– Тогда позвольте вас проводить, – сказал констебль Мур, вставая. Рита немного опешила от такой резкости, но через мгновение была уже за дверью и ехала на Скорлупке к мельнице.

– Замечательная дама, – говорил констебль Мур из кухни. – Крайне любезно с ее стороны было о тебе позаботиться. Да, очень достойная дама. Возможно, не из тех, кто хорошо ладит с детьми. Особенно со странными.

– Я буду жить здесь, сэр? – спросила Нелл.

– В садовом домике, – сказал констебль, входя с дымящимся подносом и кивая на стеклянную дверь. – Пустует уже некоторое время. Для взрослого тесноват, ребенку – в самый раз. Убранство этого дома, – добавил он, оглядывая комнату, – не вполне годится для юного поколения.

– Кто этот страшный дядя? – спросила Нелл, указывая на картину.

– Гуань-ди. Император Гуань. Бывший полководец по имени Гуань Юй. Он не был императором, но стал китайским богом войны, и ему пожаловали императорский титул уже посмертно, из уважения. Страшно уважительные, эти китайцы – это их лучшая и худшая черта.

– Как может человек стать богом? – спросила Нелл.

– Живя в крайне прагматическим обществе, – подумавши, ответил констебль Мур и дальше объяснять не стал. – Кстати, книга при тебе?

– Да, сэр.

– Ты не носила ее через границу?

– Нет, сэр, как вы сказали.

– Хорошо. Умение исполнять приказы – ценное качество, особенно когда живешь со старым служакой. – Видя, что личико у Нелл стало ужасно серьезное, он запыхтел и состроил досадливую мину. – Запомни, это не имеет никакого значения! У тебя высокие покровители. Просто мы немного подстраховываемся.

Констебль Мур принес Нелл какао. Ей была нужна одна рука для чашки и другая для блюдца, поэтому она вынула палец изо рта.

– Что у тебя с рукой?

– Поранилась, сэр.

– Дай-ка глянуть. – Констебль взял ее руку в свою, отодрал большой палец от ладони. – Хорошо рассадила. Недавно?

– Я порезалась о вашу саблю.

– Сабли, они такие, – рассеянно сказал констебль, свел брови и повернулся спиной к Нелл.

– Ты не плакала, – сказал он, – и не жаловалась.

– Вы отняли эти сабли у грабителей? – спросила Нелл.

– Нет... это было бы сравнительно легко, – ответил констебль Мур. Он некоторое время в раздумье смотрел на Нелл. – Знаешь, мы с тобой отлично поладим, – промолвил он. – Погоди, я схожу за аптечкой.

Миранда нашла Карла Голливуда в пятом ряду партера с большим листом умного ватмана в руках – он чертил блок-диаграмму следующего живого спектакля. Похоже, он снабдил ее системой перекрестных ссылок на сценарий: протискиваясь между рядами, Миранда слышала голоса, механически читавшие реплики, а, подойдя ближе, увидела кружочки и крестики, отмечающие движения актеров.

По краям схемы были нарисованы маленькие стрелочки, направленные к середине, и Миранда догадалась, что это – софиты, установленные на балконах, и Карл их программирует.

Она покрутила занывшей шеей и взглянула на потолок. Там водили хоровод ангелы, или музы, или как их называют, в сопровождении нескольких купидончиков. Миранда подумала о Нелл. Она всегда думала о Нелл.

Карл дошел до конца явления и остановился.

– Ты что-то хочешь спросить? – рассеянно произнес он.

– Я наблюдала за тобой из ложи.

– Сачковала, значит, вместо того, чтобы зарабатывать нам деньги?

– Где ты всему этому выучился?

– Чему? Режиссуре?

– Нет. Как программировать свет и все такое.

Карл поднял глаза.

– Может, тебя это удивит, – сказал он, – но я всему учился сам. Практически никто больше не ставит живых спектаклей, и нам приходится разрабатывать собственную методику. Весь софт я изобрел сам.

– Ты изобрел маленькие юпитеры?

– Нет. Я не такой дока в нанотехнологии. Их сделал мой лондонский знакомый. Мы тогда махнулись – мои софт на его железо.

– Я бы хотела пригласить тебя в ресторан, – сказала Миранда, – чтобы ты мне объяснил, как все это работает.

– Ты многого хочешь, – сказал Карл, – но я согласен.

– Тебе что, рассказать с самого начала, с машины Тьюринга? – Карл явно подначивал. Миранда решила не обижаться. Они сидели в красном виниловом уголке, в ресторане недалеко от Банда. Обстановка, похоже, должна была изображать американский обед в канун убийства Кеннеди. Китайские битники – типичные м#олодцы из Прибрежной Республики, с дорогими стрижками и в шикарных костюмах – сидели на вращающихся табуретах у стойки, потягивали шипучку и скабрезно улыбались входящим женщинам.

– Наверное, да, – ответила Миранда.

Карл Голливуд рассмеялся и покачал головой.

– Я сострил. Тебе придется точно объяснить, что ты хочешь узнать. С чего мы так заинтересовались программированием? Разве нам мало просто с него кормиться?

Миранда мгновение молчала, зачарованная отблесками света на старинной хромированной урне.

– Это связано с принцессой Нелл? – спросил Карл.

– А что, настолько очевидно?

– Ага. Так чего ты хочешь?

– Я хочу знать, кто она. – Миранда выразилась как можно мягче. Ей не хотелось осложнять дело, вываливая на Карла свои переживания.

– Ты хочешь вычислить клиента, – сказал Карл.

В таком переводе это прозвучало ужасно.

Карл с силой втянул молочный коктейль, глядя через плечо Миранды на бегущие по Банду машины.

– Принцесса Нелл – маленькая девочка, верно?

– Да. Я бы сказала, ей лет пять-семь.

Карл поймал ее взгляд.

– Ты и это можешь определить?

– Да, – отвечала Миранда тоном, запрещающим дальнейшие расспросы.

– Значит, по счетам платит не она. Кто-то другой. Тебе надо выйти на него, а через него – на Нелл. – Карл снова отвел глаза, покачал головой и безуспешно попытался присвистнуть заледенелыми губами. – Невозможно уже первое.

Миранда вздрогнула.

– Как-то уж очень категорично. Я ожидала услышать 'сложно' или 'дорого', но...

– Нет, невозможно. Или, – Карл задумался, – правильнее будет сказать 'астрономически невероятно'. – Он с легкой тревогой смотрел, как Миранда меняется в лице. – Связь нельзя просто проследить назад. Коммуникация работает не так.

– Как же она работает?

– Глянь в окно. Не на Банд, на Яньаньский проспект.

Миранда повернулась к большому окну, частично закрашенному рекламой Кока-Колы и фирменных горячих блюд. Яньаньский проспект, как большинство Шанхайских магистралей, от витрин до витрин заполняли люди на велосипедах и мотороликах. Во многих местах движение было такое плотное, что быстрее оказывалось идти пешком. Несколько автомобилей блестящими валунами застыли в вялом буром