в случае поднятия рейтинга ПКИ;
— в подборе не по случайному принципу, а по программе добровольных групп, которые можно будет использовать при возможных террористических актах;
— в защите высших американских деятелей, находящихся в Италии;
— в запутывании расследований, проводимых карабинерами и итальянской полицией;
— в проникновении внутрь дипломатического и гражданского контингента Ватикана;
— в создании, защите и поддержке активной религиозной группы антикатолической направленности, сначала в Италии, а затем и по всей Европе, которая должна будет — по плану — создать широкую сеть адептов, которые бы не знали о реальной природе самой группы, создать широкую информационную сеть и осуществлять давление лоббистского типа на государственные элементы. Прорелигиозная деятельность вращается вокруг Ишмаэля, о личности которого известно крайне мало. Источники, к которым мы обращались (среди них высокопоставленные и хорошо информированные лица, принадлежащие к секретным службам вышеупомянутых скандинавских стран) подчеркивают, сколь принципиально, согласно стратегии, выработанной в стенах американской разведки, проникнуть в культуру нации, над которой предполагается осуществлять более жесткий политический контроль. Высадка Ишмаэля в Италии должна быть «ратифицирована» и сделаться известной посредством операции террористической направленности, громко представленной, возможно, восходящей к стандартной символике секты, которую Соединенные Штаты помогают создать в Италии. Спорадическая и не всегда полностью понятная информация вокруг личности Ишмаэля здесь не приводится. Взамен этого приводится «официальная» версия, согласно которой штаб-квартира Ишмаэля находится в Милане. Американцы полагают, что Ишмаэль через десять лет сможет представлять собой угрозу, достаточную для того, чтобы достичь своих целей и целей разведки, расквартированной в Ногароле, — следовательно, целей вашингтонской администрации. Важно подчеркнуть, что государственные деятели Италии, и не только,
были предупреждены о прибытии Ишмаэля и о значении его пребывания в нашей стране.
Без уточнений в этой картине остается степень спаянности между двумя структурами — разведкой и прорелигиозной группой. Из собранной информации практически невозможно понять, независим ли Ишмаэль от руководства разведки, и если да, то насколько. Вышеупомянутые источники подчеркивают, что обе структуры могут быть слиты воедино и неотличимы одна от другой.
Вот, значит, какова история Ишмаэля. Монторси был поражен последовательностью, сухим и точным изложением американского замысла, которое привел бедный Фольезе. Конечно, в том, что касается Ишмаэля, от него еще все ускользало. Не бмло уверенности ни в чем. Кто такой Ишмаэль? На какие символы намекало досье Фольезе? Какая громкая операция там упоминалась? Смерть Маттеи?
Он попытался размышлять. Не получалось. Позвонил Мауре. Долго слушал прерывистый сигнал — без ответа. Решил расшифровать второй кусок, к которому относились первые буквы, что он расшифровал, в конце ленты — последние слова, написанные бедным Фольезе.
Расшифровал. И застыл, пораженный, как жертва перед смертью.
Никто — никто больше не в безопасности.
28 октября 1961 года
От: Итало Фольезе
Кому: Миланская континентальная церковь (Италия)
Рапорт: директива Ишмаэля и катастрофа с Маттеи; «Коррьере делла сера» и другие издания; миланский отдел расследований.
По завершении операции «Энрико Маттеи», начального акта деятельности Великолепного Ишмаэля в Италии, передаю рапорт о состоянии журналистских расследований и приложение, касающееся оценки случайных помех.
Насколько известно, смерть Энрико Маттеи будет вскоре интерпретирована как несчастный случай. По крайней мере это касается главного издания страны: версия редакции станет переложением официальной версии. Та же ситуация наблюдается в других редакциях. В коммунистической среде есть некоторые раздумья по поводу того, не сделать ли своим коньком версию покушения, особенно в связи с эпизодами, которые объединяют КПИ и фигуру Энрико Маттеи.
В общих чертах все, что было предугадано Великолепным Ишмаэлем, развивается по ожидаемой схеме. Следует подчеркнуть, что все без исключения издания без сокращений напечатают сообщение о том, что от расследования отстранен миланский отдел расследований, в котором, как известно, некоторые личности поддерживали тесную связь с Маттеи. Было воспринято как совершенно естественное обстоятельство, что расследование будет вести прежде всего прокуратура, разумеется, опираясь на секретные службы, где присутствие наших людей будет максимально эффективным.
Вчера в «Коррьере» приходил молодой инспектор Давид Монторси. Он ведет расследование, касающееся Символа Ребенка, несмотря на то, что наши люди внутри отдела расследований сумели перехватить это дело и направить его в контролируемое русло. Несмотря на то что у него забрали это расследование, инспектор Монторси незаконно ведет собственные разыскания. Ему совершенно неясна роль этой находки, и прежде всего он оказался не в состоянии связать ее со смертью Энрико Маттеи. Он считает, что Символ Ребенка — событие, значимое само по себе. Тем не менее Монторси сумел обнаружить в архиве «Коррьере» фотографию первых послевоенных лет, сделанную возле мемориальной доски партизанам на спортивном поле Джуриати в том самом месте, где был оставлен Символ Ребенка. Монторси не смог узнать нашего человека среди людей, запечатленных на фотографии. Я получил инструкцию сообщить инспектору Монторси о существовании Ишмаэля. Я выполнил эти распоряжения, уверив Монторси в том, что буду работать вместе с ним, чтобы найти возможные дальнейшие элементы картины.
Вот какие данные я смог собрать о нем. Давид Монторси, 36 лет, женат на Мауре Паолис. В течение семи лет работает в полиции, на разных уровнях. Два года назад был назначен инспектором отдела расследований. Не поддерживает отношений с коллегами. Его зарплата — чуть меньше того, что положено по должности инспектора. Нет уверенности, что его можно подкупить, хотя карьера его интересует, и другие детали его личной жизни могут оказаться полезными в целях вероятного убеждения.
Остаюсь в ожидании дальнейших инструкций.
Преклоняюсь перед вековечным величием Великолепного Ишмаэля, его верный ученик,
Итало Фольезе.
У Монторси перехватило дыхание. Сердце билось неравномерно, толкая наружу волны дурной крови. Он был бледный, серый. Провел руками по щекам, ощутил грубую неаккуратную щетину. Встал, подошел к окну. Стал быстро дышать прямо в стекло, чтобы прогнать ледяную тень опасности за спиной.
Ему показалось, будто он чувствует между сухим языком и клейким нёбом вкус олова и крови. Ему показалось, будто он замечает в событиях признаки неминуемого конца. У него опустились плечи, живот начал дрожать. Итак, Фольезе был «верным учеником Ишмаэля»… Итак, на фотографии Маттеи на Джуриати фигурировало лицо одного из многочисленных и могущественных людей Ишмаэля… Кто убрал Фольезе? И почему? Он слишком много знал? Ишмаэль избавился от него?
Ишмаэль знает о нем. Фольезе просил инструкции по поводу того, как вести себя с ним, и получил их. Ишмаэль приказал сообщить ему о существовании секты.
Фольезе написал:
Он подумал о Мауре.
Фейерверк имен и голосов вращался вокруг него.
И тогда тяжело зазвенел телефон.
Это был доктор Джандоменико Арле.
