увидел, как она прошла мимо открытой двери кабинета с пустым стаканом от молока на подносе. Фланелевый халат, завязанный у пояса, снизу раскрывался, и Пат видел кружевную окантовку ночной рубашки.

'По сути дела, – подумал он, – если прикрыть ей лицо, то она не так уж плоха'. Он налил себе еще и вернулся к бейсболу, но снова услышал шарканье тапочек сестры по лестнице. Он потерял интерес к игре и, сердито выключив телевизор, прислушался к звукам наверху. Раздался резкий щелчок выключателя в комнате сестры, и наступила тишина, когда мисс Ортен выключила радио.

Пат налил себе еще и вспомнил о первых свиданиях с Констанцей, о ее ясных глазах и черных волосах на фоне белых простыней. Может быть, сейчас, когда дом затих, она будет более сговорчивой. Может, если он коснется ее, погладит, пока она еще не совсем проснулась, они смогут заняться любовью. Мужчина не в состоянии жить так неделю за неделей рядом с прекрасной женщиной, наблюдая сквозь ночную рубашку эти маленькие безукоризненные груди, бедра, ведущие к пушистой серединке.

Пат взял с собой стакан, когда шел наверх в свою спальню, поставил его рядом с кроватью и стал раздеваться. Затем надел шелковый халат, который купил в Локарно. В ванной, которая находилась между их спальнями, поискал дезодорант и прополоскал рот 'Лаворисом'.

Неуверенными – от выпитого – движениями Пат выключил свет в ванной и как можно тише открыл дверь спальни Констанцы. Он слышал тонкое сопение существа в колыбели и ровное дыхание Констанцы. Пройдя на цыпочках, Пат сел на край кровати, стараясь как можно меньше ее трясти. Осторожно подняв одеяло, он скользнул в тепло и ощутил бедро Констанцы через тонкую ткань рубашки.

Мягко и осторожно Пат провел рукой по ее телу от крепких грудей по мягкому изгибу до глубокого пупка и дальше по округлости живота вниз. Было что-то особо возбуждающее в ощущении сквозь ткань этой теплой плоти. Опустив руку, он нашел край рубашки и поднял ее вверх. Ночь была теплой, и он, открыв одеяло, смотрел на эти две прекрасные округлые колонны.

Пат потер пальцем между ее губ и почувствовал ответ в виде легкого увлажнения: ноги слегка раздвинулись и Констанца тихо застонала во сне. Ровное дыхание прервалось. Он был уверен, что она не спит и получает удовольствие. Все еще лаская ее, Пат оперся на локоть и поцеловал ее в грудь и в шею. Затем очень осторожно он прижался к ее губам и языком раздвинул их – они были горячими.

Пат понимал, что Конни что-то чувствует и отвечает ему. Он знал, что если бы он только мог пробиться мимо этого ненормального подсознательного чувства вины, мимо Богом проклятого часового, охранявшего вход ее влагалища, то чего-нибудь добился бы, получил бы хоть какую-то реакцию на свою страсть.

Пат почувствовал, что ее рот открывается и отвечает ему. Внезапно ее тело напряглось, и он понял, что она проснулась по-настоящему.

– Что ты делаешь? – спросила она громким, как вопль, шепотом.

– Что я делаю? Занимаюсь с тобой любовью, вот что я делаю.

– Занимаешься любовью? Любовью?

Она дико рассмеялась.

– Да, я знаю о твоей любви. Я жду твоей любви.

В темноте Пат едва увидел, как она потянулась к ночному столику. Он думал, что она собирается включить свет. Заметив металлический блеск, он резко дернулся в сторону, так как узнал ее длинные, острые ножницы. Пат опирался на локоть, другая рука была у нее между ног, поэтому он не мог отклонить быстрый удар и почувствовал резкую боль в груди, когда лезвие воткнулось прямо под сосок.

– Если ты еще раз коснешься меня, я тебя убью.

– Бог ты мой, – крикнул он. – Ты и в самом деле псих! Ты – псих!

Пат соскочил с кровати: кровь текла по его обнаженному телу. Констанца лежала и смеялась. Вся кровать была теперь испачкана кровью.

Сердито, но без страха Пат выхватил ножницы из ее расслабленной руки и швырнул их в угол. Затем побежал в ванную и прижал к ране тампон.

– Ортен! – завопил он. – Сестра Ортен! Выйдите сюда. Поспешите, черт бы вас побрал!

В соседней комнате раздался шорох, и появилась заспанная медсестра. Глаза ее расширились, когда она увидела кровавый след от кровати к тому месту, где стоял совершенно голый Пат.

– Она свихнулась, – сказал Пат. – Сделайте ей укол или что-нибудь, а потом помогите мне. Я истеку кровью!

Сестра подбежала к столику с медикаментами, быстро нашла иглу и ампулу. Конни восприняла укол мирно, почти с благодарностью, все еще довольно ухмыляясь.

Затем мисс Ортен занялась Патом, который все еще стоял голым в ванной и старался остановить сочившуюся кровь. Она быстро обработала рану и прижала к ней марлевый тампон, приклеив его липкой лентой.

– Вам будет не очень приятно, когда вы будете все это отдирать, – прошептала сестра.

Пат нашел, что давление ее холодных пальцев успокаивает.

– Прижмите еще немного, – улыбаясь, сказал он.

Сестра Ортен улыбнулась в ответ и прижала пальцы к ленте.

Они стояли на расстоянии нескольких дюймов и их тела неизбежно должны были соприкоснуться. Пат почувствовал, что ее дыхание углубилось, лицо покраснело. Прижимавшая ленту рука слегка продвинулась и коснулась кудрявых волос на его груди. Пат прижал палец к губам, взял ее за руку и повел к себе в спальню, закрыв за собой дверь.

– Вы ей дали хорошее снотворное? – спросил он. – Она спит?

Сестра в ответ только улыбнулась. В темноте ее прыщи не были видны. Зубы ее блестели в лунном свете. Тонкая ночная рубашка вертикальными складками свисала с ее полных грудей. Без всяких вопросов или объяснений Пат подвел ее к кровати, снял с нее рубашку через голову и обнял.