опять же Измайловский парк недалеко. Нет, Егор, ты не прав. Для бомжей здесь просто рай.

Увидев, что паренек вроде бы наелся и поглядывает на Еремина с Лерычем посоловелыми глазами, Лерыч решил расспросить его кой о чем.

– Слушай, может ты теперь, когда наелся, скажешь нам, где все взрослые? Если я не ошибаюсь, тут было пятнадцать душ. А теперь только ты один.

– Я не знаю. Меня сюда привел Витек, – сказал подросток.

Витька диггер Лерыч хорошо знал. Среди бомжей это был человек известный. Сорока с небольшим лет от роду высокого роста с длинными седыми волосами, он обладал не только силой, но и добротой. Чудноватый он правда немного. Верит в какие-то свои идеалы. Лет десять назад как он сам рассказывал Лерычу, по его вине погиб человек. С того момента его жизнь покатилась под откос. Пока сидел, квартиру оставшуюся от родителей умелые дельцы продали и выйдя на свободу, Витек остался без жилья. Так и спутался с бомжами. Так ли все было на самом деле, Лерыч поручиться не мог.

– И давно ты здесь? – спросил Лерыч у паренька.

– Нет. Недавно. Чего пристаешь? Я что в календарь смотрю. Тут всегда темно. Что днем что ночью. Счет дням тут никто не ведет. Кому это надо, – сказал подросток и попросил у Лерыча сигаретку. – Покурить хочется сил нет.

– Я не курю, – сказал пареньку Лерыч и отведя Еремина в сторонку, шепнул тихонько: – Эту куртку я видел у Витька.

– Что? – Еремин посмотрел на Лерыча и тот утвердительно кивнул. – Как-то он сам мне говорил, будто спер ее в трамваи. Может, конечно, привирал. Но потом он не раз одевал ее.

– Эй, кормильцы, вы чего там шепчетесь? Где больше двух, там говорят вслух, – сделал паренек Лерычу с Ереминым справедливое на его взгляд замечание.

– Смотри, какой ты грамотный, – покачал головой Лерыч, а потом спросил: – Если ты такой грамотный, может скажешь нам, где все остальные обитатели этого замка? – обвел он взглядом пространство вокруг паренька.

Тот усмехнулся, показав желтые зубы.

– Ну уж тоже мне замок. Холупа. Вот я слышал на Курском вокзале …

– Подожди про Курский, – остановил Лерыч паренька, что тому явно не понравилось и чумазое, перепачканное в копоти личико, нахмурилось. – Ответь сначала на мой вопрос. Где все местные обитатели?

– Кто остался жив, тот свалил отсюда, – дерзко ответил паренек, спичкой выковыривая между зубов остатки колбасы.

Еремин с Лерычем переглянулись.

– Что значит, кто остался жив?.. Объяснить можешь, что тут происходит? – потребовал разъяснений Еремин, и сделал это тактично, чтобы не вызывать в юном бродяге агрессии.

– Ну вы достали, кормильцы, – огрызнулся паренек, и с пренебрежением сплюнул сгусток слюны едва не на сапог Еремину.

Еремин убрал ногу подальше.

– Просто нам интересно знать, что здесь происходит, – сказал он.

– А ты останься и поживи тут. Раз тебе интересно.

– Извини. Я не хотел тебя обидеть, – поспешил Еремин извиниться, заметив, что паренек опять становится испуганным.

– Меня обидеть тяжело. Я могу и в глаз дать, – прозвучало с угрозой.

Видно этот малолетний бродяжка усвоил главное правило выживания: не давать себя в обиду. И еще никогда и никому не доверять. Наверное, только поэтому он поглядывал на Еремина с Лерычем подозрительно, и не вынимал левой руки из кармана, даже когда уписывал колбасу.

Но мягкий, извиняющийся тон подействовал, паренек видно понял, что эти люди не собираются причинить ему зла и немного успокоившись, заговорил:

– Сначала мне тут даже понравилось, – пожал своими хрупкими плечиками юный бродяга. – Жрачка есть, и водочка. Кстати, мне бы сейчас глоточек не помешал. У вас в сумке вроде бутылек вон торчит, – кивнул паренек на раскрытый рюкзак, из которого торчало горлышко бутылки.

