– О, удачно, лучше не могло быть. (И внезапно воодушевляется – он готов действовать.) Загоним его в капкан.
– Какой капкан?
– Стань здесь. Нельзя дать ему уйти.
Ставит Розенкранца лицом туда, откуда должен появиться Гамлет. Становится рядом с ним, несколькими шагами ближе к авансцене; таким образом они перекрывают одну сторону сцены, стоя лицом к противоположной. Гильденстерн расстегивает ремень, Розенкранц – тоже. Они связывают свои ремни и берутся за концы. Штаны Розенкранца начинают сползать вниз. Из противоположной кулисы появляется Гамлет, медленно волоча тело Полония. Он идет в глубину сцены, поворачивает к выходу в ту же кулису, из которой появился, несколькими метрами левее (правее). Розенкранц и Гильденстерн, держащие свои ремни натянутыми как струна, смотрят на него в некотором замешательстве. Гамлет удаляется, волоча тело. Они ослабляют ремни.
– Ну, обошлось.
– Что могут сделать два человека?
Они надевают ремни, Розенкранц подтягивает штаны.
(обеспокоенно – делает несколько шагов в ту сторону, куда ушел Гамлет).
– Он был мертв.
– Конечно, мертв.
– По-настоящему.
– Да, мертвецки.
Пауза.
– Позови его.
– По-моему, мы уже это пробовали.
– Гамлет!
– Не будь кретином!
– Лорд Гамлет!
Входит Гамлет. Розенкранц немного изумлен.
– Вы этому не верьте.
– Чему не верить?
– Что вашу тайну я хранить умею, а свою нет. К тому же на вопросы губки какой ответ может дать королевский сын?
– Вы принимаете меня за губку, мой принц?
– Да, сударь; которая впитывает благоволение короля, его щедроты, его пожалования. Но такие царедворцы служат королю лучше всего напоследок; он держит их, как обезьяна, за щекой: раньше всех берет в рот, чтобы позже всех проглотить; когда ему понадобится то, что вы скопили, ему стоит только нажать вас – и, губка, вы снова сухи.
– Я вас не понимаю, мой принц.
