– Это… будет больно?

– Только мне, ведь я вновь увижу свою родину.

– Что ты собираешься делать? – У Джесси была крепкая рука, готовая в любую секунду вырваться.

– Взять вас в путешествие с помощью мысленного ока. Хочу ответить на ваши вопросы относительно того, почему меня называют преступницей. Это невозможно объяснить. Это надо испытать, пережить.

– Ух ты! – Отрава шагнула вперед, на золотых блестках «мохаука» искрился свет. – А мне… это… можно с вами?

– Извини, нет, – сказала Дифин. – Места хватит только для двоих. – Она заметила тоскливое выражение лица Отравы. – Может быть, в другой раз. Закройте глаза, – повторила она Тому и Джесси, и они послушались. Коди с сильно бьющимся сердцем подошел поближе, посмотреть, но догадаться, что же сейчас произойдет, не было никакой возможности.

Дифин закрыла глаза. Она подождала, чтобы энергетические ячейки памяти начали заряжаться, подобно сложным батареям.

Джесси испугалась, что температура тела Стиви поднимется слишком высоко и жар повредит мозгу и органам дочки. Но Дифин говорила, что Стиви в безопасности, и ей пришлось поверить в это, не то она сошла бы с ума. И все-таки ладошка, которую держала Джесси, делалась все горячее – выносить такую лихорадку без ущерба для себя тело Стиви могло всего несколько минут.

Том сказал:

– Мне кажется, будто мы готовимся играть в прят… черт! – Он дернулся – вдоль спины пробежало что-то вроде молнии – и открыл глаза. Однако свет вызвал жестокое потрясение: в нем присутствовал некий желто-зеленый оттенок. Том снова опустил веки.

– Том? Что это? – спросила Джесси. Речь жены показалась ему медленной, невнятной, словно голос доносился из-под воды, и Том подумал: «Вот уже и крыша поехала».

– Тише, – прошептала Дифин голосом, в котором звучал отголосок ветряных курантов.

Не открывая глаз, Джесси ждала… чего? Она сама не знала. Хотя рука, за которую она держалась, истекала жаром, вверх, к плечу, побежали холодные токи. В теле Стиви, постоянно набирая силу и проникая в Джесси через телесный контакт, рождалась электрическая сила.

Холодные мерные толчки проникли и в кости Тома. Его охватила дрожь. Он подумал, что больше не чувствует под ногами пола – он словно бы плыл, медленно ворочаясь всем телом то вправо, то влево, удерживаемый лишь рукой Дифин.

– Что происхо… – Он замолчал: резкость собственного голоса, его чужое звучание, привели его в ужас.

Джесси услышала хриплое ворчание, которое могло быть подобием человеческого голоса. Ее от макушки до пят окутал холод, словно в мучительно-жаркий июльский день потянуло ветерком из «Ледяного Дома». Нахлынуло другое ощущение: движения с огромной скоростью. Она подумала, что, если бы сумела заставить веки подняться, то сумела бы увидеть и атомы стены в движении, мелькающие, как статические разряды на экране телевизора, и собственное тело, перемещающееся так быстро, что успевает найти прогалины между ними и проскользнуть туда. Паники не было, только веселье. Вот, подумала она, каково, должно быть, нырять ночью в небе, свободно падать сквозь тьму – правда, ни верха, ни низа здесь не было… сплошное «вне», за пределами всего, что Джесси знала о жизни.

Слева от нее, справа, над головой, внизу что-то засверкало. Смазанные точки и гроздья огоньков, проносящиеся мимо с невероятной скоростью. Но глаза Джесси по-прежнему были закрыты – или, по крайней мере, так она чувствовала. «Звезды, – поняла она. – Господи… да я в самом центре Вселенной!»

Том тоже увидел звезды. По небесам катились колеса созвездий; свет далеких солнц озарял окольцованные миры; крыльями гигантского ската колыхались газовые облака.

А потом они чуть не налетели на белую, как жемчужина, планету, окруженную шестью белыми лунами, которые с безошибочной точностью пересекали орбиты друг друга. Планета выросла перед ними – ее поверхность заслоняли облачные крепости, внутри которых в безмолвном неистовстве волчками вертелись бури.

