Говорят — у больниц есть свой незабываемый запах. Конечно. И это неудивительно — странно было бы не иметь запаха хлорке и боли, автоклавам и ранам, казенному белью и омерзительной пище. Но откуда, скажите на милость, свой запах у школ и институтов?
В самом помещении Дозора обучают лишь базовым предметам, ну, в общем, всякой теории. Но кое- какие знания сподручнее постигать в морге, по ночам — там у нас есть свои люди. Кое-чему обучают на местности. Порой эта местность оказывается за рубежом, тогда «туристические поездки» оплачивает Дозор. Когда я проходил полный курс наук, то побывал и на Гаити, и в Анголе, и в Штатах, и в Испании.
Но все-таки для некоторых лекций подходит лишь территория Дозора — здание, от фундамента до крыши закрытое магией и охранными заклятиями. Тридцать лет назад, когда Дозор переехал в это помещение, здесь оборудовали три аудитории, каждая на пятнадцать человек. Я до сих пор не понимаю, чего больше в этом размахе — оптимизма сотрудников или избытка площади. Даже когда я проходил обучение, а это был очень удачный, плодотворный год, нам хватало одной аудитории, да и та наполовину оставалась пустой.
Сейчас в Дозоре обучалось четверо Иных. И то лишь в отношении Светланы была твердая уверенность, что она войдет в наши ряды, а не предпочтет обычную человеческую жизнь. Остальные были неплохи, весьма неплохи, но любой мог сломаться…
Пусто здесь было, пусто и тихо. Я медленно шел по коридору, заглядывая в аудитории, увидев которые удавился бы от зависти ректор самого обеспеченного и преуспевающего университета. За каждым столом — ноутбук, в каждой комнате — огромный проекционный телевизор, шкафы ломятся от книг и коробок с DVD-дисками. Да если бы эти книги увидел историк, нормальный историк, а не спекулянт от науки, висел бы рядом с этим ректором!
Никогда им этого не увидеть!
В некоторых книгах слишком много правды. В других — слишком мало лжи. Людям такого читать не стоит, причем для их же собственного спокойствия. Пусть живут с той историей, к которой привыкли.
Конец коридора заканчивался огромным зеркалом, закрывающим всю торцовую стену. Я искоса глянул в него — по коридору вышагивала, покачивая бедрами, молодая, красивая женщина…
Запнувшись, я едва не полетел на пол. Хотя Ольга и сделала все возможное, чтобы облегчить мне жизнь, но центр тяжести тела она изменить не могла. Когда удавалось забыть о своем облике, все шло более или менее нормально, работали моторные навыки. А вот стоило посмотреть на себя со стороны — и начинались сбои. Даже дыхание становилось чужим, как-то не так входил в легкие воздух.
Я подошел к последней двери. Осторожно заглянул через стекло. Занятие как раз заканчивалось. На стене висела старая потрескавшаяся доска из кипариса, на которой потемневшими буквами были вырезаны слова, которые мы заучивали наизусть в первые дни обучения:
Сегодня они изучали бытовую магию, я понял это, едва увидел у демонстрационного стенда Полину Васильевну. Она одна из самых старых сотрудниц Дозора — внешне, а не по метрике. Ее обнаружили и инициировали в возрасте шестидесяти трех лет. Ну кто мог предположить, что старушка, подрабатывающая в лихие послевоенные годы карточным гаданием, и впрямь обладает какими-то способностями? Причем весьма изрядными, хотя и узконаправленными.
— И теперь, если вам понадобится спешно привести одежду в порядок, — наставительно говорила Полина Васильевна, — вы сможете это сделать в считанные минуты. Только не забудьте заранее проверить, насколько хватит силенок. Иначе конфуз выйдет.
— А когда часы ударят двенадцать, твоя карета превратится в тыкву, — громко сказал молодой парень, сидящий рядом со Светланой.
— Именно! — с восторгом заявила Полина, сталкивающаяся с подобным остроумием на каждой партии учеников. — Сказки врут не меньше, чем статистика! Но иногда в них можно найти капельку правды.
Она взяла со стола тщательно выглаженный элегантный смокинг. В таком, наверное, блистал в высшем обществе Бонд. Джеймс Бонд.
— Когда он снова станет тряпьем? — деловито спросила Светлана.
— Через два часа, — ответила Полина. — Я экономила силы.
Она повесила смокинг на плечики, вернула его на стенд.
— А сколько вы можете удерживать его в таком виде?
— Около суток.
Светлана кивнула и неожиданно посмотрела в мою сторону. Почувствовала. Улыбнулась, махнула рукой. Теперь меня заметили все.
— Прошу вас, госпожа, — Полина склонила голову. — Большая честь, для нас.
Да, она знала об Ольге что-то, не известное мне. Все мы знали о ней лишь часть правды; только шеф, наверное, знал все. Или почти все.
Я вошел, отчаянно пытаясь не вилять бедрами или чем там еще виляют. Не помогло. И парень, сидевший рядом со Светланой, и парнишка лет пятнадцати, который уже полгода топтался на начальном курсе магии, и высокий тощий кореец, которому могло быть и тридцать, и сорок, и сто сорок лет, — все они смотрели на меня. Весьма заинтересованно. Атмосфера тайны, что окружала Ольгу, слухи и недомолвки о ее связи с шефом — все это вызывало у мужской части Дозора вполне определенную реакцию.
— Здравствуйте, — сказал я. — Я не помешала?
Сосредоточившись на правильном употреблении родов, я не следил за тоном. В результате банальный вопрос вышел томно-загадочным и будто обращенным к каждому из присутствующих персонально. Прыщавый мальчишка впился в меня взглядом; парень сглотнул; лишь только кореец сохранил некоторое подобие хладнокровия.
— Ольга, хотите что-то объявить студентам? — поинтересовалась Полина.
— Мне надо поговорить со Светой.
— Все свободны, — объявила старушка. — Ольга, может, как-нибудь заглянете в учебное время, проведете практическое занятие?
— Обязательно, — щедро пообещал я. — Как только выпадет случай. Дня через три.
Пусть Ольга отдувается. Это ей за помаду и за тампоны.
Вместе со Светланой мы пошли к выходу. Три пары жадных глаз буравили мою спину… точнее, не совсем спину.
Я знал, что у Ольги и Светланы теплые отношения — с той ночи, когда мы вдвоем объясняли ей правду о мире, об Иных, о Светлых и Темных, о Дозорах, о Сумраке, с того рассветного часа, когда она, держась за наши руки, прошла сквозь закрытую дверь в помещение оперативного штаба Ночного Дозора. Да, меня со Светланой связывала мистическая нить, наши судьбы были переплетены. Но я знал, слишком хорошо знал, что это ненадолго. Светлана уйдет далеко вперед, туда, куда мне не добраться, стань я даже магом первого уровня. Нас держала вместе судьба, держала крепко, но лишь до поры до времени. А вот с
