тебя собрался, даже на бутыль вина разорился… Чо приперлась-то?

— Эй ты, вонючка облезлая! Я не въехала, ты рад меня видеть, или нет? — обиделась я.

— Дык как сказать… Ежели ты опять заставишь ночевать у кромки воды, то нет, не рад… — снова почесал задницу старик. Дождался, пока мое лицо не скуксится, и радостно растянул беззубый рот в широченной улыбке. — Дык как не рад-то!!! Где тя Бездна носила, шпана малолетняя? Я аж последние волосы чуть не выдрал на черепушке… Как ни как, ты единственное близкое существо в этом мире…

— Галыга!!! — всхлипнула я, кидаясь тому на шею.

— Шпендик! — растроганно прослезился старик, заменивший мне семью.

— К-хм! — раздалось вежливое покашливание со стороны. — Простите, что прерываю, но мы спешим. Мелочь, у нас времени нет! Потом пообщаетесь! Я обернулась и с неприязнью оглядела Кайдэ, что брезгливо разглядывал обжитое место под мостом — два лежака из грязных тряпок, две коробки— стула, и доска на камнях — импровизированный стол. На этом столе стояли две железных, давно уже почерневших от гари кружки и, как чужеродный гость — бутылка дорого вина.

— Чо за чурбан напомазанный? — с любопытством спросил Галыга, разглядывая с головы до ног раздраженного блондинчика. — Где-то я уже видел эту прилизанную рожу… Где же… А!!! Бездна меня задери! Это ж наш будушчий королек! Ну, ты, шпендик, даешь… В чо опять вляпалась, колись? Чо здесь делает королевская задница? Надо дать должное Кайдэ — он и глазом не моргнула, а лишь кивнул в знак приветствия.

— Слушай, старик, — я наклонилась к его уху и зашептала, чтоб блондинистый не услышал, — вечером приду, все тебе расскажу. Ты не поверишь! Я теперь магиком стала!!!

— Да ты гонишь! — не поверил Галыга.

— Зуб даю! — я привычно щелкнула по зубу. — Вот те слово!

— … — неприлично выразился старик в полном обалдении.

— Лули де Ромэн!!! — нетерпеливо позвал Кайдэ. — Время!

— Ладно, старик. Пойду я, пока у него личико не перекосилось… Все-таки, будущий правитель… Лицо народа, — с сожалением оторвалась я от тощей груди Галыги.

— Ну, бывай, — подмигнул мне старый. Он вернулся на свое место, картонную коробку, махнул рукой мне на прощание, и снова схватился за драные штаны. Улыбаясь до ушей, я зашагала вслед за Кайдэ, который с трудом пробирался сквозь высокие камыши.

— Ты здесь жила? — вдруг спросил он, ожесточенно пиная траву кожаными сапогами.

— Ага, — закивала я головой.

— И как долго? Полгода? Год?

— Тринадцать лет. Кайдэ резко затормозил, и я тут же врезалась в его высокую спину. Не поворачиваясь ко мне, он бросил:

— Шутишь?

— Ничуть.

— А до этого… Где ты до этого жила?

— Не твое дело! Не суй свой нос в чужую жизнь — рискуешь без носа остаться! — огрызнулась я, выходя на пыльную дорогу у моста.

— Чего опять не поделили? — озадачился Лер, который спокойно ждал нас, прислонившись к железным перилам моста.

— Нос! — сообщила я, и зашагала вперед по мосту.

— Нам налево! — окликнул Кайдэ, видя, как я, сойдя по другую сторону, сворачиваю направо. Старая привычка — там находился рынок, и ноги сами меня понесли в ту сторону. Минут через пять парочка нагнала меня, и мы молча вышли из города, миновав и покосившиеся дома бедняков. Как оказалось, нашей целью был шатер бродячего цирка, раскинувшийся в поле возле города. Разноцветный, куполообразный, в диаметре он достигал трехсот шагов. Возле шатра раскинулся палаточный лагерь циркачей: от гимнастов до клоунов. Тут же стояли клетки с дикими хищниками, экзотическими птицами, фургоны с лошадьми. Бегали гибкие дети гимнастов, тренировались со своими инструментами клоуны, делала распевку голосистая орчанка, радуя уши приятным басом, гибкие эльфийки ловко ходили по тонкому канату, растянутому между палатками.

