Он вдруг почувствовал тоску по замкнутому, обозримому пространству своей палаты.
Снова послышался стон, но на этот раз он был громче. За лифтами оказался другой коридор, перпендикулярный этому. Стю увидел привалившегося к стене человека, в котором узнал одного из своих санитаров. Его лицо распухло и почернело, а грудь судорожно вздымалась и опадала.; Когда Стю посмотрел на него, он снова застонал. Позади него, скрючившись, лежал покойник. Дальше по коридору он увидел еще три трупа, один из них женский. Санитар, которого, как вспомнил Стю, звали Вик, снова закашлялся.
— Господи, — сказал Вик. — Господи, что ты тут делаешь? Тебе же нельзя выходить.
— Элдер пришел позаботиться обо мне, а вместо этого я позаботился о нем, — сообщил Стю. — Мне повезло, что он был болен.
— Господи, ты даже не догадываешься, как тебе повезло, — проговорил Вик и снова зашелся в приступе кашля правда, на этот раз не таком сильном. — Это так больно, парень, ты даже не представляешь себе, как больно. Каким же дерьмом все это обернулось. Боже милостивый!
— Послушай, могу я чем-нибудь тебе помочь? — несмело спросил Стю.
— Если ты серьезно, то сунь мне в ухо дуло пистолета и спусти курок. У меня внутри все на части разрывается. — Он снова начал кашлять, а потом беспомощно застонал.
Этого Стю сделать не мог. Глухие стоны Вика не умолкали, и нервы Стю не выдержали. Он бросился к лифтам, прочь от этого почерневшего лица, похожего на луну во время частичного затмения, ожидая, что Вик позовет его тем скрипучим и беспомощно-требовательным голосом, каким больные, кажется, всегда просят о чем-нибудь здоровых. Но Вик лишь продолжат стонать, а это было еще хуже.
Двери лифта закрылись, и он уже пошел вниз, когда Стю осенило, что это может быть ловушкой. Они мастера по этой части. Возьмут и напустят отравляющего газа или отключат механизм, управляющий движением, и лифт полетит на дно шахты. Он шагнул в центр лифта и нервно огляделся в поисках потайных выходов или других лазеек. Клаустрофобия погладила его своей шершавой рукой, и вдруг лифт стал казаться не больше телефонной будки, а потом не больше гроба. Преждевременное погребение, что ли?
Он уже протянул палец, чтобы нажать кнопку СТОП, но тут подумал, много ли будет проку, если он застрянет между этажами. И еще до того как он нашел ответ на вопрос, лифт сам мягко остановился.
Но единственным охранником, которого он увидел, когда дверь лифта открылась, была мертвая женщина в форме медсестры. Она скорчившись лежала возле двери с табличкой ДЛЯ ДАМ.
Стю глядел на нее из лифта так долго, что двери вновь начали закрываться. Он сунул руку между створками, и они послушно скользнули в обратную сторону. Он вышел. Коридор вел к Т-образному стыку проходов, и он двинулся туда, обходя мертвую медсестру стороной.
Он услышал у себя за спиной какой-то шум и обернулся, держа пистолет наготове, но это просто закрывались двери лифта. Стю с минуту неподвижно смотрел на них, потом с трудом проглотил подступивший к горлу комок и продолжил путь. Шершавая рука вновь прикоснулась к нему, наигрывая мелодии на его позвоночнике, призывая покончить к черту с этим прогулочным шагом и дать деру, пока кто-нибудь… или что-нибудь… не попытается помешать ему. Эхо его шагов в полутемном коридоре административного крыла было очень похоже на какого-то жуткого спутника: «
На стыке проходов бил фонтанчик с питьевой водой, но от теплой хлорированной воды его чуть не стошнило. Слева выхода не было; на кафельной стене виднелась, оранжевая стрелка, а над ней — надпись: БИБЛИОТЕЧНЫЙ СЕКТОР. Казалось, коридор в ту сторону тянется на многие мили. Неподалеку валялось тело человека в белом скафандре, похожее на какое-то странное животное, выброшенное на голый берег.
Он стал терять самообладание. Здание оказалось намного-намного больше, чем он поначалу предполагал. Впрочем, мог ли он составить верное представление на основании того, что видел, когда его сюда поместили, — двух коридоров, лифта и палаты. Теперь он подумал, что оно, пожалуй, размером с огромный муниципальный госпиталь. Он может блуждать тут часами, гулко шагая по бесконечным коридорам и все время натыкаясь на трупы, которые торчали повсюду, как бывает в фильмах об охоте за сокровищами. Он вспомнил большую больницу в Хьюстоне, куда отвез свою жену Норму и где ей поставили диагноз — рак. Там стены были увешаны маленькими картами с планом здания, на которых стрелками с надписью ВЫ ЗДЕСЬ указывалось то место, где человек в данный момент находился. Это было сделано, чтобы посетители не заблудились. Как он сейчас.
