прислонившихся спиной к дверям невысоких кирпичных домов. И тут его словно громом поразило. Невероятно, но его худшие опасения обрели вдруг живую плоть. Лиля крутилась вокруг довольно вульгарного вида жрицы любви, стоявшей у соседнего дома. Видно, разговор у них не очень клеился — даже диктофон из сумки журналистка не достала.
Глеб почувствовал, что попал в ловушку. Он заметался, не зная, куда себя девать и что рассказывать своим подругам, когда они наткнутся друг на друга в этом чертовом Сохо. Светка, к счастью, все еще была занята созерцанием с открытым ртом какой-то одной ей понятной сценки и о Глебе как будто не вспоминала.
Глеб заметался, чувствуя себя нашкодившим мальчишкой. Воровато оглядываясь то на Лилю, то на Свету, он попятился и нырнул в двери какого-то заведения, которое при ближайшем рассмотрении тоже оказалось магазином «sex shop». Глеб вздохнул с облегчением — мог бы ведь с перепугу угодить на какое- нибудь «pip shop» или просто в бордель. Тогда было бы не так просто отвязаться от ряда услуг весьма сомнительного характера. Он решил подождать, пока Света уйдет на безопасное расстояние от Лили, и потом ей позвонить. Придется теперь ей согласиться на ужин в другом месте — или он умывает руки. Из Сохо нужно было немедленно выбираться. Глеб вздохнул и пошел осматривать бесчисленные витрины и полки, заполненные сугубо специфическим товаром. Вокруг были развешаны и разложены латексные члены всех возможных цветов и размеров, вибраторы на батарейках, какие-то шарики, прищепки, плетки и прочая дребедень. Глебу подумалось, что если бы он держал в Сохо такой магазин, то непременно завел бы пару- тройку специальных продавщиц — благо желающих можно было бы найти здесь же, неподалеку. Кто-то просто обязан был объяснить покупателю, что, куда и зачем нужны эти бесчисленные предметы домашнего обихода! А для полного счастья еще и дали бы опробовать игрушку на себе. Тогда точно от покупателей отбоя бы не было. А так — броди тут в одиночестве, соображай, что к чему. Это какое ж нечеловеческое нужно иметь воображение, чтобы догадаться о назначении всех выставленных на полках штучек и штук.
Света тем временем проводила взглядом четырех нагруженных покупками дам, удивленно покачала головой и отправилась дальше. На пороге соседнего дома красовалась толстая, разряженная в пух и прах проститутка. Светка только подумала было обсудить эту толстуху с Глебом и узнать, сколько бы он дал за такую «красавицу», как заметила рядом с проституткой тоненькую девушку в джинсах, которая показалась ей смутно знакомой. Света пыталась вспомнить, кого она ей напоминает, но безрезультатно. «Надо же, — подумала она, покончив с бессмысленным умственным напряжением, — теперь, оказывается, и женщины интересуются проститутками женского пола». Светке стало интересно, о чем договариваются эти двое, она подобралась поближе к ним и стала прислушиваться. Та, что в джинсах, говорила много и о чем-то постоянно спрашивала. Проститутка отвечала без энтузиазма и лениво. Чем дольше рассматривала Света странную пару, тем больше ей казалось, что она знает девушку. И когда та случайно повернулась к ней лицом, Света обомлела. Этого просто не могло быть. Потому что не могло. Неужели Лилька?! Последний раз они виделись больше десяти лет назад. На их общем школьном выпускном.
Это было печальное событие. Они прощались. Света оставалась в Москве поступать на романо- германское отделение в МГУ, Лилька сразу же после получения аттестата должна была уехать во Францию. Ее родителям каким-то чудом — скорее всего, с помощью невероятных денег — удалось пристроить ребенка в педагогический университет небольшого французского городка. В глубине души Светка была совершенно уверена, что это она виновата в том, что Лилю отсылают из Москвы. Лилины родители последние полгода думали только о том, как бы изолировать от нее свою единственную дочь. Так случилось, что однажды их взорам предстала трогательная, нежная и трепетная любовь одноклассниц. Непонятно как, но ни Лиля, ни Света не слышали звуков открываемой двери в квартиру, и на пороге Лилиной комнаты, словно из-под земли, возникла ее мама. Она застыла перед дочерью, слившейся в страстном безудержном поцелуе со своей подругой. Девчонки так самозабвенно ласкали друг друга, что не видели ничего вокруг. Мама в ужасе закрыла рот рукой, закатила глаза и сползла на пол. Девушки отскочили друг от друга, но было поздно. Свете запретили появляться у Лили. Узнав о том, что произошло, родители Светы хотели даже перевести ее в другую школу, но, подумав хорошенько, решили все-таки не рисковать. До поступления в университет оставалось всего полгода.
