На то, чтобы вслепую отыскать дверь в тёмном помещении, ушло несколько минут. Генри натыкался то на одну койку, то на другую, острые края впивались в таз. Каждый раз он тихо, но крепко ругался. Кричать не хотелось даже в таком аховом положении. Крики никогда не помогали. Если что и может исправить положение, это быстрые и решительные действия. Вот с ними сразу начались проблемы. Он блуждал по комнате, как мышь, запертая в клетке, запамятовав, с какой стороны в чёртовой комнате находилась дверь.

В конце концов ему удалось найти дверь, и он выскочил в коридор, где было только немногим более светло. Попав сюда, он понял, что лампы на нижнем уровне не сломались; нет, их перебили, методично, одну за другим, давая бразды правления в руки темноты. Генри вспомнил, что на том конце находится лестница, ведущая в комнату наблюдения. Он рассчитывал встретиться там с тем, кто вывернул вентиль, а если его не будет, то вернуть этаж на прежнее положение и выбраться наверх. Айлин осталась одна; Генри слишком хорошо представлял себе, каково ей сейчас.

Но сейчас, глядя на коридор, стены которого расплывались, становясь одной смесью с мраком, он почувствовал в глубине души шевеление паники, желания развернуться и побежать… бежать без оглядки. Генри так и сделал – но не стал разворачиваться, а устремился вперёд, к лестнице, молясь, чтобы ему дали хотя бы один-единственный шанс добежать до цели. Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы уловить чужое присутствие в коридоре, где едва-едва разминулись бы два человека. Размеренное тяжёлое дыхание, шевелящее воздух впереди… а может, слева… или, чёрт возьми, сзади. Не догадка или какой-то «третий глаз» – Генри физически, всеми порами кожи чувствовал существо, делящее с ним покров тьмы. Он знал, что оно настроено отнюдь не дружелюбно.

Лестница. Невероятно, но ему удалось не потерять направление; она исправно встала на пути, ударив железом о грудь. Генри судорожно сомкнул пальцы на перекладине, благодаря Бога за оказанную милость. Благодарность оказалась преждевременной: он только начал карабкаться, когда мощный удар в ключицу оттолкнул его назад, как пушинку, заставив распластаться на полу. Из темноты послышалось бормотание, в котором Генри почудились обрывки слов.

– Кто здесь? – спросил он, отползая назад. Удар не нанёс сильного вреда, но, пройдись он дюймом выше, Генри запросто мог бы сейчас валяться с переломанной шеей.

– Это ты?..

Он сам не понимал, кого имеет в виду: то ли «хирурга» в окровавленном плаще, то ли мальчика в водолазке. Впрочем, ошибся и в том, и в другом: существо, таившееся за лестницей, не было похоже на человека. Много Генри не увидел, но того, что он различил, хватило с лихвой: пухлое круглое тело в восемь футов, короткие руки и ноги, растущие из него – и быстрый, непрерывный шёпот, наполняющий коридор. Шёпот звучал мягко, почти доверительно. Слова тонули мелкой рыбиной, ускользающей сквозь сети – кажется, стоит немного напрячь слух, и ты услышишь их…

Не переставая убаюкивать Генри тихим шёпотом, существо начало движение вперёд.

Человек в синем плаще открыл дверь не сразу – он немного простоял в нерешительности, взявшись за ручку и изучая её взглядом. Потом всё же отворил дверь и вошёл, оставляя туман и озеро за спиной. Замок, закрытый на два оборота, послушно открылся от одного касания пальцев.

