Голова Друччи и Багс Моран и изрешетили автомобиль Капоне градом пуль из обрезов и пистолетов. Шофер Капоне был убит, но двое телохранителей, сидевших на заднем сиденье, тут же упали на пол и в результате не пострадали. Самого Капоне в машине не было – за секунду до появления убийц он зашел в ресторан.

Джонни Торрио тоже пришел на похороны Дайона О'Бэньона, для чего требовалась, учитывая обстоятельства, определенная смелость, но не успела закончиться церемония, как его уже и след простыл. Торрио, за которым по пятам следовали бойцы О'Бэньона, уехал сначала в Хот-Спрингс, оттуда – в Новый Орлеан, затем – в Гавану и на Багамы, в Палм-Бич и флоридский Сент-Питерсберг. В Чикаго он вернулся через восемь – десять дней после покушения на Капоне, и днем 24 января 1925 года они с женой отправились по магазинам. Примерно полпятого они подъехали к своему дому, находившемуся на Клайд- авеню, 7011 в районе Джексон-парка. Темнело, и Торрио не увидел автомобиля, припаркованного за углом Семидесятой улицы. Миссис Торрио вышла из машины и направилась к крыльцу, сам Торрио пошел за ней с покупками в руках. Не прошел он и нескольких ступеней, как по улице с нему бросились двое. Они открыли огонь сперва по машине Торрио, разбили лобовое стекло и ранили шофера. Затем они развернулись к самому Торрио, и великий бутлегер упал – пули пробили ему челюсть, правую руку, живот и грудь.

Три недели провел Торрио в больнице Джексон-парка под неусыпной охраной двух полицейских и банды своих бойцов под личным началом Аль Капоне. 9 февраля 1925 года, весь перевязанный, Торрио предстал перед судом, выплатил штраф, наложенный на него по делу о пивоварне Сибен, и отправился отбывать свои десять месяцев в тюрьму округа Лэйк, в Вокеган. Мягкосердечный шериф предоставил гангстеру множество привилегий. В его камере были ковры, стулья и удобная кровать, на окнах были установлены пуленепробиваемые жалюзи, а в коридоре перед камерой несли дежурство два помощника шерифа. В марте 1925 года Торрио вызвал к себе Аль Капоне и своих адвокатов и передал своему верному помощнику все принадлежавшие ему бордели, кабаре, игорные дома, пивоварни и перегонные заводы и права на всю собственность банд. Говорят, что речь шла о суммах в миллионы долларов. Когда Торрио осенью 1925 года вышел из тюрьмы, у ворот его встречали три автомобиля, набитые боевиками, по Чикаго он промчался без остановки, доехав до Гэри, штат Индиана, где сел в поезд до Нью-Йорка; в Нью-Йорке пересел на пароход, идущий в Италию. В Чикаго Торрио больше никогда не появлялся – разве что тайком, хотя в Соединенные Штаты вернулся через несколько лет. Последнее, что о нем было известно, что он осел в Бруклине. На тот момент, когда он покинул Чикаго, его состояние оценивалось в сумму от десяти до тридцати миллионов долларов.

С нападения на Аль Капоне и Джонни Торрио начались нескончаемые гангстерские войны, благодаря которым слава чикагской преступности раскатилась по всему свету. Активная деятельность начальника полиции Моргана Коллинза, которую направлял лично мэр Дивер, вкупе с бегством Торрио и стараниями Хими Вейсса воздать тем же за убийство О'Бэньона, повергли преступный мир в хаос и полностью разрушили тщательно выстроенные Торрио системы распределения спиртного и контроля над проституцией и азартными играми. Прежние союзы утратили силу, и главари банд, дружно работавшие бок о бок с самого введения сухого закона, внезапно превратились в смертельных врагов. Майлс и Клондайк О'Доннелы объединились с Вейссом, к ним присоединились Джо Салтис, Фрэнк Макэрлайн и еще несколько группировок, состоящих в основном из американцев и ирландцев. Ральф Шелдон и Денни Стэнтон сохранили верность Капоне, а вместе с ними – братья Генна и более мелкие банды сицилийцев. В общем, гангстеры разделились на «лагерь Капоне» и «лагерь Вейсса». Территориальная неприкосновенность была забыта, грузовики сплошь и рядом угоняли, пивоварни и перегонные заводы грабили, а на улицах Чикаго грохотали дробовики, трещали автоматы и пулеметы. Владельцам точек, где продавали спиртное, приходилось хуже всего – им доставалось от обеих сторон. Война продолжалась пять лет, с одним коротким перерывом зимой 1926/27 года. Эти военные действия унесли более пятисот человек. Сколько из них на совести Аль Капоне, точно никто не знает – по разным подсчетам, эта цифра колеблется от двадцати до шестидесяти человек. Чикагская «Трибюн» как-то раз опубликовала список из тридцати трех имен «жертв Капоне», сопроводив его многозначительным комментарием: «...и многие другие, насчет которых определенной информации нет». Вот некоторые наиболее важные страницы книги учета погибших за пять лет:

