подбежал к Максимке, походя смахнув в пакет ловушку с крыши «Рено», в которую таки вляпалась одна пчела-убийца. Отбросив от мальчика мертвого верзилу, Владимир рывком поднял Максимку на ноги:

– Цел? – Маленький африканец кивнул, судорожно сглотнув. Вдруг его глаза расширились, и Максимка закричал:

– Сзади!

Разворачиваясь и отталкивая парнишку за машину, Локис успел заметить выбегающих из разгромленного магазина двоих широкоплечих либерийцев, одетых примерно так же, как те трое, что уже вышли из игры. Один держал в руках «узи», второй – «кольт коммандо». Рожи у этих двоих при виде противника в странном балахоне стали какие-то обалдевшие, но они все же подняли свои автоматы и открыли огонь. Максимка бросился на землю, и все выпущенные громилами пули достались ни в чем не повинному джипу. На его борту нарисовались узоры из аккуратных дырочек, из выбитых окон посыпались осколки стекла, из продырявленных шин немедленно вырвался воздух, и джип присел. И все бы ничего, но прежний водитель по русской привычке имел обыкновение возить в багажнике пластиковую десятилитровую канистру с бензином. На всякий случай. О чем никто из участников перестрелки не знал. Одна из пуль, пробив борт машины, нашла канистру, и джип мгновенно вспыхнул, ко всеобщему удивлению. Максимка и Локис едва успели отскочить от охваченного огнем внедорожника. Ошарашенные фантастической эффективностью собственной стрельбы, либерийцы так и не смогли быстро переключиться на откатившегося в сторону русского. Пистолет в руке Локиса дважды дернулся, и оба автоматчика рухнули на тротуар. Оставалось только радоваться, что ничего ценного в горящем джипе не было. Выяснять, кто эти люди, было некогда, но Владимир все же спросил у Максимки:

– Кто это такие?

– Я не знаю! – Максимка, похоже, здорово испугался, голос его дрожал. – Подъехали, начали орать, что они из военной полиции. Ага, полицейские они, полицейских я типа не видел, главное, документов при этом ни один не показал. А что ты здесь делаешь, пацан? А я говорю, что я тут с миротворцами, а они в магазин пошли. Ну, те двое в магазин и побежали…

Вопрос с новым транспортом Локис решил просто. «Фольксваген», на котором приехали те, кто на них напал, в отличие от джипа миротворцев в перестрелке не пострадал, к тому же своим прежним хозяевам был больше не нужен. Если, конечно, они были его хозяевами, в чем Локис сильно сомневался. Отсутствие на довольно новом «Фольксвагене» каких-либо номерных знаков лишь укрепило его сомнения в этом. Они с Максимкой собрали и забросили в микроавтобус все трофейное оружие, здраво рассудив, что чем меньше стволов на улицах в такое смутное время, тем лучше. Усаживаясь за руль, Владимир протянул Максимке пакет, заполненный баночками с пойманными пчелами:

– Держи, не потеряй. А то получится, что мы напрасно весь этот тарарам устроили.

– Вау! – обрадовался маленький африканец, разглядев через прозрачный пластик неподвижных пчел, и тут же деловито поинтересовался: – А мы остальные ловушки смотреть будем?

– Ну, не знаю, – пожал плечами Локис. – Сам видишь, на улицах сейчас опасно. Вообще-то Ольге и этих пчел хватит…

На обратном пути они все же несколько раз остановились у выставленных ловушек, добавив к своему улову еще парочку пчел-убийц.

Майор Горячев, наверное, в сотый раз посмотрел на часы, подошел к окну и увидел, как через КПП въезжает потертый синий «Фольксваген Транспортер». «Что это еще за таратайка», – раздраженно подумал он и вдруг увидел, как из микроавтобуса, вставшего у входа в здание, вылезают Локис и маленький африканец. Все, кто знал, зачем они выезжали в город, выскочили их встречать, так что слегка задержавшемуся майору пришлось расталкивать эту стихийно возникшую толпу.

– Ну, как там, в городе?

– Как? – Локис вздохнул. – Плохо. И если мы эту сволочь не остановим, будет еще хуже.

– Что-то долго вы ловушки ставили, – усмехнулся Горячев. – Когда улов забирать поедешь? Время-то идет.

