лось на голом, но вполне респектабельном склоне холма над С-стрит, владельцы шахт - в своих разукрашенных домах в Усшоэ, управляющие, надсмотрщики, доктора, юристы, банковские служащие и клерки размещались в удобных коттеджах с маленькими аккуратными садиками. Для шахтерских семей предназначалась часть города, лежавшая ниже С-стрит. Она представляла собой растянувшиеся на целую милю джунгли из «халуп, построенных стена к стене, прижавшихся к обогатительным фабрикам или гигантским отвалам породы, халуп, пеоструганные и неокрашенные доски которых окрашивались в одинаковый серый цвет пыльными ветрами во время засушливого лета». Можно было пройти целые кварталы и не встретить ни кустика, ни стебелька травы; когда начинал дуть уошойский «зефир», он иногда поднимал жестяную крышу, а то и целую лачугу в воздух и опускал ее на землю в другом квартале.

Закона в этом городе было ничуть не больше, чем краски па стенах этих лачуг. На каждые сто убийств, происшедших, как считали, из-за нарушения заявочных прав или пьяных ссор, тринадцать преступников оказывались повешенными поспешно сформированным Комитетом бдительности, а восемь - шерифами графства. Дэвид Беласко, молодой актер из Вирджиния-Сити, который впоследствии стал одним из ведущих театральных режиссеров страны, говорил: «Я был одним из первых, кто привнес естественность в сцены смерти, и огромную помощь в этом оказал опыт, приобретенный мной в Вирджиния-Сити».

Один человек писал в Сан-Франциско: «Калифорния 49-го года в известной степени была преддверием ада, однако Невада может считаться тронным залом самого Плутона. За сорок дней моего пребывания тут я видел мошенп. гества, жульничества и проституции больше, чем за тринадцать лет жизни в нашем не слишком строгом в моральном отношении штате Калифорния».

Во время этих сатурналий какой-то пьяница решил прикурить от керосинового фонаря. Его высохшая на солнце лачуга занялась пламенем. Дул обычный здесь «зефир» Уошоэ. Огонь начал распространяться от дома к дому намного быстрее самых быстроногих членов вирджинской пожарной команды. Дома, высушенные за десятилетия пустынным солнцем, не просто загорались, а буквально взрывалиеь пламенем.

Тысяча домов выгорела за час. Чтобы уберечь здания шахт и обогатительных фабрик, был применен динамит. Но и это не помогло. Все покрывалось красным ковром огня который загнал жителей на самые верхние склоны, где они и сидели со своими пожитками.

Выгорел весь город: деловые кварталы, гостиницы, школы, церкви. Несколько шахт оказались охваченными огнем. «Общие потери составляли примерно десять миллионов, однако Вирджиния-Сити, выдававший на-гора на такую же сумму драгоценных металлов ежемесячно, мог просто пожать плечами, считая происшедшее скорее неудобством, чем серьезной потерей».

'Таким образом, подобно своим собратьям на Дальнем Западе, которые периодически выгорали дотла, Вирджиния-Сити, обратившись в пепелище, через два месяца отстроился вповь, превратившись в красивую столицу на склоне голого холма в центре еще более голой пустыни: новый Оперный театр Пайпера, обошедшийся в 150000 долларов, отель «Интернэшнл» высотой в шесть этажей. Миллионеры в Уошоэ построили еще более замысловатые резиденции в стиле рококо над С-стрит, а их женщины заказали себе новые наряды в Париже. Мужчины щеголяли здесь в платье от «Принца Альберта», привозили шеф-поваров из Нью-Йорка и рояли -из Бостона. Здесь были закрытые клубы для избранных, еженедельные вальсы и кадрили в «Энтр-ну». Социальная значимость зависела здесь от суммы овежедобытых денег.

А под всем этим уже целых шесть лет подряд днем и ночью вершилось величайшее инженерное чудо Невады.

В 1875 году туннель Сутро протянулся уже на более чем в ©семь тысяч футов в горе, и предетояло пройти еще двенадцать тысяч, чтобы добраться до минерального пояса Комстока. А пока Сутро упорно прокладывал себе взрывами путь вперед со скороетью двухсот пятидесяти футов в месяц, пробивая вертикальные вентиляционные колодцы в Маунт-Дэвидсон, Мак-Кей и Фейр вывогили миллиопы тонн камня и руды через стволы своих шахт. Каждая из этих тонн озпачала для Сутро потерю потенциальных двух долларов, которыми он мог бы оплачивать свой более чем двухмиллионный долг банкам.

