дневальных, отгоняющих от ротной территории транзитных странников. Затем решили укрыться от мороза в более тёплом месте… Ведь сегодня нас ожидали большие дела и грандиознейшие свершения.

Сегодня наша рота заступала в большой наряд по части. Следовательно в солдатской столовой будут трудиться целых шестнадцать наших бойцов, да в караул заступят тринадцать солдат… В штабе начнут дежурить трое срочников, тогда как автопарк станут охранять уже четверо. В потёмках по батальонным тропам по-сменно забродят две пары патрульных… И трое военнослужащих будут дежурить поочерёдно у центрального шлагбаума, горделиво именовавшемся контрольно-пропускным пунктом батальона…

И послезавтра нашу роту ожидало точно такое же повторение… После возвращения в батальон первой роты наступила «очередь повоевать» подразделения Лимонова… И они сегодня ранним утром умчали в предрассветную даль… На север, как и планировал Златозубов… И теперь третья рота вместе с нашей посменно заступали в наряд по части…

После восемнадцати часов в подразделении стало поспокойнее… Несмотря на это, неумолимо тянуло ко сну… После длительных походов по вражьим тылам организм нуждался в восстановлении… И прежде всего именно во сне!

На новом месте я уснул очень быстро… Хоть и было слегка прохладно, но эта мелочь меня не сильно озадачила… Гораздо хуже стало в середине ночи, когда снаружи пошёл проливной дождь… Палатка наша была уже не первой молодости, а потому сильно протекала по швам… Причём более всего именно в моём углу… И хлопчатобумажный отбеливатель пропускал дождевую воду сквозь себя как сито… Так что обнаружил я эту напасть слишком поздно, когда все мои три одеяла уже наполовину промокли…

В полусонном состоянии я недолго сидел на кровати… Её перемещение в другую сторону меня ничуть не спасало… Пришлось накинуть поверх одеял старый матрас, взятый с полупустых нар… Это немного помокло… Но всё равно… Мне пришлось свернуться калачиком и таким вот образом ютиться на верхней половине моей постели… К утру до невозможности стали ныть колени, которые я постоянно подтягивал повыше аж до самого подбородка… Чтобы ноги не оказались во влажной и холодной мерзости…

Даже физическую зарядку я встретил с радостным облегчением… Но ещё до развода на занятия моя кровать вернулась на своё прежнее место… То есть в вагончик…

Родный хоть и не возражал… Но улыбался весьма довольно…

Ведь других палаток у нас не было и в ближайшем будущем их появление даже не предвиделось…

Вот и настал наконец-то долгожданный праздник на дембельской улице. На утреннем построении новый командир батальона поздравил всех старослужащих с началом их увольнения в запас и пожелал им благополучной дороги до родного дома. Затем все полномочия были переданы командирам подразделений, которые и должны были вручить солдатам документы…

Майор Пуданов повернул ротную колонну направо.

— Сейчас я зачитаю фамилии первой пятёрки увольняемых! — бодро провозгласил командир и стал называть счастливчиков.

Пятеро дембелей поочерёдно вышли из строя и встали в одну шеренгу лицом к своим товарищам. Майор Пуданов от себя лично и от лица командования поздравил уволенных, после чего вручил каждому военный билет и прочие документы. Пожав на прощанье руки, он пожелал всем пятерым счастливого пути…

— Вот и всё! — просто сказал Иваныч. — А теперь по домам!

Я с Винокуровым и Варапаевым стояли в строю, наблюдая со своих мест за всем происходящим. Затем командир роты распустил ротную колонну и приказал построиться по группам. После этого началась повседневная военная рутина…

— Ну, и уволенные!.. Даже не подошли попрощаться! — возмущался Варапаев, когда мы уже шли по дорожке обратно в роту. — Умчались как лоси.

— Да ладно тебе! — ответил я. — Им сейчас не до любезностей.

Действительно… Увольняемых и след моментально простыл, как только Иваныч отправил их по домам. В первой партии было двое дембелей из варапаевской группы… Тогда как из моей — всего один.

— Всё равно… Как-то досадно. — продолжал обижаться Игорь. — Я за одним аж за тысячу километров ездил, чтобы обратно в роту привезти. Когда он смылся в СОЧи… От дисбата его уберёг… А он…

— Мы им уже так надоели, что в лишний раз подойти не захотели… — усмехнулся я. — Ну, и хрен с ними…

— Всё равно неприятно! — говорил высокий капитан. — Я их считал самыми лучшими…

— А-а!.. — кратко проворчал я, давая понять, что не стоит так расстраиваться по этим мелочам…

В подразделении нас ожидало много работы… Варапаев отправился в автопарк наводить порядок в бронетранспортёрных войсках. Лейтенант Винокуров убыл на вещевой склад, а я занялся ружпарком и прилегающим к нему навесом. Командир роты пока ещё не вернулся из штаба батальона и до его прихода я решил подыскать побольше ящиков для укладки в них боеприпасов. Ведь из третьей палатки уехало целых пять дембелей. И после них должны были остаться пустые ящики, в которых они хранили свои личные вещи… Я кликнул себе дневального, чтобы он занимался перетаскиванием тяжестей, и мы пошли в дембельскую обитель…

В палатке не было почти никого… Если не считать Антонова, который сидел на своей кровати и неторопливо укладывал персональные пожитки в здоровенный рюкзак. Вообще-то он был только что отправлен командиром роты «по домам» и поэтому я не обратил своего командирского внимания на то, что уже бывший мой подчинённый даже не подумал встать при появлении в палатке старшего по званию, а продолжал преспокойно сидеть на солдатской кровати… Что тоже является нарушением уставных правил проживания… Ну, и ладно…

Меня в данную минуту интересовало совсем другое. За спиной Антонова в проходе между кроватей стоял огромный ящик из-под АГСа… В нём было бы очень удобно разместить целую прорву боеприпасов…

— Антонов! Посмотри, пожалуйста, ящик сзади! Пустой он или нет?

Но моя в принципе непритязательная просьба вызвала на лице демобилизованного солдата явное выражение оскорблённой добродетели…

— А я, товарищ старший лейтенант, теперь гражданский человек! — с откровенной смесью издёвки и презрения заявил мне Антонов. — И вам больше не подчиняюсь!

Уж от кого-кого, но именно от бывшего своего подчинённого и тем более от своего бывшего земляка я такого неприкрытого хамства не ожидал… И в первую минуту я даже растерялся…

— Не понял! Тебе трудно заглянуть в ящик за твоей спиной? — с невольной обидой спросил я.

Уволенный в запас военнослужащий лишь презрительно фыркнул, даже не желая отвечать на мои слова… И продолжил укладывать последние свёртки в рюкзак.

«Вот тебе и спасибо, Альберт Маратович! За демобилизацию в числе самых первых…» — как-то автоматически подумал я, машинально наблюдая за действиями Антонова.