— Не впадай в оцепенение, ты почти свободен, — приказал он самому себе, и возвращенный эхом собственный голос показался ему чужим и безжизненным. Он вовсе не собирался произносить это вслух. А так получилось еще хуже.
Стю пошел направо, повернувшись спиной к библиотечному сектору. Миновав ряд других кабинетов, он добрался до следующего коридора и свернул в него. Он все время оглядывался назад, чтобы убедиться, что никто — Элдер, например — не преследует его, не веря, что никакой погони за ним нет. Коридор упирался в закрытую дверь с надписью РАДИОЛОГИЯ На ней висела от руки написанная табличка: ЗАКРЫТО ДО ДАЛЬНЕЙШИХ УКАЗАНИЙ. РЭНДАЛЛ.
Стю вернулся назад и, дойдя до угла, посмотрел еще раз туда, откуда только что пришел. Тело человека в белом скафандре на таком расстоянии казалось крошечным, не больше пятнышка, но видеть его навсегда застывшим в одном положении было настолько жутко, что ему захотелось со всех ног бежать прочь, отсюда.
Он повернул направо, спиной к трупу. Через двадцать-ярдов коридор привел к другому Т-образному стыку. Стю снова пошел направо, минуя следующий ряд кабинетов. Коридор заканчивался лабораторией микробиологии. В одном из ее отсеков на своем рабочем столе распластался молодой человек в шортах. Он находился в состоянии комы, изо рта и из носа у него шла кровь. Воздух входил и выходил из него с таким грохотом и треском, как будто октябрьский ветер гонял по кукурузному полю мертвые сухие листья.
И тогда Стю побежал из коридора в коридор, все больше и больше убеждаясь, что выхода ему не найти, по крайней мере на этом этаже. Его преследовало эхо собственных шагов, словно Элдер или Вик успели перед смертью отправить в погоню за ним взвод призрачной военной полиции. Потом эти видения оттеснило другое, то, что приходило ему в его странных снах несколько последних ночей. Мысль о нем так сильно овладела Стю, что он боялся оглянуться, чтобы не увидеть идущее за ним по пятам существо в белом скафандре, существо без лица, у которого за плексигласовым экраном шлема чернела пустота. Какой-то кошмарный призрак, безжалостный убийца из иного измерения.
Тяжело дыша, Стю свернул за угол, пробежал футов десять, не замечая, что коридор заканчивается тупиком, и налетел на дверь с табличкой. На табличке было написано: ВЫХОД.
Он повернул замок, уверенный, что тот не сдвинется с места, но замок поддался, и дверь легко открылась. По четырем ступенькам он спустился к следующей двери. С левой стороны площадки была еще одна лестница, уходящая вниз, в густую тьму. Верхняя половина этой второй двери была сделана из стекла, укрепленного металлической решеткой. Только этот последний барьер отделял его от царствующей снаружи ночи, роскошной, бархатной летней ночи и всей свободы, о которой когда-либо мечтал человек.
Стю, не двигаясь с места, все еще завороженно смотрел туда, когда из темноты уходящей вниз лестницы протянулась рука и схватила его за лодыжку. Застрявший вдох, как шипами, оцарапал горло Стю. Его живот сковало льдом. Он резко обернулся и увидел выплывшее из темноты окровавленное, ухмыляющееся лицо.
— Иди же, поешь со мной цыпленка, красавчик, — прошептало оно надтреснутым, умирающим голосом. — Здесь так темно-о-о-о…
Стю закричал и попытался вырваться. Усмехающееся существо из темноты продолжало держать его, бормоча, скалясь и хохоча. С уголков его рта стекала кровь или желчь. Стю пнул вцепившуюся в него руку, а потом наступил на нее. Лицо, маячившее в темноте, исчезло. Раздалась серия глухих ударов… а потом крики. Боли или ярости, Стю не разобрал. Его это не волновало. Он ударил наружную дверь плечом. Она с грохотом отлетела в сторону, и он вывалился наружу, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие.
Но это ему не удалось, и он упал на асфальт.
Медленно, даже опасливо он сел. Крики за его спиной прекратились. Прохладный ночной ветер
