Фалькор растянулся в небольшой горной долине, так что его огромная голова лежала около Атрейо, и он мог всё слышать.

— Представляете, — прогудел он, — мой друг и господин думает, что его тут не было всего одну ночь!

— А разве это не так? — спросил Атрейо.

— Прошло семь дней и семь ночей! — сказал Фалькор. — Смотри, все мои раны почти зажили!

Только сейчас Атрейо заметил, что и его собственные раны зажили. Примочка из трав отвалилась.

— Как это могло быть? — удивился он. — Я прошел через Трое Волшебных Ворот, говорил с Уюлалой, потом я заснул, но не мог же я так долго спать.

— Пространство и время, — сказал Энгивук, — там внутри отличаются от здешних. И всё же никто ещё не пробыл у Оракула так долго, как ты. Что произошло? Говори же, в конце концов!

— Сперва я хотел бы узнать, что случилось тут, — ответил Атрейо.

— Да ты и сам видишь, — ответил Энгивук, — все краски поблекли, всё вокруг становится нереальным, Ворота Великой Загадки исчезли. Похоже, и здесь началось полное уничтожение.

— А сфинксы? — спросил Атрейо. — Где же они? Они улетели? Вы это видели?

— Ничего мы не видели, — пробурчал Энгивук. — Я надеялся, что ты нам об этом что-нибудь расскажешь. Каменная арка внезапно обрушилась, но никто из нас ничего не слышал и не видел. Я даже ходил туда и исследовал развалины. И знаешь, что я установил? Места излома очень древние и поросли серым мохом, словно они лежат здесь уже сотни лет, и вообще никогда не было никаких Ворот Великой Загадки.

— И всё же они были, — сказал Атрейо тихо, — ведь я прошел через них, так же, как и через Ворота Волшебного Зеркала, а под конец и через Ворота Без Ключа.

И тут Атрейо поведал обо всём, что с ним произошло. Он без труда вспоминал все мельчайшие подробности.

Энгивук, который поначалу усердно задавал вопросы, требуя подробных описаний, по ходу повествования становился всё молчаливее. А когда, наконец, Атрейо чуть ли не слово в слово повторил, что ему открыла Уюлала, он вообще замолчал. Его маленькое сморщенное личико приобрело выражение глубокой скорби.

— Ну вот, теперь ты знаешь тайну, — закончил Атрейо свой рассказ, — ты же непременно хотел узнать её, так ведь? Уюлала — существо, которое состоит из одного голоса. Её образ только слышим. Она там, где она звучит.

Энгивук помолчал некоторое время, а потом произнес хриплым голосом:

— Она была там, ты хотел сказать.

— Да, — ответил Атрейо, — по её словам, я стал последним, кто с ней разговаривал.

По сморщенным щекам Энгивука скатились две слезинки.

— Напрасно! — прохрипел он. — Труд всей моей жизни, мои исследования, мои многолетние наблюдения — всё напрасно! Наконец добыт последний камень для построения моего научного здания, и я мог бы его наконец закончить, мог бы наконец-то дописать последнюю главу, и теперь выясняется, что это больше ни к чему, всё излишне, никому это не поможет, всему грош цена. Кого заинтересует исследование того, чего больше нет! Всё кончено, так-то вот!

Рыдания сотрясали его, и казалось, будто у него приступ кашля.

— Бедный старый Энгивук! — старая Ургл жалостливо посмотрела на него и погладила по лысой головке. — Бедный старый Энгивук! Не отчаивайся так! Найдешь себе что-нибудь другое.

— Женщина! — напустился на неё Энгивук, сверкая глазенками. — Перед тобой не бедный старый Энгивук, а трагический герой!

И, как и в тот раз, он ворвался в пещеру, хлопая изо всех сил маленькими дверками.

Ургл, вздыхая, покачала головой и пробормотала:

— Он так не думает, он хороший старик, но, к сожалению, совсем сумасшедший.

Когда трапеза подошла к концу, Ургл поднялась и сказала:

— Ну что же, буду паковать семь наших вещей. Это, конечно, немного, и больше нам не унести. Но их мы возьмем. Да уж, это нужно сделать.

— Вы хотите уйти отсюда? — спросил Атрейо.

Ургл сокрушенно кивнула.

— Да, ничего не поделаешь. Там, где близко Ничто, ничего не растет. Да и для моего старика нет теперь причин здесь оставаться. Посмотрим, что будет дальше. Как-нибудь протянем. А вы? Что вы думаете предпринять?

— Я должен сделать то, что сказала Уюлала, — ответил Атрейо. — Нужно постараться найти человеческого ребенка и привести его к Девочке Императрице, чтобы она получила новое имя.

— А где же ты будешь искать этого человеческого ребенка? — спросила Ургл.

— Я сам этого не знаю, — сказал Атрейо, — где-то по ту сторону границы Фантазии.

— Мы справимся, — раздался голос Фалькора, похожий на колокольный звон, — ведь я тебя понесу. Вот увидишь, у нас получится!

— Ну, — пробурчала Ургл, — тогда убирайтесь!

— Может, вас немного подвезти? — предложил Атрейо.

— Только этого мне не хватало! — ответила Ургл. — Никогда в жизни не стану болтаться в воздухе. Порядочные гномы твердо стоят на земле. К тому же, вы не должны задерживаться из-за нас, вам двоим теперь предстоит самое важное дело — ради всех нас.

— Но я хотел бы как-то выразить вам мою благодарность, — сказал Атрейо.

— Лучше всего ты это сделаешь, — проворчала Ургл, — если перестанешь терять время на бесполезную чепуху, а сейчас же стартуешь!

— Она права, — заметил Фалькор, — полетели, Атрейо!

Атрейо вскочил на спину Дракона Счастья. Он ещё раз обернулся к маленькой старой Ургл и крикнул:

— До свидания!

Но та уже была в пещере и занималась упаковкой вещей.

Когда несколько часов спустя она с Энгивуком вышла из пещеры, оба несли на спине нагруженные доверху коробы и вновь ожесточенно бранились. Так они и шли, переваливаясь на своих кривых маленьких ножках, и ни разу не обернулись назад.

Впрочем, потом Энгивук стал очень известен и был даже самым знаменитым гномом в своем роду, однако не из-за научных исследований. Но это уже другая история, и она должна быть рассказана в другой раз.

В тот момент, когда двое отшельников пустились в путь, Атрейо на спине Фалькора мчался уже далеко-далеко в небесах Фантазии.

Атрейо верхом на Фалькоре летел высоко в небе. Красный плащ трепетал у него за спиной. Иссиня- черные волосы, перехваченные кожаным ремешком, развевались на ветру. Фалькор, белый Дракон Счастья, волнообразно и плавно скользил по воздуху сквозь туман и обрывки облаков. Вверх и вниз, и вверх и вниз, и вверх и вниз…