– Товарищи! – воскликнул я, поднимая примирительно руки. Вот только про меч я совершенно забыл. Надо было его куда-нибудь спрятать.

И в ту же секунду легионеры подняли копья и пошли на нас. Лица их не предвещали ничего хорошего. Я не успел опомниться, как передо мной оказалась Стелла. Она издала свой инопланетный боевой клич, подпрыгнула, перевернулась в воздухе, а когда приземлилась на землю в ее руках как мельничные крылья закружились сразу два меча. Она сразу пробила стройный римский строй, в щепу расколотила два щита и лишила наконечников все копья, которыми ее попытались достать. Хоть римляне и считаются в этом мире отменными вояками, до Стеллы им ой как далеко. И они сразу это поняли, потому что тут же бросились от нее наутек.

– Куда вы, подонки! Я вас всех распну на кресте! Не будь я центурион Примус Сервий! – надрывался командир, пытаясь остановить своих подчиненных, но тут Стелла сделала очередной прыжок и ударила его ногами в грудь. Примус Сервий охнул и упал на землю, подняв целые тучу пыли. Доблестный центурион все же попытался встать, но второй удар Стеллы, в этот раз кулаком в челюсть, уложил его обратно в пыль.

Пока Стелла разбиралась с одной стороной, Геркулес вступил в схватку с другой. Оружия у него не было, дубины тоже. Тогда он схватил полы шатра, ведь мы все еще стояли на поверженном шатре, и дернул что есть сил. Легионеры, которые уже успели ступить на полотнище, не удержались на ногах, смешались, а затем и вовсе повалились друг на друга. Геркулес подбежал к ним и стал их заворачивать в шатер. Со стороны казалось, что он что-то старательно упаковывает в газету. А тех легионеров, которые пытались избежать сей участи, он награждал крепкими ударами. Только гул стоял, когда его кулак опускался на их головы.

Я тоже не стоял без дела. Трое солдат все же добрались до нас, и я вступил с ними в жестокую схватку. В жестокую в смысле для них жестокую. Потому что один из них ткнул копьем и чуть не попал в Наташу. И хотя Диоген героически закрыл ее собой и копье оцарапало ему руку, я пришел в ярость.

– Негодяи! Как вы смеете поднимать руку на женщин? – закричал я.

Моя рука поднялась и опустилась, обрушив на голову негодяя рукоять меча. Здорово получилось. Тот рухнул как куль. Только ножками дрыгнул.

– Ну я вам покажу!

Вдохновленный подвигом я кинулся на двоих солдат. Мой меч закружился в воздухе, с треском раскололся один щит, отлетело в сторону копье, другое, и солдаты побежали прочь.

– Ура, победа! – закричал я, поднимая над головой меч.

Победа была полная. Стелла разогнала половину легионеров, Геркулес тоже упаковал человек десять. Оставшихся троих победил я. Так быстро все закончилось, что мне даже стало обидно. Только вошел в раж. А уже сражаться не с кем.

– Как ты? – обернулся я к Наташе.

Девушка заботливо перевязывала Диогену руку. Тот сидел у ее ног и был наполнен блаженством. Мне что-то не очень понравилось то, как они сидят.

– Кажется мы вступили в конфликт с местными властями, – сказал я.

– Это не мы вступили с ними, а они с нами, – подходя ко мне и отряхивая с ладоней пыль, сказал Геркулес.

– Надо уходить отсюда, – согласилась Стелла.

Она была права, потому что стражники у ворот, увидев, что стало с отрядом легионеров, опять затрубили в трубы, забили в барабаны и стали спешно закрывать ворота.

– Быстрее! – крикнул я. – В город. Мы должны успеть. Только среди шумных людских улиц нам удастся спрятаться. К тому же там те, кто нам нужен. Святые братья.

И мы побежали к воротам. К счастью до них было шагов тридцать не больше. Мы преодолели их за несколько секунд. С дикими криками, как будто увидели диких слонов или тигров, стражники разбежались в разные стороны, и мы вбежали в Ерихон.

Пыльный городок, с многочисленными узенькими улочками, в которых так легко было затеряться.

И мы затерялись. Так затерялись, что чуть было совсем не потерялись. Достаточно долго мы блуждали по улочкам, пытаясь выйти в центр города, однако местные архитекторы так все запутали, что вместо центра мы раза три попадали на окраины, а один раз чуть не вернулись обратно к тем самым воротам, через которые так нелегально вошли. На нас уже подозрительно стали посматривать ерихонцы. Особенно на Геркулеса. Я понял, что до здешних мест нудизм еще не дошел. Да и на голые ноги Наташи и Стеллы мужчины пялились, как на что-то непотребное, хотя здешние женщины вроде бы тоже паранджу не носят. Но платья у всех у них все же были длинными. Зато я был одет явно по местной моде. Такие длинные просторные хламиды здесь были у большинства мужчин. Правда по сравнению с моей, они конечно победнее. Что ж, пусть смотрят на меня, как на чудаковатого богача со свитой. Наконец нам надоело бродить в поисках неизвестно чего. Первой выразила протест Наташа.

– Все! – выдохнула она. – Я сейчас упаду.

Этого допускать было нельлзя.

– Стоп, – скомандовал я, и мы все остановились. – Хватит кружить вокруг да около. Давайте обсудим план действий.

Никто возражать мне не стал. Но предлагать что-либо тоже. Все стояли, пыхтели и устало смотрели на меня. Никакой самостоятельности мышления. Опять возложили на меня. А я что, крайний? Я такой же турист, как и все. Хотя среди нас есть один почти местный. Я решил обратиться к нему.

– Послушай, Диоген, ты же философ, ученый человек. Что ты нам скажешь про нравы израильтян?

– Что скажу? – задумался Диоген. – Пока в глотке сухо, ничего сказать не могу. Язык распух. Голова трещит, сердце колотится.

– А все-таки?

– Слыхивал я, что они все безбожники, – пропыхтел философ.