— Господа маги! — вынырнул откуда-то толстенький гномик. — Мы вас так ждали, так ждали-с!!! У нас вечером представление, а тут такое… Прям и не знаем, что делать! Горе-то какое! Наш главный маг так ошибся, так ошибся-с!!! Гном оказался руководителем бродячего цирка, и любимой привычкой у него было повторять последние слова по два раза. В общем, рассказывал он долго, а суть сводилась к одному: вместо фигуры из сверкающих огней главный маг цирка вызвал самого настоящего ромэна, того самого, в честь которого Кайдэ дал мне фамилию. Самый опасный зверь Галда сейчас находился в центральном шатре, где вечером должно было пройти представление.

— Уж не знаю, как так получилось, получилось-с… Наш маг закончил одну из приличных школ магии, и вдруг такое, такое-с… Господин Трумен, подойдите сюда-с!!! Тут господа маги из академии пожаловали, м-да, пожаловали… Господи Трумен оказался симпатичным дядечкой среднего роста, с аккуратной, подстриженной бородкой, с вежливым выражением на лице. Он подошел к нам, приветливо улыбаясь, и рассказал приятным голосом:

— Когда я создавал огненные искры, мое заклинание случайно упало на тонкую грань пространства. Она не выдержала, и порвалась. Если б я знал, что здесь поистерлись ткани, я бы ни за что не стал колдовать. Образовалась дыра, которая, выплюнув ромэна, тут же затянулась. Там теперь пространство покрылось новой, более крепкой тканью. А зверь остался… Я еле успел укрыть нашу труппу, которая в шатре подготавливались к выступлению, защитным покровом. Все живы, но никто не рискует заходить внутрь шатра. Пока он нам это рассказывал, мы подошли к месту события. Оттуда доносился громкий, злобный вой, и тряпичная стена сотрясалась под ударами зверя, который пытался вырваться наружу. Вход был основательно закрыт магическим щитом, и охранялся двумя накачанными парнями из цирковой труппы.

— Лер, защиту, — скомандовал Кайдэ. Я не хотела идти туда, совсем не хотела. Но о моем мнении, как всегда, никто не спрашивал, меня просто приподняли за шиворот и потащили внутрь. Господин Трумен любезно убрал магический щит, и мы зашли внутрь. Многочисленные лавки для посетителей все были перевернуты, земля взрыта острыми когтями, валялись обломки от обручей, ящиков, обрывки от позабытого кем-то костюма, канаты гимнастов были полностью разорваны, а из самого центра шатра, из его верхушки, торчал оборванный железный трос, на котором висел когда-то стальной крюк. Этот самый крюк сейчас торчал из клыкастой пасти ромэна, который, раздраженно дергая хвостом, смотрел прямо на нас. Зеленые, огромные глазища страшно сверкали в полумраке шатра, освещенного только тремя магическими шарами у стен. Зверь был немаленьким, выше меня ростом. Породистый, с мышцами, которые четко проступали сквозь серую шерсть упругого тела. Он стоял в тридцати шагах от нас, но его мощные лапы легко могли покрыть это расстояние за один прыжок. Ромэн был зол, и злость его была далека от понятной нам. Это вам не цивилизованная злость жителей Коды, это неприкрытая ярость дикого зверя, способного спокойно порвать на куски любого, кто осмелится перейти ему дорогу.

Я нервно поежилась и отступила за спины ребят. Мне стало страшно, в тысячу раз страшнее, чем когда я висела на когте лапы Лао из Сиамского Леса. Недоброе предчувствие заставило меня сделать шаг в сторону и не напрасно. В шоковом состоянии я увидела, как ромэн бросился в нашу сторону, налетел на выставленную защиту Лера, быстро собрался после удара об нее и приземлился на все четыре лапы. Во втором прыжке зверюга просто выставила вперед свои когти и царапнула полотно защиты. Лер охнул, осел на землю, и потрясенно прошептал:

— Да он же разодрал первый, самый мощный слой одним ударом. Кайдэ, нам надо уходить! Я не выдержу долго.

— Подожди немного, я портал открываю… Блондин завершил свое заклинание, взмахнул руками и… ничего не произошло. Новая ткань пространства, образовавшаяся на месте прорыва, была невероятно прочной.

— Лер, мы тут ничего не сможем… Договорить Кайдэ не успел, потому, как третий прыжок ромэна окончательно разорвал защиту, и зверюга в прыжке налетела на блондина. Не успели мы и глазом моргнуть, как пасть зверя приблизилась к шее парня, и…