На протяжении октября, когда Вирджиния-Сити догорал и когда пожар перекинулся на шахты «Консолидейтэд Вирджиния» и «Офир», в результате чего у них сгорели сотни погонных миль внутренней опалубки, Сутро, раздевшись до набедренной повязки, работал в своем забое, удваивая усилия как собственные, так и людей в надежде успеть пробить туннель до того, как шахты смогут вновь приступить к работе.

Но продвин{ение было медленным, мучительно медленным. Чем глубже они вгрызались в гору, тем невыносимее становились условия труда. И хотя в туннеле работали специально отобранные рабочие, даже лучшие из них не могли выдержать более двух или трех часов в жаре и отравленной атмосфере, когда воздух к тому же становился еще более тошнотворным из-за вони потеющих мулов. Сутро установил мощные вентиляторы системы Рута, привез из Германии сдвоенные компрессоры. И все-таки воздух оставался настолько отравленным, что люди выходили из забоя в полуобморочном состоянии. Кипящая вязкая глина пузырилась вокруг их ног, засасывая и ломая самые толстые бревна. Сутро решил закладывать только самые небольшие заряды взрывчатки из опасения, что крепления будут снесены взрывом.

И все же никто не дрогнул. Ядовитые газы, удушающая невыносимая жара и повсеместная опасность им были не в диковину. Проходили месяцы, годы, а они все продвигались вперед: десять тысяч, двенадцать тысяч футов от входа, семнадцать тысяч, восемнадцать… Потом -уже и вовсе нельзя было пользоваться порохом, камень приходилось преодолевать кирками. И наконец, когда было пройдено двадцать тысяч футов и они углубились в минеральный пояс, сернистые источники создали такую невыносимую жару, что казалось, пройти эту последнюю сотню мучительных футов выше человеческих сил.

Но строители продолжали двигаться вперед, и Сутро участвовал в проходке почти каждого дюйма. 8 июля 1878 года, через восемнадцать лет после того, как у него зародилась идея строительства туннеля, Сутро услышал, как рабочие шахты «Сэвидж» взрывали породу по другую сторону разделяющей их скалы. Радость охватила его: он прошел сквозь двадцать тысяч футов вулканической горной породы к своей цели! Сутро отправил записку из своего туннеля вокруг горы по каньону к главному управляющему шахты «Сэвидж»: «Если вашим людям удастся пробить бурами сквозную дыру, пусть они сразу же остановятся и не расширяют ее до того, как оповестят меня.

Потребуется довольно продолжительное время для ваших и моих людей, чтобы отступить, потому что опасаюсь, что поток горячего и сырого воздуха, внезапно приведен- пого в движение может оказаться гибельным для лю

дей? •? ~

Джиллет, главный управляющий шахты «Сэвидж», был готов взорвать перемычку. Он принялся колотить кувалдой по перемычке, чтобы известить Сутро о том, что оп собирается произвести взрыв. Сутро тоже постучал молотком по камням, сообщая о своей готовности. Шахтеры «Сэ- видж» пробурили восемь отверстий в тонкой стене, заложили в них пороховые заряды Ригоррета, а Сутро' со своей стороны забил выходные отверстия землей.

Пороховые заряды были подожжены. Страшный грохот потряс Маунт-Дэвидсон, эхо заполнило самые отдаленные штреки и штольни. Сначала вихрем пронесся дым, а потом вверх из туннеля Сутро вырвался такой поток горячего воздуха, что шахтеров повалило на землю, а лампы их погасило.

Шахтеры «Сэвидж» быстро оправились и принялись лопатами расчищать грязь и камни, пока не добрались до рваного пролома в стене, проделанного взрывом.

С этого места они могли глядеть прямо вниз, на дно туннеля Сутро в десяти футах от пих. Была спущена лестница. Когда она коснулась дна туннеля, Адольф Сутро который был обсыпан землей, взобрался по ней и, по словам одного из шахтеров, стоял в проломе, ведущем в «Сэвидж», «как Мефистофель». Внезапно поток свежего, прохладного воздуха, пройдя вверх свыше двадцати тысяч футов через туннель от реки Карсопа, подхватил Адольфа Сутро, как ребенка, н швырцул его к противоположной степе штрека шахты «Сэвидж». Сутро, исцарапанный и с кровоточащими ссадинами, но переполненный счастьем, с трудом поднялся на ноги.

Американский флаг был поднят над входом в шахту «Сэвидж». У входа в туннель палили пушки. Все свершилось.

Люди оказались достойными гор.

Но они едва успели. Шахта «Краун-Пойпт» перестала выплачивать дивиденды-в 1875 году, когда процветание Вирджииня-Снти было в зените. «Белчер» выплатила последние дивиденды иа следующий,