В коридоре никого не было видно – должно быть, девушка спряталась на обратной стороне. Здесь мужчина тоже помедлил, сосредоточенно вращая в левой руке детскую куклу, облачённую в платье из грязного ситца. Левый глаз куклы отсутствовал, придавая игрушке довольно-таки устрашающий вид. В который раз мужчина пожалел, что имел глупость отдать её Преемнику Мудрости. Тогда этой казалось удачной идеей – избавиться от куклы таким способом. Пластмассовый человечек давно стал для него знаком любви и доброты, коих всегда было мало… и ещё он вызывал в нём тёплые мысли о Возрождённой Матери. Когда-то она сама подарила ему эту куклу, подарила просто так, хотя любила её не меньше, чем он сам.

Он испытывал неудобство перед встречей с Айлин лицом к лицу… хотя клялся про себя, что ничего такого нет. Он собирается просто отдать куклу и уйти, разве не так?.. Преемник Мудрости не захотел взять её с собой, более того – выдавил ботинком глаз. Придёт время, и он заплатит за это сполна. А пока ему нужно избавиться от куклы хоть каким образом. Например, вернуть той, которая дала ему её. Да, так будет лучше всего. Правильно.

Но мужчине всё равно было стыдно. Он не был уверен, что сможет посмотреть на её лицо, где будут следы их недавнего «общения», слишком явные, чтобы игнорировать их. В минуты буйства, когда мир вокруг полыхает красным, чувства словно тонули в алой пучине – стоило только начать. Но сейчас был другой случай, и зверь тихо-мирно спал в уголке сознания. Вот человек и стыдился. Ничего не мог поделать.

Проходя мимо открытой камеры, он из любопытства заглянул внутрь. И не пожалел – на полу, где недавно зияла дыра, лежала старая книга в синем переплёте, знакомая с детства. Книга, которую он любил и ненавидел. Священное Писание. Должно быть, они взяли его с алтаря. Мужчина поднял книгу с пола и спрятал под полы широкого плаща. Негоже Писанию валяться в этой живодёрне, как какой-то мусор.

Он пошёл дальше. Сквозь топот капель он слышал тихий, но частый стук каблуков. Стены тюрьмы исправно отражали все звуки, выдавая её с головой. Неужели она думает, что может кружить вечно, не попадая в поле его зрения? Мужчина ускорил шаги, сжав куклу в ладони. Время, конечно, есть, но злоупотреблять этим не стоит. Скоро Преемник Мудрости выберется из подвала (мысль, что он может умереть там, в темноте, казалась мужчине невероятной), а встреча с ним не вписывалась в его планы. Пока.

Он увидел её в начале второго круга по кольцу – Айлин уже не пыталась сокрыть звук шагов и бежала вперёд, неуклюже волоча ногу в гипсе. Мужчина увидел, что её силы на исходе, поэтому не стал прибавлять шага. Она и так напугана, незачем доводить её до сердечного приступа. Взгляд зацепился за цифры на спине – 20121 – но он благополучно отвёл глаза.

Айлин остановилась раньше, чем он ожидал. Пошатывающимися шагами свернула вправо, прислонилась к стене, оборачиваясь в его сторону. Лицо в каплях пота, волосы слиплись в пряди; казалось, вот-вот грохнется в обморок. Глаз, который не закрыт пластырем, смотрел на него в ужасе. Мужчина остановился поодаль и миролюбиво вскинул руки, показывая пустые ладони. Я не причиню тебе вреда.

– Здравствуй, Айлин, – сказал он вслух. Про себя он привык называть её не иначе, как Возрождённая Мать, но этот случай был исключением.

Она вздрогнула, услышав его голос, и глаз широко раскрылся… но, по крайней мере, из зрачков начала осторожно уходить безысходность жертвенного агнца.

– К-кто вы? – она коротко кашлянула, изгоняя хрипоту из голоса. – Кто вы?

– Меня зовут Уолтер, – мужчина улыбнулся. – Я думал, ты знаешь.

Девушка начала оседать на влажный пол, прижавшись к стене. Мужчина едва удержался от того, чтобы подхватить её.

– Ты… ты убьёшь меня?

Он ждал этого вопроса. И был рад подарить ей облегчение:

– Нет.