«Слишком быстро! – подумала Джесси, когда облака помчались им навстречу. – Слишком быстро! Мы сейчас…»

Проколов облака, они попали в кружение смерчей и стали снижаться. Ноздри Джесси заполнил запах аммиака. Их снова объял потрясающий холод, от которого захватило дух, а после – полная тьма. По- прежнему двигаясь с большой скоростью, они спускались под уклон. На Тома и Джесси пахнуло теплом, прогнавшим холод. Тьма посветлела, стала темно-синей и медленно разбавилась до густой морской бирюзы. В лицо Тому толкнулась шелковистая жидкость, и его охватила клаустрофобия. «Мы утонем!» – подумал он и попытался вытащить свою руку из руки Дифин, но она крепче сжала его пальцы, не давая высвободиться. Тому захотелось забиться, вырваться, добраться до поверхности, но он сообразил, что прекрасным образом продолжает дышать. «На самом деле мы не в инопланетном океане», – твердил он себе, пока они продолжали снижаться. – «Это сон… мы по-прежнему стоим в общежитии, там, в Инферно…»

В поисках ободрения Том с усилием выкрутил шею, чтобы посмотреть на Дифин.

Рука, за которую он держался, больше не была рукой маленькой девочки.

Рука была призрачно-серой, прозрачной, как туман, с двумя тонкими пальцами и коротким уплощенным большим пальцем. Эта небольшая, с виду хрупкая, как бы сделанная из дутого стекла, конечность была присоединена к стеблю в четыре или пять футов длиной. Он вел к Дифин в ее истинном облике.

Рядом с Томом в скользящем аквамарине находилось торпедообразное тело, длина которого составляла, вероятно, около восьми футов, полное радужного блеска, как пойманная звезда. Вокруг них, повинуясь движению жидкости, плавали и другие стебли – крепкие, похожие на щупальца руки, каждая с такой же трехпалой ладошкой. Тело заканчивалось толстым плоским мышечным веслом, которое без усилий перемещало их вперед. От выступа, слишком короткого, чтобы быть хвостом, тянулась серебряная нить, связывая тело с маленькой черной сферой.

В прозрачном теле Дифин искрило электричество. Видневшиеся внутри органы удерживали на местах простые структуры из серых хрящей. Взглянув туда, где должна была находиться голова Дифин, Том увидел закругленный нарост с серповидным ртом и похожим на стержень отростком примерно в два фута длиной. Ему удалось увидеть один глаз: желтый шар размером с бейсбольный мяч, вертикальный зеленый зрачок. Глаз скосили в его сторону. Он светился покоем, томной силой. Голова кивнула, подав знак, что узнает Тома, и он резко вдохнул. Вместо жидкости легкие заполнил воздух. Его руку сжали призрачные, наэлектризованные пальцы. Вторая ладошка всплыла вверх и коснулась плеча Тома: «успокойся».

Дифин уводила их все глубже. Вокруг скользили теплые течения, а свет становился ярче, словно солнце этой планеты лежало в ее центре.

Из глубин, мерцая, как движущиеся неоновые вывески, поднимались соплеменники Дифин. Джесси отпрянула, почувствовала, как крепко держат пальцы Дифин, открыла глаза и увидела ее так, как чуть раньше увидел Том. Первым побуждением Джесси было вырваться из веретенообразной руки, но она подавила его. Конечно, Дифин представляла совершенно иную форму жизни, чего еще можно было ожидать? Дифин была создана для океанического мира, пусть даже «океан» состоял из аммиака и азота.

Местные обитатели продвигались наверх, радостно выписывая спирали и оставляя фосфоресцирующие следы. На концах волокон колыхались споры. Они находились в полном неведении относительно присутствия землян, но Том и Джесси понимали, что это – воспоминания Дифин, ее внутренний глаз, и они здесь только гости, чужеродные тени будущего. Сотни этих созданий образовали вокруг Дифин плывущий строй, их движения были четкими и аккуратными, как у проносящихся в непотревоженном воздухе птиц, и Джесси поняла: должно быть, Дифин что-то вроде вождя, раз заслужила такой эскорт. Теперь профильтрованные через мысленное око Дифин впечатления от ее планеты поступали к Джесси и Тому быстрой вереницей: мерцающие контуры гор, не уступавших по высоте Эвересту; громадные сады с ухоженными рядами похожих на водоросли растений; трескучие вспышки неистового белого сияния в расселинах, позволяющих мельком заглянуть в неисчерпаемый источник энергии, лежащий