вторую задачу, определимся на месте, закончив операцию «Караван» и выйдя в район решения задач по второй операции, получившей кодовое название «Логово». Однако вернемся к первой операции. Итак, завтра караван начнет выдвижение из Пешавара к афгано-пакистанской границе и к вечеру послезавтрашнего дня, 12 ноября, должен остановиться на первый ночной привал в кишлаке Урзун. Ну, и далее его маршрут по Хайрабскому ущелью до Джабдуса, где караван должен встретить полевой командир Абдул Ходжани. Какие мысли будут у вас по месту организации засады в ущелье? Вам слово, полковник Тимохин.

Александр, внимательно посмотрев на карту, проговорил:

— Маршрут талибы выбрали неплохой, относительно безопасный. В ущелье есть участки, где склоны пологие, дно широкое и можно организовать круговую оборону до подхода поддерживающих сил, а их наличие, несомненно, в Пешаваре обсуждалось. И у Абдельгуни будет помощь, но только в районе данных участков — точнее, в районе Урзуна. Также в ущелье много достаточно трудных для прохождения участков, но, с другой стороны, более безопасных с точки зрения вероятного нападения. В общем, не буду затягивать доклад. Первый участок, от границы до Урзуна, для засады не подходит. Причины я уже объяснил. Участок от Урзуна до Шарвака — тоже не то место, где следует брать караван.

— Почему? — спросил Дрейк.

— Рядом с юга обширное горное плато; на нем, особенно рядом с зелеными массивами, множество различных по величине населенных пунктов, в которых вполне могут быть сосредоточены либо дополнительные, либо резервные силы талибов. Они быстро выйдут к ущелью, и в результате мы получим угрозу с тыла. Отвлечь силы на оборону против «мирных чабанов» мы не сможем — нам бы уничтожить караван тем, что имеем…

— Продолжайте! — кивнул генерал.

— Далее. От Шарвака до Багдеза ущелье извилистое, со множеством пещер. Спускать отряд вниз и атаковать караван из пещер глупо, для нанесения одновременного удара сверху и снизу у нас просто не хватает сил. На перевалах можно посадить только снайперов, так как на этом участке склоны обрывистые, высокие. Огня снайперов будет недостаточно, чтобы обеспечить успешные действия отряда в ущелье. А вот на участок между Багдезом и Димраком я бы обратил внимание. Смотрите, господа, ближе к Димраку ущелье расширяется, склоны снижаются, прямой участок ограничен двумя утесами, за которыми небольшие изгибы. Вот здесь вполне реально зажать караван и провести одновременную атаку и с вершин, и с запада. К тому же к этому времени караван пройдет уже более половины пути, около семидесяти километров. Несмотря на ночные остановки и привалы, люди Абдельгуни изрядно устанут и в какой-то мере утеряют бдительность. Предварительно считаю, что операцию «Караван» следует проводить на участке между Багдезом и Димраком. Но окончательное решение, естественно, мы сможем принять, проведя рекогносцировку местности. Возможно, отойдем ближе к Багдезу, возможно, вообще будем вынуждены принять совершенно иное решение. По карте можно составить лишь ориентировочный план.

Дрейк поднялся из кресла, прошелся по комнате. Остановился за спиной Дака, указав на карту:

— А почему вы, господин Тимохин, не рассматриваете вариант проведения операции на участке Димрак — Джабдус? Местность по карте там точно такая же — и достаточно широкое ущелье, и изгибы, и низкие пологие склоны…

— Потому, господин генерал, — ответил командир «Ориона», — что близко расположен Джабдус. А там, как известно, находится перевалочная база талибов — стало быть, пусть даже небольшой, но отряд противника, наверняка с техникой, не исключено, что с боевой. Атакуй мы караван на указанном вами участке, помощь Абдельгуни из Джабдуса подойдет быстро. А нам, повторяю, каждый лишний «дух» будет усложнять обстановку.

— О’кей! — Генерал Дрейк присел на место, взглянул на Дака: — Теперь я хочу услышать ваше мнение, полковник.

— Я полностью согласен с полковником Тимохиным.

