– Я просто не могу в это поверить настолько, чтобы беспокоиться, – сказала она. – То есть я действительно верю, что в этом сезоне должно разразиться что-то устрашающее, но я не могу поверить, что это будет означать конец для чего-либо. Это как будто… почему-то… я просто не могу поверить, что этой цивилизации удастся так легко соскочить с крючка. «Конец цивилизации» – какой конец? И какой цивилизации, если уж на то пошло? Никакого конца нет! Мы зашли чуть дальше, чем нужно, чтобы у нас мог быть какой-то конец. Мы завели себе такие проблемы, которым просто не позволено иметь конец!

– Тропосфера может оказаться насыщена пылью. Если так, это будет аналогом ядерной зимы.

Он помолчал.

– Но разумеется, серьезное понижение температуры через какое-то время истощит воронку.

– Вот именно! И всегда получается что-нибудь в этом роде! Положение может быть совершенно кошмарным, но потом откуда-то берется что-нибудь другое, настолько невообразимое, что то, что было до этого, просто теряет значение. Ведь так и не случилось никакой ядерной войны или ядерной зимы! И никогда не собиралось случаться. Это все оказалось просто дурацкой гипотезой, так что люди смогли спокойно продолжать разрушать окружающую среду, чтобы все закончилось тем миром, в котором мы сейчас живем и пожинаем плоды.

Она вздохнула.

– Ты знаешь, я в детстве как-то видела, как небо стало черным. Оно было черным, как пиковый туз! Однако это не продлилось долго. Просто нас накрыло большим пыльным котлом. Даже если эф-шесть окажется действительно таким ужасным, все равно кто-нибудь где-нибудь да выживет. Выживут миллионы людей, может быть миллиарды. Они заберутся в какую-нибудь долбаную соляную шахту, прихватив с собой взломанный хлорофилл, и генное моделирование, и сверхпроводники; и пока при них будут виртуальные шлемы и кабельное телевидение, большинство из них вообще ничего не заметит!

– Люди высказывали такие мысли и перед началом плохой погоды, – сказал Джерри. – Ну, это, конечно, был не конец мира, но будь уверена, они ее заметили! Те, кто дожил до того, чтобы заметить.

– Ну хорошо, – выдохнула Джейн. – Пусть будет по-твоему. Предположим ради спора, что эф-шесть действительно будет концом мира. И что ты собираешься с этим делать?

Он ничего не ответил.

– Хочешь, давай поедем в Коста-Рику? Я знаю там классную маленькую гостиницу, там делают замороженные margaritas[42] и есть горячий душ…

– Нет.

– Ты ведь хочешь добраться дотуда и взломать эф-шесть, что бы ни случилось, правда? Само собой, хочешь. И добрая старая Джейни хочет пойти и сделать это вместе с тобой. Тоже само собой. И не о чем тут спорить!

– Я беспокоюсь, когда ты так говоришь, Джейн. Ты не настолько цинична.

Джейн запнулась. Джерри редко позволял себе вот так открыто признавать, что его что-то беспокоит. Она заговорила спокойнее:

– Дорогой, послушай меня. Не стоит так волноваться за нас. Все в бригаде знают, что это очень опасно. Ты не скрывал этого, и для нас в этом нет ничего неожиданного. Если это случится, ты не сможешь нас защитить, и мы это знаем. Мы все взрослые люди – ну, или почти все, – и мы знаем, что делаем…

Она пожала плечами.

– Во всяком случае, знаем достаточно хорошо. Гораздо лучше, чем эти тупые федералы из «SESAME». И уж конечно намного лучше, чем эти чертовы бедняжки простые граждане.

– Я все-таки думаю, что после этой охоты надо будет устроить в бригаде пау-вау и откровенно и доходчиво объяснить это всем.

– Хорошо. Прекрасно. Если тебе станет от этого лучше, так и сделай. Но я могу сразу сказать тебе, что будет. Никто не станет вскакивать и говорить: «Ах, Джерри, погоди-ка! Очень большой торнадо? Нет-нет, прошу прощения, мне слишком страшно, чтобы продолжать наблюдения». Да ведь ничего подобного не происходило уже восемь миллионов лет!

Она рассмеялась.

– Ты их сейчас и хлыстом не отгонишь!

– Эф-шесть не просто какой-то там смерч. Я думаю над этим все больше и больше… Это будет ураган совершенно другого порядка, нечто совершенно беспрецедентное. У нас впереди что-то, чего я не понимаю. Бригадиры – хорошие ребята. Они доверяют моему суждению и из-за этого могут погибнуть. Это неправильно^.

– Джерри, мы, бригадиры, – как солдаты. Мы всегда можем погибнуть, правильно это или нет. Кроме того, мы все равно охотились бы на смерчи, даже если бы тебя не оказалось рядом. Если ты думаешь, что я занимаюсь этим только для того, чтобы сделать тебе приятное, тебе лучше переменить свое мнение! Эф- шесть – это самое большое из всего, что мы видели, это наша награда. Это то, чего я хочу.

Она подняла на колени свой пакет с гранолой.

– Я могу попросить Эйприл Логан приехать сюда к нам.

– Твоего профессора по дизайну? Но зачем?

– Эйприл сейчас уже почти не преподает, она в основном занимается критикой в Интернете. И она делает это мегакруто! У нее есть реальное влияние. Это самый серьезный из моих сетевых друзей. Если Эйприл Логан пустит слух о том, что у нас назревает горячее событие, мы сможем собрать к себе кое-кого из мегателевизионщиков. Таких людей, которые возьмут у нас наши данные и в кои-то веки сделают все так, как надо. Мы сможем привлечь большую аудиторию.

– То есть деньги, ты имеешь в виду?

– Именно, Джерри. Деньги. Целыми мешками. – Она пожала плечами. – Ну, точнее, их сетевой эквивалент: внимание, доступ. Известность. Я смогу превратить это в деньги. Это не очень просто, но