Владимир улыбнулся:

– А мы с Максимкой уже и наловили. Так получилось, что мы к ним очень близко подобрались, долго ждать не пришлось… – Парнишка протянул стоявшей позади майора Барышне пакет. – Тут их почти десяток. Надеюсь, этого хватит.

– Хватит, хватит, – лицо ее осветила радостная улыбка. – Товарищ майор, я пошла готовить пчел, а вы собирайтесь.

– И верно, пошли, пошли, – согласился Горячев. – Локис, присоединяйся.

– Погодите, погодите, – остановил их подошедший капитан, исполнявший у миротворцев роль завхоза. – А где наша машина? Что это за корыто?

– Ну почему корыто? – не согласился Локис. – Вполне приличный аппарат. Коробка передач у него даже лучше, чем у вашего джипа. Пока ехали, ни разу не затрещала. Пользуйтесь на здоровье.

– Я не понял, где наша машина? – не унимался капитан. Владимир пожал плечами, все равно, мол, всплывет, вздохнул и сказал:

– Когда мы ставили ловушки для пчел, то вляпались в перестрелку с какими-то местными парнями в камуфляже, которым почему-то ваш джип приглянулся. А тот умник, который у вас на нем до меня ездил, оставил в багажнике канистру с бензином. О чем вы меня не предупредили. Ну, в эту канистру шальная пуля и попала. Красиво горело, я вам скажу. Жалко, недолго.

Горячев усмехнулся, а капитан горестно схватился за голову:

– Как же я машину спишу, оглоеды? Она же и трех лет у нас не отбегала… На ней же еще ездить и ездить надо было. Опять же, акт надо составлять, а вот попробуй притащи сейчас сюда то, что от нее осталось, на техническую экспертизу… Я-то вам верю, да кто мне-то поверит потом? Подполковник Атанасов меня живьем сожрет, когда вернется. – Капитан помолчал, потом махнул рукой: – Ладно, боец, что с тебя-то взять. У тебя анализы, поди, и те чужие. Давай пока ключи. Авось твой «Фольксваген» никто искать не будет.

– Ну, – тряхнул головой снайпер, – те, у кого я его одолжил, точно не будут.

Посерьезневший майор поинтересовался:

– Сколько их было?

– Пятеро, – ответил Локис и добавил, упреждая следующий вопрос: – Ни один не ушел.

– Думаешь, простые мародеры?

– Не знаю, товарищ майор. Некогда их было расспрашивать, да они и не рвались интервью давать. Но сомнения есть. Прежде всего, непонятно, почему они именно к нашему джипу прицепились – на улицах ведь полно брошенных машин, поновее, получше и подороже.

– Ладно, не забивай голову, боец, – Горячев похлопал его по плечу, – авось сегодня все и кончится. Пошли собираться. Надоели мне твои пчелы до смерти.

«Кстати, о пчелах, – подумал Локис, – надо бы все-таки проверить одну идею». Он подошел к двери лаборатории и осторожно постучал.

– Войдите! – Ольга, похоже, монтировала на пчелу микропередатчик и не сразу подняла голову. – Володя? Что-то случилось?

– Нет-нет, ничего не случилось, – успокоил ее снайпер, – но дело у меня к тебе есть. Может, проверим на пчелах-убийцах сок карутанги? Сдается мне, их он тоже должен отпугивать – они ведь диким пчелам вроде как родня, так ведь? Кроме того, неужели мы зря его заготавливали?

– Можно сказать и так, – согласилась Туманова, – действительно, давай проверим.

Ольга сделала шаг к лабораторному холодильнику и вдруг остановилась. Смущенно улыбнувшись, она сказала:

– Давно хотела спросить: а почему Махов тебя иногда Медведем называл? И Харченко тоже?

Владимир усмехнулся и пожал плечами:

– Мне это прозвище еще взводный на срочной приклеил. У него жена библиотекарем была, вычитала где-то, что «локис» по-литовски и означает «медведь». Может, и так, я-то сам литовского языка не знаю. Отцовская родня у меня вся в Белоруссии живет. А командир и старшина это прозвище знают потому, что тот мой взводный стал потом для меня и первым командиром на контрактной службе. Я не обижаюсь –