Счастливые дни закончились. Прошли времена, когда влюбленные могли закрываться в Лилиной комнате, чтобы вместе учить уроки, читать стихи, играть на гитаре и признаваться друг другу в горячей и вечной любви. Они предавались ласкам и умели дарить наслаждение. Теперь все осталось позади. Они виделись только тайком — когда Светка провожала Лилю до подъезда и потом, в грязной и пропахшей отбросами темноте, прижимала ее к стене лестничной клетки. Постепенно Лиля под настойчивым влиянием мамы и сама стала сторониться подруги. Убегала от нее, пересела за другую парту, не давала к себе прикоснуться. Светка умирала от любви и жгучей ревности. Она готова была прикончить Сашку, который провожал теперь Лилю домой, размазать по стене Таньку, с которой та сидела теперь за одной партой, и удавить маленькую бульдожку за то, что ей доставались ласки и поцелуи хозяйки. Мучения продолжались полгода. А потом — выпускной вечер, в который Лилю словно подменили. Она снова ласково смотрела на Свету. Сидела только рядом с ней и постоянно старалась заглянуть ей в глаза. От этих недосказанностей и полупонятных взглядов Светке становилось только хуже.
А потом Лиля пропала. Уехала — и все. Ни адреса, ни телефона. Света искала. Через одноклассников, общих друзей и подруг. Никто ничего не знал. Началась студенческая жизнь. Все стало другим: люди, события, интересы. Постепенно Свете удалось запрятать образ Лили глубоко-глубоко в своем сердце и научиться не думать о ней. Светка дала себе зарок не засматриваться больше на девчонок и не допускать новых привязанностей — с нее хватит женского непостоянства, подверженности чужому влиянию и бессмысленных игр. На третьем курсе Света, одна из первых в своей группе, вышла замуж. За спокойного, надежного и правильного мужчину. И жизнь постепенно вошла, судя по всему, в предназначенную ей колею.
Воспоминания возникали в Светиной голове цветными картинками, наполненными живыми образами и памятью ощущений. Она глупо застыла посреди улицы. А потом, сама того не замечая, стала подкрадываться к Лиле, которая в тот момент была совершенно поглощена вытягиванием ценной для статьи информации из вульгарной собеседницы. Света подошла совсем близко и, протянув дрожащую руку, положила ее Лиле на плечо. Та вздрогнула и обернулась.
— What do you… — Слова застряли у нее в горле, а глаза начали расширяться от удивления, которое рассыпалось в результате искрами необъяснимой безумной радости внутри зрачков. — Света?! — Она выкрикнула ее имя так громко, что все прохожие обернулись и стали с удивлением пялиться на них.
Лиля набросилась на подругу с объятиями, потом схватила ее за руки, и они, как две малолетние дурочки, стали кружиться посреди мостовой. Света ничего не могла сказать, она глупо и совершенно счастливо улыбалась во весь рот, подчиняясь безумным движениям подруги. Наконец Лиля остановилась.
— Как?! — Она не могла успокоиться и буквально задыхалась от целой бури смешавшихся друг с другом чувств. — Как это может быть?! Откуда ты взялась? Это не колдовство? Это — ты?
Она говорила не умолкая — половину слов даже нельзя было разобрать. И все время обнимала Свету, словно боялась, что стоит отпустить, и та возьмет да испарится так же неожиданно, как появилась. Вокруг них уже собралась толпа любопытных и жадных до пикантных историй посетителей Сохо. Они с удовольствием разглядывали двух привлекательных, поглощенных друг другом молодых женщин. Мужчины украдкой завистливо вздыхали.
— Лиля, — Света приблизила губы к ее ушку, — давай уйдем отсюда, а?
— Пойдем! — Лиля схватила Светку за руку и с невероятной скоростью потащила за собой. За их спиной раздавались одобрительные причмокивания и восклицания.
— Стой! — Света резко остановилась. Только сейчас она вспомнила о Глебе и обнаружила, что он куда-то пропал. — Я где-то мужчину своего забыла.
— Господи! — Лиля обиженно надула губки. — Нашла, о чем беспокоиться. Найдется. Давай зайдем в какой-нибудь паб. Позвонишь ему.
— Ладно, — согласилась Света и снова устремилась вслед за Лилей.
Через пару минут они уже сидели за простым деревянным столом то ли сохранившегося в первозданном виде, то ли отделанного под старину заведения. И ждали свой эль. Лиля накрыла ладонью
