- А я и не знаю, - сказала она нерешительно, - где у него этот самый паспорт лежит.

- Ну, где лежит! - не согласился Тригорьев. - Не под пол же он его спрятал. В пиджаке лежит, в кармане - где же еще? Ну, в крайнем случае в тумбочку сунул, или в шкаф, под белье. Сходи, возьми тихонечко и принеси, чтобы мне лишний раз не ходить к вам, а то мало ли что...

Это 'мало ли что', кажется, напугало старуху больше всего остального, и она, как бы совершив над собой некоторое насилие, проговорила:

- Понимаешь, Павел Никодимович, какая беда вышла, - говоря это, она глядела в чашку с таким видом, словно надеялась найти на дне по меньшей мере три рубля, - тут это... - Не найдя трешки, она с последней надеждой перевела взгляд в окно. - Ах, батюшки, мальчишкам в школу идти, а они на качели залезли! Ты бы приструнил их, Павел Никодимович, а то видишь, какая растет смена...

- Имею в виду, - откликнулся Тригорьев казенным голосом и так же продолжал: - Но не будем, Револьвера Ивановна, отвлекаться от дела. Какая же это беда у вас вышла? Объяснитесь.

- Да потерял он паспорт, когда возвращался. Или украли, кто его знает. И паспорт, и деньги последние, и вообще все дочиста. Ехать ведь далеко пришлось, ну, выпил с попутчиками, а ему, хворому, много ли надо...

- Так-так, - молвил Тригорьев почти уже совсем строго. - Заявление об утрате паспорта подали уже?

- Да когда же, батюшка мой? Вчера только приехал...

- Когда же собираетесь? Сегодня?

- Сегодня подадим, Павел Никодимович, непременно.

- У него что же - справка с собой есть?

- Какая справка?

- Обыкновенная, по форме: такой-то прописан и проживает там-то...

- Так еще не прописан он тут.

- Значит - оттуда нужна справка, где он все это время жил.

- Напишем туда, напишем, - из последних уже сил боролась Револьвера Ивановна. - Но пока туда напишем, пока ответят - ты уж дай ему пожить спокойно, не чужой ведь человек, мне он сын, Бинке - муж законный...

- Гм, - издал Павел Никодимович, выражая как бы сомнение.

- Да ты что - мне не веришь, что ли?

- Ладно, помогу вам, Вера Ивановна, - сказал Тригорьев, как бы входя в положение. - Милиция поможет. Вы мне назовите то место, где он жительствовал - адрес, название и прочее, - и мы по своим каналам их милицию запросим. Хоть по телефону. Подтвердят - и не буду вас беспокоить до самой справки.

- Да вот - не помню я, там название какое-то секретное.

- Ну, - сказал Тригорьев, - от милиции секреты бывают разве что у правонарушителей. Не можете вспомнить - придется Андрея Спартаковича будить, чтобы достичь полной ясности.

Сказав это, участковый решительно встал с табуретки, вышел в тесную прихожую и твердо стукнул в ближайшую дверь.

- Гражданин Амелехин! Выйдите-ка на минутку!

Дверь распахнулась сразу, будто в комнате только и ждали такого приглашения. И в самом деле, Амелехин был уже, в общем, готов к разговору - уже в брюках, хотя и в нижней рубашке.

- Гражданин нача-альник! - провозгласил он едва ли не радостно. - Кто бы мог подумать! Я Амелехин, я, не сомневайтесь!

Тригорьев отступил, и Андрей Спартакович вышел в прихожую, аккуратно, без стука затворив за собою дверь.

- Жена спит еще, - пояснил он. - Утомил я ее.

- Дело молодое, - поддакнула старуха из-за милицейского плеча.

- Пройдемте на кухню, побеседуем, - предложил участковый.

- Это мы с радостью. Мать, сообрази поесть чего-нибудь. И пошарь там...

- Шарить не надо, - остановил Тригорьев. - Разговор будет короткий если темнить не станете.

- Я тут весь, как на ладошке, - сказал Амелехин. - Чист, как малое дитя. А кто старое помянет, окривеет. Верно, гражданин начальник?

- О старом не будем, - согласился Тригорьев. - Хватит и новостей. Попрошу предъявить документы.

- Еще не обзавелся, - сказал Амелехин и развел руками. - Да вам же мамаша объяснила, как и что было.

- Вот и оденьтесь, пройдемте со мной, там напишете все ваши объяснения и заявления, а милиция их рассмотрит и решит.

- Да что ж тут решать?

- А то: поверить ли вашему объяснению, или задержать, как проживающего без документов, и поступить соответственно...

- Гражданин начальник! - сказал Амелехин убедительно. - Да что я, паспорта не достану? Век свободы не видать...

- Не только в паспорте дело, - сказал Тригорьев. - Вы и о том напишете, зачем вчера, едва успев приехать, направились в известный вам кооператив. Уж не документы ли заказывать туда ходили? Фальшивые, понятно? Признавайтесь откровенно и сразу, вам же легче станет, как только ясность наступит. С кем вели переговоры? Кто вас на этот кооператив навел? Ну? Ну?

- Нет, - возразил Амелехин, - чего не было, того не было, что ж попусту на людей катить...

- Зачем же туда ходили?

- Ну, значит надо было. Пришел и ушел.

- Пришли и ушли, да. - Тригорьев наклонился к самому уху Андрея Спартаковича. - А тело осталось.

- Да вы что? Какое еще тело?

- А то. Которое в ванне. Почем вас наняли человека убить?

- Да Христос с вами! - на этот раз Амелехин возмутился совершенно искренне. - В жизнь мокрухой не занимался, а сейчас тем более мне не в цвет...

- Вы мне не лепите горбатого к стенке!

- Да я хоть по-ростовски побожусь...

- Кто же его завалил?

- А я почем знаю?

- Тогда зачем же туда ходили? Давай-ка, Доля, рассказывай все по порядку, как было...

10

Так начали этот день три - отнюдь не главных, впрочем - героя нашего повествования. Но и остальные не дремали.

Землянин, например, в то самое время, когда разговор между участковым уполномоченным и двумя поколениями Амелехиных вошел в самую интересную свою фазу (где и был нами прерван), находился на приеме у народного депутата. Их собеседование тоже не лишено интереса, и мы постараемся воспроизвести его как можно точнее.

Депутат был очень занят, потому что входил в одну из комиссий Верховного Совета, имевшую своей задачей - разработать такую систему налогообложения, какая как можно скорее привела бы к полному прекращению любого производства и таким Образом сделала бы жизнь в стране намного проще, а следовательно - совершеннее, ибо давно уже известно, что все совершенное - просто. Тем не менее, несмотря на свою погруженность в налоговые проблемы, депутат старался выслушать каждого посетителя по возможности внимательно - в том числе и Землянина, который постарался изложить свое дело как можно короче и понятнее.

- Так, - сказал депутат, когда кооператор закончил. - Это все очень интересно. Но я считаю, у вас нет никаких оснований ходатайствовать о снижении налоговой ставки.

- Но я же вовсе не об этом ходатайствую!

- Гм. Тогда я не понимаю...

- Я хочу, - сказал Землянин, - чтобы вы помогли. Не мне. Старому человеку, прожившему нелегкую и