обитателей квартала. Почти на каждой двери стояла коробка охранной сигнализации.

Дэнни нашел нужный номер дома. На центральном окне, как и у всех соседей, висели чистые накрахмаленные занавески с изящным китайским орнаментом. Ступеньки и перила сверкали свежей краской.

Где-то внутри прозвенел звонок, заплакал ребенок, взволнованно вскрикнула мать. Через несколько секунд дверь открыла полная молодая женщина, держа в одной руке сигарету, а на другой — ребенка с резиновой соской во рту.

— Слушаю вас?

— Простите за беспокойство, мэм, я из «Эко». Собираю сведения о прошлых трагедиях в Ливерпуле.

Женщина удивилась.

— А почему вы пришли ко мне?

— В этом доме когда-то жила семья О’Рейли — родители с сыном. Отец с матерью погибли в автомобильной катастрофе в шестьдесят первом году…

Она вдруг заволновалась, заподозрив неладное, и попятилась.

— Я ничего не знаю, мы переехали сюда десять лет назад.

— Здесь есть кто-нибудь, кто может их помнить?

Она уже закрывала дверь, но Гроган просунул в щель ногу.

— Стариков почти не осталось, разве что миссис Дэвис, выше по улице. Та самая Лиззи.

— Какая?

— Любопытная Лиззи. Любит совать нос в чужие дела. А теперь, если вы уберете ногу, я пойду поменять пеленки.

Гроган перешел улицу, чувствуя, что скоро стемнеет и похолодает. Не питая особых надежд, застучал дверным молотком в виде львиной головы.

Старая миссис Дэвис радовалась любому посетителю, зашедшему по любому поводу. Любому случаю поговорить и вместе выпить по чашечке чаю.

— Славная семья, — мурлыкала она, расставляя на столе чашки, дрожащие в скрюченных ревматизмом руках. — Весь квартал был в шоке, когда услышал прискорбную новость. Хорошо помню похороны — все ходили. Три гроба…

— Три?

— Ужас, правда? Маленький гробик Падди засыпали цветами. Их схоронили вместе на кладбище Энфилд.

У Грогана голова пошла кругом. Затылок сковал огненный обруч.

— Я там был, миссис Дэвис, знаю. Но на кладбище только два камня с именами родителей.

Она грустно улыбнулась.

— В городе нынче столько вандалов. Камень малютки Падди разбили или стащили. И я перестала туда ходить.

— Вы не припомните, когда это случилось?

— Кажется, в восемьдесят третьем, сразу после Фолклендской войны.

В тот год Макс Эвери встретился с Маргарет О’Мелли.

А сегодня он в Лондоне. В самом сердце секретной операции Временного совета, задумавшего диверсию на Даунинг-стрит.

Предложенная Дэнни Грогану чашка чаю осталась нетронутой.

Рождество пришло и прошло.

Самый тяжелый период в жизни Макса Эвери продолжался.

Он поставил и украсил искусственную елку. Ребенок был слишком мал, чтобы оценить его усилия, но он знал, что этого хотела бы Мегги. Так или иначе, малыш, остававшийся дома на праздники, скрашивал одиночество и помогал отвлечься от мрачных раздумий. Эвери погрузился в домашние заботы о кормежке, играх и стирке и практически не успевал жалеть самого себя.

Это пошло ему на пользу, но больше всего радовало отсутствие Джерри Фокса.

В сочельник он самовольно уехал в Дублин навестить друзей и родных, и до его возвращения оставалось еще целых семь дней нового года. С другой стороны, с отъездом ирландца Эвери перестал получать известия о Мегги.

Все разом переменилось, когда в один из январских вечеров Фокс объявился вновь. Он только что прилетел челночным рейсом Дублин — Хитроу и был явно в подпитии.

— Ты должен бы мне обрадоваться, проскучав тут с парнишкой все время. Пошли выпьем по пинте!

Надеясь узнать что-нибудь о Мегги, Эвери попросил соседскую дочку посидеть с ребенком и отправился с Фоксом в ближайший погребок. Принятая доза спиртного поддерживала ирландца в бодром настроении, но Эвери чувствовал что-то неладное. Он вдруг понял, что это Фокс радуется его компании, возможности спокойно посидеть рядом со знакомым человеком.

Бармен включил телевизор, передавали вечерние новости. Недавно избранный премьер-министром Джон Мейджор многозначительно намекал на мрачные перспективы, ожидающие Саддама Хусейна и Ирак, если он не уйдет из Кувейта.

— Чертова кукла! — почти неразборчиво послал Фокс проклятие в его адрес. — Этот плюшевый премьер-министр рассуждает о войне, будто он герцог Веллингтон![50] Посмотрим, что он за орешек, когда ИРА вышибет его с Даунинг-стрит!

Эвери умолял говорить потише, вслушиваясь в сумбурную речь.

— Не будь ребенком, Джерри. Сейчас к ним не подобраться, полиция перед войной приведена в состояние повышенной готовности.

— Кон Мойлан подберется, — буркнул Фокс, — будь уверен.

— Ты о гранатометах?

Ирландец окинул его расплывчатым взглядом.

— Угадал.

— Дату назначили?

— Я и так слишком много болтаю. Черт! — Он икнул и бессмысленно уставился в стакан с пивом. — Может, сейчас ничего и не будет.

Эвери встрепенулся, утверждаясь в своих подозрениях.

— Что-то случилось в Ирландии, Джерри?

Фокс заколебался, не в силах решить, можно ли быть откровенным.

— Да, черт побери, кому какой вред, если ты будешь знать! Пару дней назад ко мне заявился Дэнни Гроган с целой делегацией от Временного совета. Честно, Макс, просто жуть. Я вообще хотел послать все к черту, когда они принялись размахивать пистолетом у меня под носом.

— Это еще зачем?

— Боятся до чертиков связываться с иракцами и беспокоятся, что Кон пропал. По правде сказать, подозревают, что он вышел из-под контроля или даже снова набрал свою группу. Ты же знаешь этих придурков.

— Почему они так решили?

Фокс пожал плечами.

— Кон велел мне задействовать несколько бывших его ячеек, а оказывается, не имел права. Этих шестерых Совет держал чистыми, приберегал на будущее.

— Куда они отправились?

— Откуда я знаю? Я просто передал письменное распоряжение, хотя ходили слухи, что двое поехали в Штаты. Я так и сказал этим ублюдкам из Совета. Проклятье! Вот награда за столько лет непорочной