Были убиты трое из братьев Генна. Первым – Анджело. 26 мая 1925 года к нему подъехали на прогулочном автомобиле трое – говорят, это были Вейсс, Багс Моран и Голова Друччи – и расстреляли его на Оджен-авеню из дробовиков. Следующим был Майк Генна. 13 июня 1925 года случилась перестрелка между ним, Скализи и Ансельми – с одной стороны и Мораном и Друччи – с другой. Двое последних были тяжело ранены, но смогли скрыться. За братьями Генна же погналась полиция; братья открыли огонь из ружей по детективам Майклу Конуэю, Уильяму Суини, Чарльзу Уолшу и Гарольду Олсону. В завязавшемся сражении были убиты Майк Генна и детективы Уолш и Олсон, а Конуэй был ранен. Скализи и Ансельми удалось ускользнуть, но позже их все равно арестовали. На третьем слушании суда по поводу убийства Уолша и Олсона, которое состоялось уже через два года после самого инцидента, их освободили на том основании, что они якобы лишь «оборонялись от незаконной агрессии полицейских». Сумма, собранная на их защиту, достигла ста тысяч долларов, и нескольких итальянцев, в том числе Генри Спинозу, убили лишь за отказ внести пожертвования второй раз. Третьим из братьев Генна погиб Джентльмен Тони; его подстерег в засаде Кавалер, Джузеппе Нероне. Не прошло и года, как Нероне сам пал от руки одного из боевиков Капоне. Ряд смертей Анджело, Майка и Тони привел к распаду их банды. Сэм и Пит ушли на дно, а Джим сбежал в Италию, где и просидел пять лет, причем часть из них просидел в буквальном смысле – в итальянской тюрьме.

Сэм Смутс Аматума был застрелен в кресле в парикмахерской. Его убили двое; считают, что это были Голова Друччи и Джим Дохерти – последний был самым результативным из убийц О'Доннела. Аматума был преемником Анджел о Генны на посту президента Сицилийского союза и пытался вдохнуть новые силы в обескровленные сицилийские отряды. За период до лета 1929 года с легкой руки Капоне были убиты еще трое президентов Союза – Антонио Ломбардо, Паскуале Лолордо и Джозеф Гинта. Ломбардо убили прямо в толпе в час пик на углу Стейт-стрит и Мэдисон-стрит. В 1928 году в Бруклине был убит Фрэнки Уэйл, лидер Союза по всей стране – предположительно, это тоже было сделано по приказу Капоне.

Джим Дохерти и Том Даффи, служивший также боевиком О'Доннела, были убиты перед кабаком «Пони» на Рузвельт-роуд в Сисеро вечером 27 апреля 1926 года – не прошло и двух месяцев с убийства Аматумы. Это был первый случай использования в гангстерских войнах пулемета – говорят, он находился в руках у самого Аль Капоне. Той же очередью был убит и Уильям Максуиггин – сын полицейского и помощник прокурора штата. Майлс и Клондайк О'Доннелы избежали смерти, бросившись на землю и притворившись мертвыми. За что убили Максуиггина и почему он оказался в такой странной компании – объяснено так и не было. В службе прокурора штата туманно отвечали, что он занимался добычей какой-то информации. По версии полиции, он был убит случайно, просто потому, что оказался рядом с О'Доннелами. Сначала Максуиггина так и считали случайной жертвой, но в ходе следствия выяснилось, что он долгое время был дружен с О'Доннелами, с Дохерти и с Даффи, что он много заигрывал с гангстерами и что за десять дней до расстрела Максуиггин долго совещался с Капоне в штабе последнего в Сисеро. Сам Капоне после убийства исчез и прятался на протяжении четырех месяцев. Вернувшись в Чикаго, он обнаружил, что ни одной улики, связывающей его с убийством, полиция найти не смогла.

Гангстеры севера Чикаго совершили с десяток покушений на жизнь Капоне, и однажды, 20 сентября 1926 года, им это почти удалось. Около полудня, когда Двадцать вторая улица была полна людей, выбравшихся за покупками или просто прогуляться, к кабаку «Готорн» медленно подъехали одиннадцать автомобилей, набитых гангстерами Вейсса, которые выпустили по зданию более тысячи пуль из пулеметов, автоматов и ружей. Когда рев обстрела утих, пулевые отверстия были найдены в тридцати пяти припаркованных на тротуаре автомобилях. Внутри самого здания двери и деревянные панели были разбиты в щепки, окна разбиты, штукатурка осыпалась со стен, и мебель тоже была разгромлена. Капоне же в этот момент вышел перекусить в соседний ресторан и не пострадал, хотя над его головой пули и пролетали, пока он лежал на полу. Одного из его бойцов, Луиса Барко, ранили в плечо. В припаркованной по соседству машине сидела миссис Клайд Фримен с маленьким сыном; в эту машину попало тридцать пуль. Одна из них задела оба глаза женщины, другая – убила ребенка. Говорят, что Капоне потратил пять тысяч долларов на то, чтобы вернуть миссис Фримен зрение.