– Обойдешься, – сказал Лерыч и застегнул рюкзак, но паренька это нисколько не обидело.

– Ну и хер с вами, – сказал паренек добавив оскорбительное – Жмот, – помолчал немного, потом заговорил опять: – Страшно тут. Я думаю тоже отсюда свалить куда-нибудь.

– Чего тебе бояться? – с долей иронии заметил Еремин.

– Ага, – укоризненно произнес бродяжка. – Ты поторчи тут, потом узнаешь.

Еремин с Лерычем заметили, что паренек старательно избегает в своем рассказе самого главного, о чем они так безуспешно пытаются допытаться у него.

– Знаешь, этого заморыша нельзя тут оставлять одного, – тихонько шепнул Лерыч, пользуясь тем, что бродяжка отошел к стене, и шарит в тряпье на одной из полок.

– Нельзя, – согласился Еремин и спросил: – Только что нам с ним делать? В ментовку его не примут. Там такого добра девать некуда. – Заметив то, как смотрит на него приятель, Егор возмутился: – Ты что хочешь, чтобы я взял его к себе?

– Я бы взял, но ты же знаешь: мы втроем ютимся в однушке.

У Егора Еремина жилищное положение было намного лучше. Он один жил в трехкомнатной квартире, и теперь с уходом Маши эта жилплощадь стала не то, чтобы лишней, но поселить на время этого паренька вполне подходяще.

– Потом мы определим его куда-нибудь, – настаивал Лерыч.

– Ладно. Черт с тобой, – согласился Еремин, проникнувшись сочувствием к юному бродяжке. В самом деле, не бросать же его здесь одного. Вопрос теперь заключался лишь в том, как выманить его отсюда.

– Не беспокойся, это я беру на себя, – шепнул Лерыч и сказал бродяжке: – Слушай, ты говоришь тебя сюда привел Витек?

– Ну привел. И чего? – Паренек отыскал заначку – окурок сигареты. Чиркнув спичкой, попытался раскурить его и закашлял. Курить он видно еще не научился.

Поняв это, Еремин вырвал у него окурок и бросив на пол, придавил ногой.

– Не стоит травить себя всякой гадостью, – сказал он.

Паренек посмотрел на него как на врага.

– Так вы чего, Витька видали? – спросил он у Лерыча, не ожидая подвоха.

– А то. Конечно видали, – соврал Лерыч. – И он просил нас, чтобы вывели тебя отсюда, – говоря это, Белобородов покосился на Еремина, заметив как тяжело тот вздохнул.

Врать нехорошо, а что было делать.

– Я говорю правду. Вот и товарищ мой подтвердит, – посмотрел Лерыч на Еремина, давая тем самым понять, что настал его черед.

И Еремину ничего не оставалось, как согласно кивнуть, говоря при этом:

– Все так и есть.

– Вот видишь, – сказал Лерыч, довольный тем, что его вранье сработало и юный беспризорник вот- вот поверит.

Но паренек оказался не из тех, кто вот так запросто мог поддаться на вранье первого встречного. И слегка прищурив левый глаз, он спросил:

– И что же он вот так ни с того ни с сего подошел к вам и попросил проявить обо мне заботу?

– Ну почему же ни с того ни с сего? – ничуть не смущаясь, ответил Лерыч. – Во-первых, я Витька давно знаю. А во-вторых мы не кто-то а вот… – он снял с головы каску и показал пареньку надпись на ней спереди.

– А…а, вы – шакалы, – махнул паренек рукой с равнодушием.

– Какие шакалы?

– Которые рыщут под землей. Так говорил Витек, – сказал паренек.

– Не шакалы, а диггеры, – поправил его Лерыч, сожалея, что Витек такого мнения о них диггерах.

– Разница небольшая, – паренек с неопределенностью махнул рукой в сторону, – Одни лазают просто