— Вспомни о своей жене…
— Ох, не напоминай мне о ней, Элинор! — Она улыбнулась.
— Но ведь Альфред остался там. И мне страшно за него.
— Не бойся. Мой брат не трус. Он сумеет за себя постоять.
— Никакое мужество не спасет от удара ножом в спину.
— Элинор, поговорим об этом после битвы, хорошо? — Корбин снова с улыбкой поцеловал ее в щеку. — А сейчас будь счастлива.
— Но ведь мне придется уехать. А ты останешься здесь.
— Элинор, тебе нельзя тут оставаться. А мой долг — сражаться. И ты это знаешь.
Тут кто-то хлопнул ее по плечу, и Элинор, жалобно взвизгнув, мгновенно оказалась в медвежьих объятиях Хагара. Охнув от неожиданности, она расцеловала его.
Уже возле самых дверей она столкнулась с Бренданом. Сильная рука снова стиснула ей пальцы, и через несколько минут они оказались во дворе.
Здесь уже ждали оседланные лошади. Муж легко подхватил ее на руки и опустил на спину могучего жеребца.
— Бог да хранит тебя, дорогая, — дрогнувшим голосом сказал он, отступив в сторону, — пока меня не будет рядом.
— Брендан, прошу тебя, не делай этого! — взмолилась она.
— Я только что получил известие о том, что Фицджеральд идет сюда со своим отрядом. Он уже совсем близко. Мои разведчики сообщили, что он уже пересек границу. В его отряде опытные воины, они движутся быстро. Тебе вряд ли удастся ехать с такой же скоростью. Так что времени терять нельзя. Очень скоро замок будет осажден.
— Мне и раньше доводилось отражать осаду. Я могу сражаться…
— Вот это меня и пугает, — серьезно сказал он.
— Брендан, замок может выдержать любое нападение…
— Будем молиться, что так оно и будет. Постепенно вокруг них стали собираться люди: Эрик с Марго — эти двое о чем-то перешептывались, все еще держась за руки; Хагар, похожий на вставшего на дыбы медведя гризли, уже готовый взгромоздиться на такого же огромного и мощного жеребца; Коллум, который должен стать их проводником. И Брайди со своим обожаемым Ларсом тоже была здесь — придирчиво следила за тем, чтобы ничего не было забыто.
Только тут до Элинор дошло, что Брендан уже позаботился обо всем. Вероятно, он отдал необходимые распоряжения еще до того, как поднялся к ней.
— Брендан…
— Ты только что дала слово повиноваться мне, — наполнил он.
— Да, но если я дала слово повиноваться, то и ты пообещал заботиться обо мне!
— Именно это я и делаю! — рявкнул он.
Слезы застилали ей глаза. Смахнув их, она решительно спрыгнула на землю и встала перед ним, скрестив руки на груди.
— Брендан, ради всего святого, не отсылай меня!
У Брендана что-то дрогнуло в груди. Обняв жену, он с тяжелым вздохом поцеловал ее в лоб.
— Элинор, ты должна уехать. Мне предстоит сражаться. А если ты… если я буду знать, что ты рядом, то мыслями буду с тобой. И проиграю. Послушай, я боюсь за тебя. Фицджеральд — вероломный и жестокий. К тому же многие на севере будут рады втайне поддержать его, несмотря на мир. Молю Бога о том, что нам удастся уничтожить его. Как только это случится, я тут же приеду за тобой. Но сейчас уезжай.
— Брендан…
— Неужели ты до сих пор не поняла, что и для меня это мука?! — Голос его сорвался.
Он притянул ее к себе, заглянул в ее бездонные глаза… и увидел в них любовь.
Ради этого можно и умереть, подумал он.
И тут она поняла. Он любил эту землю — эти пашни, бескрайние луга и леса, восходы и закаты. Но не только из-за нее он готов был сражаться и умирать, а из-за того, во что свято верил. За людей, живущих тут. Его преданность своему народу была глубокой и страстной. Но так же глубоко и страстно он был предан и ей, Элинор. Он готов был погибнуть. Ради нее.
— Брендан…
Крепко прижав ее к себе, он припал к ее губам поцелуем с такой нежностью, что все вдруг перевернулось в ее душе. И словно в ответ на его поцелуй внутри ее шевельнулся их ребенок.
— Я сделаю все, чтобы с нашим малышом ничего не случилось, — поклялась она. — Он родится! И будет носить твое имя.
— Я хотел дать тебе гораздо больше, любовь моя, — печально прошептал он. — Хотел повести тебя к алтарю в огромном соборе…
— Я уже шла к алтарю в огромном соборе, — перебила Элинор, — а с тобой я буду счастлива везде!
Лицо Брендана разом просветлело, и Элинор поблагодарила небеса, что ее проклятая гордость не позволила им расстаться в гневе.
Еще одно объятие. Она почувствовала, как сильно и глухо бьется его сердце.
Потом он поднял ее на руки и усадил в седло.
— У них огромная стенобитная машина, — докладывал Грегори Брендану. Ловкий, проворный, он, казалось, самой судьбой был предназначен на роль разведчика.
— Осадная машина, говоришь? Катапульта? — переспросил Брендан.
Грегори молча кивнул.
Брендан задумался. Одной катапульты было достаточно, чтобы уничтожить любую крепость. Несколько десятков горящих стрел — и все сгорит дотла.
— Вот тут в стене слабое место, — оторвавшись от своих мыслей, указал он Корбину. — И вон там.
— Да. Я проследил, чтобы в этих местах установили котлы с маслом, — кивнул тот в ответ. — Это отобьет у них охоту подобраться поближе.
— Что вы задумали? — спросил Грегори.
— Думаю, надо выкопать пару ходов. Эй, Эрик! — окликнул Брендан.
Двоюродный брат, расставлявший по местам лучников, бегом бросился к нему.
— Я возьму с собой несколько человек и попробую уничтожить дорогу к замку, — предложил Брендан. — Надо постараться, чтобы их катапульта увязла в грязи, тогда мы выиграем время. Уоллес со своими людьми укрылся в лесу. Они нанесут удар, когда англичане будут меньше всего этого ожидать.
Пока они совещались, подошел Корбин.
— От меня будет больше пользы, если я поеду с тобой. Меня ведь с детства готовили к сражениям. Я хороший воин, даю вам слово. С мечом в руке я буду полезнее многих тех, кто сегодня впервые взял его в руки.
Братья обменялись взглядами. Корбин Клэрин доказал свою верность уже тем, что остался. Но рисковать Брендан не мог. И хотя он доверял кузену Элинор, но жизнь давно приучила его идти в бой только с теми, кому он верил безгранично.
Нет, об этом не могло быть и речи.
— Ты ведь англичанин, — сказал он наконец. — Если даже мы будем разбиты, то можем рассчитывать на смерть от меча. А вот с тобой поступят так, как поступают с изменниками. И тогда смерть покажется тебе избавлением.
Корбин молча вернулся к своему делу. А спустя несколько минут Брендан во главе небольшого отряда уже выехал за ворота замка. Добравшись до того места, где деревья подступили к дороге почти вплотную, он остановился. Осмотревшись, Брендан мысленно возблагодарил небеса за то, что весеннее половодье превратило дорогу в трясину. Он отдал приказ, и его люди, большую часть которых составляли фермеры, с детства привыкшие копаться в земле, принялись рыть канавы. Не прошло и часа, как на месте дороги возник ров, способный не только поглотить любую катапульту, но и надолго задержать отряд тяжеловооруженных всадников.
Проводив фермеров в замок, под защиту крепостных стен, Брендан снова выехал на дорогу —
