево и сразу почувствовала обжигающую боль в голени. Челюсть одного из ящеров мертвой хваткой сомкнулась на моей ноге.

Я отчаянно закричала, не в силах терпеть.

Рейн дернулся вперед, но остановился.

— Дерись, — его приказ раскатом грома пронесся по поляне.

— Не могу, — простонала я, пиная второй ногой плоскую чешуйчатую морду хищника.

— Можешь. И хочешь.

Нет, я не могла. Как ему это объяснить? Да, я хотела убить, но не их, а совсем другого, того, кто напал на Мартина. Да, во мне жило неистребимое желания кромсать, впиваться зубами и раздирать когтями. Желание, которое само раздирало меня изнутри с того самого момента, как я увидела окровавленного друга. Но эта месть, эта ярость и злоба были предназначены не для них. И я не могла, просто не могла растратить свое желание, свои силы на других. Не могла!

Я глянула на князя. По-прежнему невозмутимый, по-прежнему спокойный. И тут пришло понимание. Он знает, что я чувствую. И хочет лишить меня возможности мести.

Теперь во мне поднялась ярость на инферна. Как он смеет?

Я двинулась к нему, желая запустить прямо в его самоуверенную физиономию шаровую молнию. Что- то тяжелое прыгнуло мне на спину, погребая под собой. Возле лица, распространяя отвратительное зловоние, щелкали острые игольчатые зубы. Я поняла, что проиграла. Зверь внутри не позволит мне умереть.

— Предатель… — прошептала я, зная, что князь меня услышит.

И тот услышал, вздрогнул, а его глаза на мгновение посетила боль, но он остался стоять на месте. А я уже ничего этого не видела, перекидываясь в пантеру…