– Ты… зачем?
– Семь… миллионов, – прохрипел Ахмед. – Пусть думают, что мы… просто… грабители…
Валентин вбросил его в салон вместе с чемоданом, машина набрала скорость. Вдогонку протрещали выстрелы, нелепые и неприцельные.
Валентин с трудом запрыгнул, его бросило на стонущих сквозь зубы друзей, их лица были багровыми от страшного зарева. Далеко-далеко, на том месте, где ночью проезжали ровную стену тополей, за которой очень высокий забор, в черном, как грех, дыму багровели длинные красные языки. Это оттуда пришла взрывная волна такой мощи, что сбросила опомнившихся снайперов с крыш, сбила прицелы, а боевиков швырнула на машину.
Их раскачивало, водитель гнал на бешеной скорости, задевал каменные плиты бордюра, чиркал по ним крыльями. Боевики, постанывая, неумело переодевались с помощью человека, который наконец расстался с пулеметом, а Валентин все не мог оторвать взгляда от стены огня, что уже поднялась до предела, а там, словно упершись в незримую твердь, начала расползаться широкой шапкой. Так вот он каков, основной удар! Вот для какой операции они оттягивали силы и внимание…
Ахмед простонал сквозь стиснутые зубы:
– Э т о вам за бурю в пустыне…
Глава 9
На следующий день мир тряхнуло так, что кубинский кризис показался детской забавой. Первое – страшный взрыв на американской базе, что в порядке технической помощи начала строиться в Польше. Эксперты в один голос заявили, что сработала ядерная бомба сверхмалой мощности. Мнения разделились, штатовцы твердили, что явно имела место диверсия, оппозиционная пресса по всей Европе закричала, что американцы в спешке натаскали чересчур много бомб к границам России, могут взорваться и другие. Пусть ядерное облако почти не несет радиоактивных осадков, но в следующий раз может грохнуть бомба помощнее, вон у них все время космические корабли взрываются…
Но еще страшнее была новость о решении ОПЕК повысить цены на нефть. Все газеты мира вышли с огромными заголовками на первой полосе. Хуже того, на этот раз Россия, как почти уже мусульманская страна, стояла на стороне Востока. Ее подпись тоже была на совместной декларации о повышении цен.
Реакция Штатов была еще мгновеннее и жестче, чем мы ожидали. Президент в тот же день заявил, что ресурсы планеты принадлежат всем. Никто не имеет права распоряжаться ими единолично и ставить под удар всю мировую экономику. Если арабам повезло оказаться на том месте, где были найдены месторождения нефти, то это не значит, что нефть должна принадлежать только арабам.
В тот же день пришло сообщение, что 7-й штатовский флот покинул базу и взял курс к берегам арабских стран. Это было так неожиданно быстро, что Яузов сказал знающе:
– Они были готовы. Только и ждали случая!
А Коган сказал с нервным смешком:
– Может быть, они же и спровоцировали повышение цен? Чтобы сразу всех одним махом?
Он огляделся по сторонам с таким видом, словно иностранные шпиёны сидели под всеми столами, прятались за портьерами, таились между рожками люстры. Сказбуш посмотрел на министра финансов холодно. В серых глазах была странная задумчивость, словно фээсбэшник старался припомнить, не Коган ли подал идею повысить цены.
– И что же? – поощрил он.
– Да ничего, – ответил министр финансов быстро. – Я просто еще не очень-то растопыриваю карман. Хотя, признаться, надеюсь. Ведь никто из вас еще не сказал: «На», а только: «Дай!..» Если честно, то штатовский президент хорошо сказал, не находите? Богатства планеты должны принадлежать всем, а не только… одному народу. Никакая страна не должна своими действиями ставить под удар мировую экономику.
Кречет кивнул:
– Золотые слова. Ими когда-нибудь и будут руководствоваться. При коммунизме, к примеру. Но сперва надо договориться, чтобы мировая экономика устраивала всех. Весь мусульманский мир, а он не так уж и мал, не устраивает экономика, где на рекламу помады тратится больше средств, чем на производство инсулина, а на саму помаду денег уходит столько же, сколько надо на постройку обсерватории на Луне!
Коган вздохнул:
– И чего эти арабы так любят обсерватории? Улугбек из-за них лишился не только ханства, но и головы… Ладно, мне драть с Белоруссии по новым ценам или нет?
Когда я на территории Кремля вылез из машины, в мою сторону бросилась галдящая толпа. Над головами мелькали плакаты, трепетали флаги. Женщины верещали злобно, а мужчины пытались скандировать какой-то лозунг. Я поспешно шагнул на ступеньки, в спину ударило.
Я непроизвольно оглянулся, голову тряхнуло. Сперва не понял, только когда машинально потрогал лоб, увидел пальцы в крови. По ступенькам покатился крупный булыжник.
Милиционеры схватили тщедушного бородатого мужика. Он орал и вырывался, кричал о предательстве, о национальной идее спасения человечества, продаже Отчизны, все патриоты называют ее именно Отчизной, ибо Родиной может назвать и татарин, и, хуже того, еврей, у них же родство идет по матери, потому патриот говорит только об Отчизне…
Мужику выворачивали руки, милиционер охлопал всего на предмет оружия, пошарил в карманах, а найденный паспорт подал подбежавшему офицеру. Тот полистал, сказал с укоризной:
– Цукерник… гм… Что-то знакомая фамилия. Я вас уже не задерживал? Неважно, на этот раз предупреждением не отделаетесь…
Я вытер платком лоб, крови немного, но шишка вздуется, кровоподтек обеспечен. Милиционеру я кивнул с недовольством знатного сановника:
– Отпустите.
