– Хорошо. Сашка наркоту начал в общаге сбывать. Прямо тут. Я у своих девок нашла траву. Вначале просто дала им просраться. А потом… Потом одна дура обширялась чуть не до смерти. Я сказала…

– Кому?

– Олегу вот. Ему, – Маша ткнула пальцем в сторону лежащего сержанта.

– Он что, главный?

– Нет, он пошел к главному. Олега предупредили, но он был дурной, решил, что это не серьезно… – Маша замолчала.

– Не молчи, милая, – напомнил Шатов.

– Ну и пятого числа, вечером, к нему поднялись…

– Кто?

– Не знаю. Правда, не знаю! Не знаю! – закричала Маша, видя, что Шатов не верит. – Олег туда пошел, потом вернулся, сказал, что с Сашкой хотят поговорить… А через десять минут Альбина…

– Кто?

– Альбина, дежурная, пришла и сказала, что Фроленков из окна выпал.

– И все?

– Все, честно.

Застонал охранник.

– Ты смотри, живой, – сказал Шатов, – придется добить. Вначале разнесем ему голову через подушку, чтобы без шума. Потом разденем, насколько можно. Следом за этим выстрелим в голову тебе и вложим оружие в мертвую ручку. Вы занимались любовью с охранником, ты нацепила ему наручники для остроты ощущений, а потом не удержалась и грохнула…

– Ты чего? Я же все сказала! – Маша попыталась вскочить, но Шатов схватил ее за волосы и бросил на диван.

– Ты мне до сих пор не сказала, кто отдал приказ грохнуть Фроленкова. Кто? Кто хозяин борделя, и кто крыша? Быстро!

– Я не могу, не могу. Они меня замочат, как Сашку. Пожалуйста, не нужно. Ну пожалуйста… Не нужно меня убивать… Миленький…

Шатов встал с дивана. Постоял несколько секунд с закрытыми глазами.

Охранник снова застонал, попытался перекатиться на спину.

– Жить хочешь? – спросил Шатов у мадам.

– Конечно!

– Даю тебе шанс. Сделаешь все в точности – выживешь. Не так – подохнешь. Не сегодня, так завтра. Поняла?

– Да.

– Я сейчас уйду. Ты приведешь своего приятеля в чувство и объяснишь ему, что приходил человек, который очень интересовался Фроленковым. И что человек этот очень обижен на то, что Саша умер. Запоминаешь?

– Да-да…

– Если хотите оба выжить, лучше молчите. Лучше скажите, что он поскользнулся на ступеньках, а ты… Ну, нарвалась на садиста, любителя помучить партнершу.

– Я все скажу как надо, все! – торопливо выкрикнула Маша. – Как надо.

– Очень хорошо.

Шатов огляделся. Несколько раз передернул затвор пистолета. Вылетевшие патроны разлетелись по комнате. Мадам вздрагивала при каждом щелчке затвора, втягивая голову в плечи.

– Носовой платочек есть? – спросил Шатов.

– Что? – испуганно вскинулась Маша.

– Не важно, – Шатов вынул из кармана брюк свой носовичок, тщательно обтер пистолет.

К чему он еще в комнате прикасался? К двери? Тоже нужно вытереть отпечатки.

Пистолет пусть лучше останется здесь. Если мадам сумеет убедить сержанта никому не рассказывать о случившемся, то лучше пусть оружие будет у мента. Чтобы не возникало лишних вопросов. Табельное оружие, то – се… Кстати, то, что сержант дежурить в борделе с табельным оружием должно стать лишним поводом для размышлений.

– Ладно, мне пора, – сказал Шатов.

– До свидания, – пролепетала мадам, в которой уже не осталось ни грамма первоначальной сексуальности.

И в воздухе пахло не пороком и развратом, а животным ужасом.

– Дай тебе Бог, чтобы мы больше не встречались. И сержанту Слащеву скажи, что я его координаты запомнил. Продажные менты тоже ведь люди и могут умереть совсем неожиданно.

На лестнице Шатов не встретился ни с кем. Дежурная Альбина что-то сказала ему вроде «до встречи».