пришельцы, но уступать, не задав им сперва перцу, не хотел. Он собирался продырявить стольких, скольких сумеет, и погибнуть в бою, как Дэйви Крокетт при Аламо. Однако самым скверным из глодавших его вопросов было: сохранить пулю для Бесс или нет?

Он размышлял над этим, вглядываясь в дорогу, и вдруг услышал пронзительный женский крик.

Он посмотрел на Бесс. Их взгляды на мгновение встретились. Крик повторился.

Они одновременно поняли, что это. Кричала не женщина – визжал привязанный в сарае за домом Душистый Горошек.

– Неси фонарик! Скорей! – велел Тайлер жене, и, когда Бесс побежала в дом, ринулся с крыльца за угол. Сарай находился примерно в тридцати ярдах от дома, за кактусовым садом Бесс. Он услышал, что Душистый Горошек лихорадочно бьет копытами в стенки стойла, и сжимавшие винтовку руки вспотели. На лошадь что-то напало.

Откинув брус засова, Тайлер распахнул дверь. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Крупный паломино кричал. Еще немного, и он разнес бы дощатые перегородки. Тайлер крикнул:

– Эгей, Душистый Горошек! Успокойся, мальчик!

Но лошадь словно сбесилась.

Прежде всего Тайлер подумал, что в стойло забрался щитомордник или скорпион – но внезапно раздался треск, и пол сарая затрясся.

Душистый Горошек всхрапнул, словно получил пинок в живот, и панически забился. Шум сливался с его пронзительными криками. Тайлер оглянулся и увидел, что к нему бежит Бесс, прокалывая стену тьмы лучом фонарика. Она отдала фонарик мужу. Тайлер направил свет в стойло.

Вокруг утонувшего по брюхо в песчаной почве паломино летели в воздух обломки половиц. Душистый Горошек сопротивлялся – глаза от ужаса налились кровью, из храпящих ноздрей летела пена. Задние ноги коня уже исчезли в дыре, передние бились в воздухе. По телу пробегала мелкая дрожь – паломино пытался вырваться от того, что затягивало его под пол сарая.

Тайлер ахнул, потеряв способность здраво мыслить. Лошадь погрузилась еще на два фута. Сарай наполнился визгом Душистого Горошка.

– Веревку! – крикнула Бесс и потянулась к висевшему у двери аркану. Расширив скользящую петлю, она в два оборота раскрутила веревку, чтобы та размоталась, и пустила в голову Душистому Горошку. Бесс промахнулась на шесть дюймов. Тут что-то дернуло коня снизу и, взметнув облако песка, он погрузился по плечи. Она быстро смотала аркан для новой попытки.

На второй раз аркан соскользнул через голову Душистого Горошка на шею и затянулся у самого ее основания. Туго натянувшаяся веревка врезалась Бесс в ладони, оставляя кровавые желобки. Тайлер бросил винтовку, втиснул фонарик между двух балок и схватился за веревку. Однако их обоих сбило с ног и поволокло по занозистому полу. Душистый Горошек исчез в земле по горло.

Тайлер изо всех сил пытался встать. Веревка стянула ему обе руки вместе, плечевые мышцы готовы были лопнуть. Он уперся башмаками и стал сопротивляться, так, что пальцы посинели, но его все ближе подтаскивало к стойлу. Теперь виднелась только морда Душистого Горошка, да и на нее уже наползал песок.

– Нет! – завопил Тайлер и дернул веревку назад с такой силой, что его ободранные до мяса пальцы лопнули, превратившись в кровавые сосиски. Вокруг крутился песчаный смерч. Последний слабый трепет – и Душистый Горошек исчез.

Но веревку продолжали с чудовищной силой тащить вниз. Бесс ухватила мужа за пояс, и они опять повалились на пол.

– Отпускай! – пронзительно крикнула Бесс, и Тайлер разжал окровавленные пальцы, но аркан спутал ему руки.

Бесс не отпускала. В руки и ноги ей втыкались занозы. Тайлер пытался стряхнуть веревку, но натяжение ослабло только, когда их уже почти утянуло под загородку стойла Душистого Горошка.