— Понятно, Дак, — усмехнулся Дрейк, — собственного мнения у вас нет. Гонору много, а мнения нет…

— Господин генерал, если вам что-то и понятно, то не в части проведения подобных операций. Опыта боевых действий против вооруженных сил талибов, насколько мне известно, у вас практически нет. А у Тимохина за спиной и война восьмидесятых годов, и сотни операций против талибов после вывода советских войск. Поверьте, он гораздо лучше нас обоих знает, как работать в этом чертовом Афгане. И я имел возможность лично убедиться в этом. Не забывайте, «Марс» провел несколько довольно крупных операций на территории, контролируемой талибами. Успешных операций, заметьте. И я со всей ответственностью утверждаю: без русских любое американское подразделение талибы прихлопнули бы на первом же выходе. Я уже не говорю о блестяще проведенной «Орионом» операции в Пакистане — с целью, между прочим, освобождения из плена талибов вашей помощницы, сержанта Крофт. И если вы ознакомитесь с той операцией, то поймете, насколько сильны русские коллеги.

— А у вас в «Ирбисе», что, дилетанты?

— Сейчас уже нет. Совместные действия научили воевать и нас. А вот у вас, у вашего непонятно для чего введенного в состав отряда капитана Стоуна, а также у людей Рифа подобных навыков даже близко нет. Поэтому я полностью согласен с полковником Тимохиным и поддерживаю предложенный им предварительный план подготовки реализации операции «Караван».

И вновь Дрейк повел себя в несвойственной ему манере.

— Ну, что ж, в принципе вы правы, полковник. Русским действительно лучше знать, как воевать в Афганистане. Я согласен принять ваш план, господин полковник, — кивнул Тимохину генерал. — Сегодня же предварительный план операции «Караван» будет передан руководству проектом. И… думаю, что уже сегодня нам предстоит убыть в Афганистан, на вашу горную базу в Тарикарском ущелье. А сейчас займитесь подготовкой личного состава к переброске. После того, как будет принято окончательное решение по операции «Караван», я вызову вас, и мы отработаем план передислокации отряда либо на нашу горную базу в Тарикарском ущелье, либо в другой район, что будет определен руководством. Свободны, господа офицеры.

Отпустив Тимохина и Дака, Дрейк вызвал в отсек для совещаний капитана Ричарда Стоуна. Тот вошел, не утруждая себя субординацией:

— Вызывали, генерал?

— Да, Рик. Мне срочно необходима связь с Денбруком.

— Уверены, что сейчас это целесообразно?

— Рик, если я сказал, что мне нужна связь с сенатором, то будь любезен обеспечить ее. Я же не могу выйти на Денбрука со штатной станции.

— А вы не подумали о том, что, если русские предусмотрительно заблокировали свои «Орбиты» от прослушивания нашими «Сигмами», они позаботились и о том, чтобы слушать наши станции?

— А вот это уже не мои проблемы. Это ты проверяй.

— О’кей! Я проверю и доставлю вам спутниковую станцию.

Из отсека Дрейк пошел в комнату штатного связиста, приказав:

— Связь с Вашингтоном, живо!

— Слушаюсь, сэр, — ответил лейтенант Крош.

Дрейк доложил руководству проекта «Эльба» с американской стороны суть плана, принятого на прошедшем совещании. Чиновник администрации внимательно выслушал генерала и передал распоряжение ждать ответа, до того ничего конкретного не предпринимая. Завершив разговор, Дрейк вернулся в свой отсек. Там его уже ждал капитан Стоун.

— Связь установлена, генерал. Номер сенатора наберете сами или это сделать мне?

— Сам наберу. Ты проверил станцию?

— Это будет возможно сделать во время сеанса связи, чем я и займусь. Если русские станут вас слушать, я немедленно сообщу об этом.

— О’кей. Теперь оставь меня одного. И определи кого-нибудь из наших в коридор. Слушать разговор можно не только по станции…

Стоун ушел. Дрейк набрал номер и только через минуту услышал знакомый голос сенатора.

— Дрейк, в Штатах сейчас, между прочим, два часа ночи…