— Ну и черт с ним, — ответил Ларри грубее, чем хотел. — Послушайте, может, нам все-таки лучше остановиться на велосипедах? Это очень опасно и…
— Дышать тоже опасно, — спокойно возразила она. — Я думаю, Джо лучше ехать с вами, по крайней мере первое время.
— Он не захочет…
— Думаю, захочет, — сказала Надин, глядя ему в глаза. — И вы тоже так думаете.
— Ладно, давайте закончим на сегодня. Уже почти стемнело.
— Еще один раз. Разве вы не читали, что, если лошадь вас сбросила, нужно сейчас же снова сесть в седло?
Джо прошел мимо, доставая ягоды ежевики из мотоциклетного шлема. Он нашел заросли ежевики за магазином и собирал ягоды, пока Надин училась ездить.
— Да, наверное, — сдался Ларри, — но, пожалуйста, следите за тем, куда едете.
— Да, сэр. Слушаюсь, сэр. — Она отсалютовала ему, а потом улыбнулась. У нее была удивительно красивая и мягкая улыбка, освещающая все лицо. Ларри улыбнулся в ответ, ему ничего больше не оставалось. Когда Надин улыбалась, даже Джо отвечал улыбкой.
На этот раз она дважды объехала парковочную площадку, а потом выехала на шоссе, повернув слишком резко, отчего сердце у Ларри опять ушло в пятки. Но она ловко выставила ногу, как он учил ее, поднялась на пригорок и скрылась из виду. Он видел, как она аккуратно включила вторую передачу, и услышал, как включила третью после первого подъема. Потом звук двигателя превратился в еле слышный рокот и вскоре совсем затих. Он стоял, тревожно озираясь в сумерках, и время от времени рассеянно шлепал себя, расправляясь с комарами.
Джо снова прошел мимо, губы его были абсолютно синими от ежевики.
— По-жалста, — сказал он и ухмыльнулся.
Ларри выдавил ответную улыбку. Если она скоро не вернется, он поедет за ней. В голове у него мелькали в зловещем танце картинки того, как она лежит в канаве со сломанной шеей.
Он уже подходил к другому мотоциклу, раздумывая, брать ли с собой Джо, когда до его ушей снова донесся слабый рокот, постепенно превратившийся в гул двигателя «хонды», ровно урчавшего вдали. Он успокоился… немного.
С грустью он понял, что никогда не сможет полностью расслабиться, пока она едет на этой штуковине.
Она показалась на шоссе с включенной фарой и затормозила возле него.
— Неплохо, м-мм? — Она выключила мотор.
— Я уже собирался ехать за вами. Думал, с вами что-то случилось.
— Так оно и было. — Она увидела, как он: напрягся, и добавила: — Я стала поворачивать слишком медленно, забыла выжать сцепление и заглохла.
— Аа. Ну, на сегодня хватит, а?
— Да, — сказала она. — У меня болит копчик.
Он лежал этой ночью, завернувшись в свои одеяла, и раздумывал, придет ли она к нему, когда Джо заснет, или ему самому пойти к ней. Он хотел ее и думал, что, судя по тому, как она смотрела на его нелепую пантомиму с резиновым шлангом, она тоже хочет его. В конце концов он заснул.
Ему приснилось, что он заблудился в кукурузном поле. Но слышалась музыка, играли на гитаре. Это играл Джо. Если он отыщет Джо, все будет в порядке. И он пошел на звук, переходя из одного ряда кукурузы в другой, и наконец вышел на расчищенное место. Там стоял маленький дом, больше похожий на шалаш, с крыльцом, державшимся на старых ржавых сваях. Это вовсе не Джо играл на гитаре, как же он мог играть? Джо держался за его левую руку, а Надин — за правую. На гитаре играла старуха, играла что-то вроде джазовой мелодии, которая вызвала у Джо улыбку. Старуха была негритянкой, она сидела на крыльце, и Ларри казалось, что за всю свою жизнь он не встречал более старой женщины. Но было в ней что-то, отчего ему стало хорошо… приятно… так приятно, как тогда в далеком детстве, когда мать неожиданно обняла его и сказала:
Старуха перестала играть и посмотрела на них.
Они подошли ближе, все трое, держась за руки, и Джо потянулся и качнул старую облысевшую шину, когда они проходили мимо. Вытянутая тень от шины стала медленно двигаться взад-вперед по заросшей сорняком земле. Они стояли на маленькой поляне — островке в море кукурузы. Грунтовая дорога простиралась на север, насколько хватало глаз, сужаясь в тонкую ниточку у горизонта.
Надин спросила у нее, кто она. Они стояли в каком-то вечном месте, где, казалось, солнце навсегда застыло в небе за один час до захода, а тень шины, которую качнул Джо, все время будет двигаться взад- вперед по заросшему сорняком дворику. Ларри захотелось навсегда остаться тут со своей семьей. Это было
Туча наползла на солнце. Тень от шины-качелей исчезла. Джо перестал играть со звенящей горстью струн, а Ларри почувствовал, как мурашки побежали у него по затылку и шее. Старуха, казалось, ничего не заметила.
Старуха с жалостью поглядела на Надин.
И тут сон разбился, разлетелся на кусочки тьмы, которая поглотила его. Но что-то во тьме подкрадывалось к нему. Оно было безжалостным и холодным, и скоро, совсем уже скоро он увидит чьи-то зубы, оскаленные в усмешке.
Но прежде чем это случилось, он проснулся. Уже полчаса, как рассвело, и весь мир был погружен в густой белый туман, который испарится, только солнце поднимется чуть повыше. Теперь же автомагазин выглядывал из тумана, как нос какого-то странного корабля, сделанного не из дерева, а из шлакоблоков.