Тайлер лежал на животе, по щекам ползли слезы боли. Негромко постанывая, Бесс перекатилась на бок.

Он сел, принудил себя взяться за веревку и начал вытаскивать ее из глубин.

– Бесс, принеси фонарь, – велел он, и жена молча пошла за фонарем.

Фут за футом веревка поднималась. Вернулась Бесс с фонариком. Лампочка потускнела – требовалась новая батарейка. Она направила свет в пустое стойло, и, продолжая вытягивать веревку, они зашли туда. Веревка была влажной и в тусклом свете блестела. Происходящее казалось Тайлеру сном, такого просто не могло быть на самом деле – через минуту он проснется от крика Бесс: «Завтрак на столе!» Он опустился на колени возле сломанных половиц и смотрел, как веревка выскальзывает из песка.

Показался конец веревки. Тайлер взял его. Поднес к свету. С оборванных волокон нитями сочилась густая серая слизь.

– Похоже… перепилили, – сказал он.

Тут песок завихрился, и из него, как чертик из табакерки, кто-то выскочил – да так быстро, что Тайлер не успел отреагировать.

Раскрылась пасть. Синеватое серебро иголок с хрустом сомкнулось у него на горле. Плоская, как у рептилии, голова злобно металась из стороны в сторону, разрывая зубами-иголками ткани и сосуды. Рот Тайлера наполнился кровью. Он понял, что веревку не перепилили – ее перегрызли.

Больше он ничего не подумал, потому что тварь, свирепо сдавив ему шею, сломала ее и продолжала выворачивать и дергать. Мало-помалу голова Тайлера с выкаченными незрячими глазами начала с хрустом отделяться от позвоночника.

Бесс завизжала и выронила фонарик, зажав рот руками. Она увидела, что чудовище было большой собакой, доберманом из кошмара сумасшедшего. Вместо шерсти ее шкуру внахлест покрывали кожистые чешуи, а под ними вздувались и шевелились узлы мышц.

Янтарные глаза чудовища нашли Бесс. Тварь в последний раз яростно тряхнула Тайлера за шею и невероятно широко разинула пасть, словно у нее не было суставов, как у змеи. И отшвырнула мертвеца в сторону.

Бесс дала задний ход, споткнулась и упала на копчик. Монстр вскарабкался на верхнюю доску стойла Душистого Горошка, плюхнулся на пол и пошел на нее. С морды, оставляя дорожку, капала кровь Тайлера.

Под ногами у Бесс лежал винчестер, о который она споткнулась. Вскинув винтовку, она принялась стрелять в надвигающуюся фигуру. Одна пуля прошила череп, вторая вошла в плечо, третья ударила в ребра. А потом чудовище накинулось на нее. Усаженные иголками челюсти вгрызлись в лицо.

Бесс продолжала сопротивляться, судорожно дергая курок винчестера, посылая пули в стены. Кулаком другой руки она наносила удары по чешуйчатому загривку чудовища. Бесс была женщиной из Техаса и так просто не сдавалась.

Исход борьбы решился в следующие пять секунд. Череп Бесс лопнул, как глиняный кувшин, и ряды зубов-иголок вонзились в мозг.

По сену потекла кровь. Монстр выпустил изуродованную массу и взялся за фонарик, раздирая его на части зубами и металлическими когтями. Потом, в наступившей тьме, чудовище припало брюхом к полу и алчно прислушалось – нет ли поблизости других человеков. Человеков не было. Тварь тихо заворчала – возможно, от разочарования, – снова забралась в стойло Душистого Горошка и принялась закапываться в песок на том месте, где исчезла лошадь. Передние и задние лапы чудовища двигались быстро и слаженно. Через мгновение оно зарылось в землю, и песок с шелестом засыпал его.

– Не бойтесь, – сказала Дифин. – Запечатайте внешние визуализаторы.

– А? – переспросил Том.

– Закройте глаза.

Он закрыл. И тут же снова открыл.