народа. Это Ритуал.

Дмитрий ошарашенно уставился на Охотницу. Нет, он не ослышался, Кристина так и сказала: не ДТП, не наезд, а Ри-ту-ал.

— Кристя, что все это значит? — пробормотал Дмитрий.

— Что ты действительно почувствовал приближение мертвяка. — Она наконец убрала телефон.

— Да ничего я не чувствовал!

— Ты уверен?

— Не знаю, — честно признался Дмитрий. — Но вообще-то я не о том спрашивал. Ты сказала «Ритуал». Это что значит?

— Жертвоприношение, — ответила Кристина. — Эти люди, — она кивнула на окровавленные тела возле разбитой остановки, — только что были принесены в жертву. Чьей-то Мертвой Крови понадобилась жизненная сила. И какое-то Братство просто забрало чужие жизни.

Дмитрий покачал головой:

— Но они же не могли вот так, в открытую…

— Иногда, как видишь, они могут и так, — пожала плечами Кристина. — Если очень прижмет. Такое происходит не в первый и не в последний раз. За это ведь не последует кары. Для облеченных властью Братств простые смертные — ничто. Ордена всегда сумеют защитить своих братьев. Недовольных или купят, или запугают. Или уберут. Старая как мир история о хозяевах жизни и простых «жильцах»…

Где-то завыла сирена…

— Знаешь что, давай-ка уйдем отсюда, — негромко сказала Охотница. — Не будем мозолить глаза возле остановки. Но окрестности проверить стоит. Покрутимся где-нибудь поблизости.

— А зачем? — не понял Дмитрий.

— Возможно, ты почувствовал не только мертвяка на джипе.

Дмитрий не стал спорить. Хочется Кристине думать, что он что-то почувствовал, — ладно, фиг с ней, пусть себе думает.

— Может быть, где-то здесь есть еще какое-нибудь «тело», — косясь по сторонам, продолжала Кристина. — А если нет, то скоро появится.

— Появится? С чего ты взяла?

— «Тела» хорошо чувствуют, когда Мертвая Кровь забирает чью-то жизнь. Думаю, они уже сползаются сюда. Пастухи Орденов часто наблюдают за местами чужих жертвоприношений. В таких местах можно засечь членов конкурирующего Братства и установить за ними слежку. Так что и мы с тобой тоже понаблюдаем…

Немного отойдя от Садового кольца, они оказались на оживленном бульваре. Здесь, как ни странно, жизнь шла своим чередом.

Неподалеку, на проезжей части, сновали машины. Прохожие спешили по каким-то неотложным делам или совершали неторопливый променад с видом довольных жизнью бездельников. На лавочках сидели влюбленные. Молодые компании безбоязненно, словно для них и не существовало запрета на распитие алкогольных напитков в общественных местах, потягивали пиво. О трагедии, разыгравшейся в паре-тройке кварталов отсюда, то ли никто не знал, то ли уже успели забыть. По крайней мере, никакого волнения или излишней суеты не наблюдалось.

Кристина огляделась.

— Удобное место, — шепнула она Дмитрию. — Тут могут быть мертвяки. Отсюда можно выйти к остановке на Садовом и здесь легко затеряться. Так что давай работать. Ты свою камеру не разбил?

Дмитрий проверил висевший у него на шее тепловизор, замаскированный под фотоаппарат. Нет, вроде бы аппаратура, когда он падал на асфальт, не пострадала. Защитный кожух уберег технику.

— Держись в сторонке, — посоветовала Кристина. — Старайся не привлекать к себе внимания. Делай вид, что ищешь хороший ракурс. Води объективом, прощупывай людей. Сверяй то, что видишь глазами, с картинкой тепловизора. Будь внимательным.

Дело казалось безнадежным. Вокруг было полно народу. Даже если где-то поблизости и есть ходячие зомби, отыскать их будет непросто.

Кристина отошла от напарника на несколько шагов и первой начала «сканировать» пространство мобильником.

Дмитрий тоже включил «фотоаппарат». На задней панели засветился дисплей.

Так… Объектив вправо. Расплывчатые красно-оранжево-желтые пятна с зеленовато-синеватой примесью. Обычная термограмма обычных людей. На жидкокристаллическом экране отображаются все без исключения прохожие.

Объектив влево. Тоже — только живая плоть и горячая кровь, тепло которой исправно улавливает аппаратура.

Вперед. Люди как люди.

Назад. Ничего примечательного.

Но его почему-то снова грызло странное едва ощутимое беспокойство. Конечно, это мог быть обычный мандраж новичка-Охотника, вышедшего на свою первую операцию. И все же Дмитрий решил серьезнее отнестись к смутной тревоге.

Его внимание привлекла небольшая летняя кафешка возле бульвара. Трое работников. Десять столиков под навесом. Четыре занято, шесть свободных. Дмитрий глянул через окошко видоискателя и туда тоже. Просто так, для очистки совести. Наверняка в кафе все будет так же, как и везде.

Да, именно так все и было.

Яркое пятно жаровни с шашлыками. Шашлычник, продавщица за прилавком, официантка, посетители… Снова красные, оранжевые, желтые, зеленоватые и синие пятна, складывающиеся в размытые человеческие силуэты.

За одним столиком дожидается заказа семья из четырех человек, за другим потягивают коктейли мужчина и женщина среднего возраста, за третьим — еще один посетитель расправляется с шашлыком — судя по насыщенной тепловой картинке — горячим, только что с огня.

Как и предполагал Дмитрий — ничего достойного внимания. Персонал кафе, три занятых столика, семь свободных. Стоп! Неверно! Неправильная арифметика! Ведь было занято четыре столика…

Дмитрий замер. Снова посмотрел на кафешку поверх фотоаппарата. Вот оно! За крайним столиком тоже сидит клиент с газетой и кружкой пива. Подтянутый такой, ухоженный благообразный старичок. Никуда он не ушел, никуда не делся. Но…

Дмитрий глянул на старичка в видоискатель. А теперь за столиком — пусто. Встроенный в камеру тепловизор не улавливал никакого инфракрасного излучения на фоне общей термической картинки. Температура тела старичка равна температуре окружающей среды.

Мертвяк?!

Наверное, что-то отразилось на лице Дмитрия.

— В чем дело? — к нему подошла Кристина.

— Кажется… — Дмитрий сглотнул. — Кажется, я нашел «тело».

— Где?

— Вон там, в кафе. Дедок за крайним столиком.

Кристина тоже глянула на кафешку через камеру мобильника. Затем прощупала окрестности. Хищно оскалилась.

— Ага. Один. Похоже, Пастух. Молодец, Дима. Лихонь-ко ты его засек. Я бы могла и проморгать.

— И что теперь с ним делать?

Кристина задумалась на секунду.

— Упускать глупо, — начала она рассуждать вслух. Словно не с ним, а с собой говорила. — Пасти — опасно: может заметить. Прямо в кафешке вальнуть?.. Теоретически можно. Но все-таки хлопотно это будет. Нужно как-то выманить его. Хотя бы в тот скверик.

Охотница кивком указала за кафе — на небольшую группу деревьев, между которыми проходила узкая дорожка. Вдоль дорожки стояли мусорные баки и запертые кабинки биотуалетов. Туалеты, судя по всему, не работали. Людей в скверике не было, однако и нельзя сказать, чтобы место это совсем не просматривалось.