конечно можно понять. Теперь это были вовсе не те хищные создания, что прежде, а милые кроткие и добрые девушки, весьма стеснительные и пугливые. Однако нам от этого легче не стало. Думаете, такое удовольствие, когда тебя сбрасывают с двадцатиметровой высоты да еще и без парашюта?

К счастью гарпии, хоть и утратили свою смелость и решительность, не потеряли находчивости. Я это понял, когда упал прямо на самый большой шатер, стоящий в центре рынка. Крыша шатра, который был туго натянут, сработала как батут. Упав на нее, я тут же взлетел снова, потом опять вниз, снова вверх. Когда же я перестал летать, рядом упали Стелла с Наташей, и от их удара крыша вновь подбросила меня вверх. Когда я летел вниз, то встретился с девушками, которые летели мне навстречу. Мы чудом не столкнулись. Затем к нам присоединился Геркулес. Так мы вчетвером и летали вперемешку, пока наши полеты не прекратил Диоген.

Наверно его сбросили с высоты не меньше чем метров сорок. Он с диким визгом, размахивая руками и ногами упал на шатер, и тот наконец не выдержал над собой такого издевательства и словно зонт сложился, захватив всех нас в мешок.

Вас когда-нибудь запихивали в мешок? Да еще с целой кампанией? Нет? Очень за вас рад. Никому такого не пожелаю. Темно, невероятно душно и тесно. И нет никакой возможности выбраться наружу. Я трепыхался изо всех сил, пытаясь освободиться, но все мои движения приводили к обратному результату. Я запутывался все больше и больше. В конце концов шатер запеленал меня словно младенца. Туго и плотно. С той лишь разницей, что у младенцев остается на свободе голова, мне же не оставили ничего.

– На помощь! – это было последнее, что я прохрипел. На большее воздуха уже не хватало.

Вот так. Пройти столько испытаний, выйти победителем из множества приключений и смертельных схваток и погибнуть так нелепо и глупо – задохнуться в старом пыльном брезенте.

– Адал! – раздался крик совсем рядом, и я узнал голос Стеллы. – Ты где?

– Я здесь! – прохрипел я. Для этого мне понадобилось колоссальное усилие воли. От невозможности дышать в глазах уже начали плавать красные круги.

Раздался громкий треск, разрезаемой ткани, и солнечный свет хлынул мне в глаза, а вместе с ним и воздух. О какое блаженство!

Я дышал и не мог надышаться. А Стелла тем временем освобождала остальных. Нет, она все-таки молодец. Не растерялась. Достала из своих одной ей известных закромов меч и стала резать толстую ткань шатра. Освободилась сама, освободила меня, а теперь давала жизнь и остальным. Геркулес, Наташа и Диоген умудрились попасть в ту же ловушку, что и я. Лежали завернутые словно мумии. Ближайшая мумия от меня уже перестала дергаться. И вдруг к своему великому ужасу я понял, что это Наташа.

– Наташа! – закричал я не своим голосом и бросился ей на помощь.

Не знаю как мне это удалось, но я справился без меча, и выпутал кого бы вы думали?

Это оказался Диоген. Он был уже без сознания и весь какой-то дряблый и обмякший. Я облегченно вздохнул.

Признаюсь честно, на мгновение у меня промелькнуло желание оставить все как есть. Умер человек, ну и господь с ним. Пусть себе отправляется в рай. Чего ему мешать? А вот если он останется здесь, то опять будет путаться у меня под ногами. В смысле, опять к Наташе не подойдешь.

Но нет, малодушные мысли я прогнал безо всякой жалости, и несколько раз с силой хлопнул философа по щекам. Помогло, он охнул и сразу открыл глаза:

– Как, разве я жив?

– Живее всех живых, – бодрым голосом ответил я и поднялся на ноги. Надо было осмотреться.

Стелла уже освободила Наташу и они вдвоем выпутывали и вырезали из плена Геркулеса, который намотал на себя чуть не половину шатра и походил на гигантскую куколку шелкопряда. И куколка эта дергалась и что-то бубнила. Вот уж сильный мужик. Не сдается до последнего.

Я поспешил на помощь. Нельзя было терять ни минуты. Вместе нам удалось спасти нашего друга. Когда он вылез на свет божий, то был красный и потный и очень злой. Таким я его увидел впервые.

– Кто хочет покуситься на моего друга? – взревел он, подобно быку и заиграл мускулами.

– Геркулесик! – стали мы его успокаивать. – Никто на нас не собирается покуситься. – Успокойся пожалуйста!

– Как это никто? – удивился Геркулес и кивнул нам за спину. – А эти? У них что так принято встречать гостей? А, кажется я догадался. Это почетный караул.

Мы оглянулись.

– Стелла, дорогая, у тебя случайно не найдется для меня меча поострее и подлиннее? – спросил я.

Стелла тут же вложила мне в руку то, что я просил. От тяжести оружия я чуть не упал. Не привык еще держать его так спокойно и с таким достоинством, как она.

Что случилось?

Оказывается, пока мы копошились в недрах дурацкого шатра, который, кстати говоря, спас нам жизнь, правда потом чуть ее не отнял, горожане успели попрятаться, кто куда мог, а из городских ворот, или может быть еще откуда, почем мне знать, вышел на шум и призыв стражников целый отряд римских легионеров. Именно их. Ничего я не путаю. Видел в учебнике истории. Все как полагается. Квадратные щиты, такие же подбородки, туники, круглые медные шлемы, короткие копья и злобные глазки. Легионеров было человек тридцать. Они стремительно и бесшумно окружили нас и выстроились стройными рядами щит к щиту. Копья смотрели нам в лицо. Командовал легионерами приземистый кривоногий дядька с мордой очень смахивающей на Гитлера. Во всяком случае, усики у него были гитлеровские, это точно. На шлеме у него красовался пучок красных петушиных перьев, в руке он держал короткий меч, также направленный в нашу сторону.

– Убить! – взвизгнул он. – Убить всех до единого!

Вот тебе раз. Ничего не спрашивая и не пытаясь что-либо выяснить, нас собираются убить. Безо всякого суда и следствия.