пересекать черту, разделяющую начальника и подчиненного. Так проще. Дружба с начальством напрягает и ко многому обязывает.

Не прошло и пятнадцати минут, как телефон затрезвонил вновь.

– Федосеев слушает!

– Вот что, старший лейтенант, – напористо заговорил Парамонов. – Подбили этот самый самолет! Он совершил посадку где-то по соседству с твоим районом. Отправили группу на его поиски, но что-то они заплутали там. Есть предположение, что в самолете находятся диверсанты, так что будь предельно бдительным. Собери всех и выстави на дороге патрули. Прочеши прилегающую местность. Останавливай всех подозрительных и тщательно проверяй документы. Диверсанты могут принять любой облик. Ясно?

– Понял.

– Ладно, чего там. Я думаю, что тебя учить особенно не надо. Ты и так все знаешь не хуже меня. Через час доложишь обстановку.

Клавдий положил трубку. По коридору чинно ходил дежурный – молоденький паренек лет восемнадцати. Его призвали в армию каких-то полгода назад, но до фронта тот так и не добрался, эшелон, в котором он ехал, был разбомблен немецкой авиацией. Парень, получив ранение в грудь, просто чудом остался в живых, с полгода провалявшись в госпиталях. Слышал он плохо, сказывалась контузия, но зато отличался редкой исполнительностью.

– Гриша, – громко позвал Клавдий дежурного.

Тот немедленно подошел.

– Вот что, Григорий, сейчас немедленно поднимай всех наших и зови сюда.

– Что-нибудь случилось?

– Боюсь, что случилось. Только что позвонили из области и сказали, что под Медведковом сбили фашистский самолет. Не исключено, что в нем диверсанты. Нужно немедленно организовать поиски, выставить посты. Словом, организовать достойную встречу.

Глаза юноши блеснули азартом. Не настрелялся еще парень, не терпится проявить героизм.

– Разрешите выполнять?

– Ступай!

Уже через полчаса в небольшой комнате начальника райотдела собралось человек двадцать пять сотрудников.

– Подойдите сюда, товарищи, – кивнул Клавдий. Разложив на столе карту местности, он сказал: – Немецкий самолет предположительно упал вот в этом районе. Вряд ли диверсанты будут сидеть на месте и дожидаться, пока мы их арестуем. За эти несколько часов они могли уйти на очень большое расстояние. А следовательно, мы должны расширить радиус поиска и искать их вот в этом районе, – он очертил заточенным карандашом значительную окружность.

Лица собравшихся выглядели серьезными, не каждый день приходилось ловить диверсантов. Только у двери, спрятавшись за спины мужиков, стояли три хлопца и о чем-то энергично переговаривались, сдерживая приглушенные смешки. Гнать бы их из органов, но других не найти – вокруг одни хромые да калеки. А эти подростки любое серьезное дело готовы превратить в гулянку!

– Вот что, друзья, – суровым голосом продолжал Федосеев. – Если кто считает неважным то, что я говорю, то может выйти. Я никого не держу. – Стало тихо, только в оконное стекло с решительностью самоубийцы билась большая черная муха. Вот ей-то не прикажешь! – Прошу всех посмотреть сюда, – примирительным голосом продолжил Федосеев. – Разделимся на три группы. Ты, Василий, – указал он на степенного мужика лет пятидесяти, – пойдешь вот этой дорогой через лес. Пошарьте там. Места в этом районе глуховатые, медведь спрячется, не заметишь. Так что будьте внимательны. Панкрат! – повернулся Федосеев к невысокому, но широкоплечему милиционеру с погонами старшины.

Панкрату было немногим за тридцать, но седые волосы добавляли ему еще десяток годков. Во всю правую щеку у него был огромный ожог – невеселая память о Курской дуге. А вот зеленоватые глаза смотрели озорно, выдавая в нем неистребимого проказника-мальчишку.

– Ты со своей группой пойдешь к селу Иванниково. Там пересекаются три дороги. Перекроешь их все. Мимо тебя они не проскочат. Ну а третью группу возглавлю я, – объявил Федосеев. – Мимо нашего района не пройдут. По обе стороны леса, а они черт-те знает куда могут завести. А еще потом овраги. А если они поедут на машинах, то им как раз через наш район ехать придется.

– Откуда машинам-то взяться? – удивился Михеич.

Среди милиционеров он был самый старший. Воевал еще в Гражданскую. Следовало его уважить, растолковать. Может, и у других вертится на языке подобный вопрос.

– У диверсантов на лбу не написано, что они враги. Многие из них – наши бывшие соотечественники, разговаривают по-русски не хуже нас, матерятся так же. Могут переодеться в форму солдата или офицера Советской Армии. Водителя могут убить, а машину забрать. Так что нужно будет останавливать каждый транспорт, что следует через нашу территорию со стороны фронта. Это приказ! Всем все ясно?

– Ясно… Чего уж там, – хором прокатилось по комнате.

– А теперь за работу!

Шел мелкий заунывный дождь. Шинель намокла так, что хоть выжимай. Медленно светало. Тяжелый желтоватый туман стелился по земле, плотно взяв в плен ближайшие деревья, только их верхушки, будто бы мачты кораблей, продолжали царапать небо.

– Погреться бы, – мечтательно протянул Егор. – До поселка всего-то с километр. А потом обратно вернемся.

Подобная мысль уже не раз буравила и Федосеева, но он не позволял ей угнездиться в сознании и старательно прогонял прочь – диверсанты могли появиться именно во время его отсутствия. Хотя, в сущности, что может произойти? Даже если им удастся проскочить этот участок, то вряд ли получится пересечь следующий, потому что в соседнем районе выставлены на дорогах такие же посты.

Но мысль о крепком чае досаждала ему, как муха в знойную погоду, и ощутимо отравляла существование. Начальству полагалось быть твердокаменным и в минуту общей слабости проявлять характер. Строго посмотрев на Егора, Клавдий сурово сказал:

– Гнать бы тебя надо из органов за такие настроения. Война с Гитлером идет, а ты про чай!

Отъехав от самолета на несколько километров, Маврин остановился. Хотелось пить. Отцепив флягу, жадно сделал несколько глотков, пока наконец жажда не отступила.

– Где мы находимся? – робко спросила Лидия.

Пристегнув фляжку, Петр невольно скривился:

– Я бы сам хотел это знать. Летели мы оттуда, – махнул он в глубину леса. – Нас должны были выбросить в районе Медведкова. А мы уже столько проехали, и ни одного указателя. Россия, одним словом! Это они специально так сделали, чтобы Гитлер дорогу к Москве не нашел.

– Может, мы заблудились? – несмело предположила Лидия.

– Похоже на то, – невесело буркнул Маврин. – Я даже не знаю, где это чертово Медведково. – Вытащив из планшета карту, он аккуратно расстелил ее на коленях. – Мы проехали километров тридцать и не увидели ни одного населенного пункта, ни одного ориентира. Нет никаких указателей, только проселочные дороги. Не к чему даже привязаться. Да. Это не Германия, где на каждом перекрестке висит указатель, да еще километраж указан. Вот оно – это самое Медведково. Мы находимся где-то в этом районе, – очертил Маврин пальцем изрядный кусок леса. – Но вот где именно? – Бережно сложив карту, он аккуратно уложил ее в планшет. – Ладно, что-нибудь придумаем. Все-таки я не просто какой-нибудь майор, а сотрудник СМЕРШа, а это очень много значит. Ты не замерзла?