— Ты чем-то расстроена.

Она вздрогнула, словно забыла о его присутствии.

— Да, мне казалось, что после многих жестоких уроков обитатели шоу научились не тревожить меня. Видимо, им следует преподать новые уроки.

— Клоуны? — спросил цыган.

— Возможно, — вздохнула она. — Когда старость и смерть не тревожат людей, они не нуждаются в приобретении мудрости. Не боятся играть с огнем.

Цыган что-то проворчал и отодвинулся от нее. Он знал, что она не ждет от него помощи. Через несколько минут он стал похрапывать. «Эту привычку мне следовало предвидеть, прежде чем приближать его к себе», — подумала Шелис не в первый раз. Затем она вернулась к насущной проблеме.

Хрустальный шар был ее наиболее важным, но не единственным активом. Она была уверена, что вор обнаружится. Возможно, ее посетит видение, вспыхивающее в голове внезапно и незвано. По неизвестной причине порошок ничего не открыл ей, и она ожидала ответа, почему. Вдруг задействовано больше таинственных сил, чем она предполагала.

С кем у нее были конфликты в последнее время? — стала вспоминать Шелис. Например, с Гонко. Поддерживая с Куртом дружественные отношения, он уверовал в свою неуязвимость, он и его шайка тварей. Недавно, против всех правил книги, он затащил девушку-трюкачку в свою комнату и потчевал ее порошком, хотя можно было только догадываться, какую пользу он извлек из этого. Шелис же намеревалась использовать девушку в качестве костяшки домино, которая, если положена удачно, приведет к разрушению бизнес-империи. Определение для такой магии звучало как Империя Фортуны, или управление судьбой. Ее практиковали в прошлом короли, королевы и императоры.

Магия действовала так. Человек поднимает средний палец перед проезжающей машиной. Водитель задумывается, прикидывая, что он сделал обидного для незнакомца. Отвлекшись, он теряет ориентацию и сталкивается с фурой, убивающей водителя, который был реальной целью опыта. Простейшие сценарии, но установки могли быть столь продуманны и громадны, что они определяли ход истории. Они начинали и заканчивали войны.

Согласно заказу Курта, Шелис должна была запрограммировать клоуна Джи-Джи в первый день его пребывания на участие в следующем году в кровавой перестрелке в Новой Зеландии. Вмешательство клоуна могло внести некоторые изменения в конечный результат, включая, возможно, бойню в мировом масштабе.

Конечно, она могла программировать менее масштабную череду событий, чем эти, и ограничиться ею, но ей следовало выполнять каждый из таких приказов. Пайло связали ее таким обязательством. Она не отрицала, что ей нравилось пользоваться властью, она не могла бы перенести мысль о том, что такая власть могла быть вручена кому-нибудь другому. Считала, что, пользуясь данной ей властью, избавит мир от многих несчастий ценой несчастий немногих людей. В случае с девушкой нарушение со стороны Гонко правил впервые заставило домино рушиться в неверном направлении. С тех пор ее отношения с клоунами испортились. Но у клоунов были другие враги, которые были бы в восторге от обострения конфликта между Шелис и Гонко. При всей ничтожности этой причины она не проявит инициативы в нападении, пока не будет уверена в успехе.

Кто еще мог быть замешан в краже шара? — размышляла она. Конечно, Мугабо. В начале этого месяца перед ней поставили неблагодарную задачу уговорить его давать представления. Кто бы ни сделал это, он был обречен оказаться на плохом счету у Мугабо в течение длительного времени. Он обладал магической способностью стащить хрустальный шар. Хотя ей казалось это маловероятным. Тем не менее это был еще один подозреваемый, за которым следовало понаблюдать.

Затем дровосеки, прикидывала дальше Шелис. Ее вражда с ними не прекращалась с тех пор, как они дали представление шестьдесят два года назад. В их глазах она была единственным приличным объектом для ухаживания на игровых площадках. Каждый раз, когда она проходила мимо, они отпускали в ее адрес скабрезные замечания и свистели. Несколько десятков лет назад с их стороны была одна попытка изнасилования. После серии очень «несчастных случаев» насильник больше не отмечал своего дня рождения. Что касается остальных, то их стали преследовать различного рода неприятности: столкновения с неуправляемыми вагонами, удары электрического тока, таинственные болезни… Каждая гранула порошка, которую дровосеки зарабатывали, тратилась на обезболивание и лечение. Возможно, они наконец обозлились и решили ей отомстить. Опять же маловероятно, но нужно проверить.

Таков был список подозреваемых. С уродами, цыганами и карликами у нее, насколько она полагала, не было конфликтов. Ей заранее уже было чуть жаль безумца, который пересек ей дорогу.

В своем трейлере Курт Пайло обсасывал волчий клык, отложив Библию в сторону. Он находил книгу весьма занимательным чтивом и отметил в ней фломастером интересующие его фрагменты, вплоть до отдельных слов.

Интуиция подсказывала ему, что его брат Джордж должен был совершить на него покушение. Курта разбирало любопытство, какое бедняга выберет для этого время. Не менее любопытно ему было и то, удастся ему это или нет, хотя в успехе он сомневался. Курт полагал, что хрустальный шар у Джорджа, потому что вчера он почувствовал, что за ним наблюдают. Должно быть, это был Джордж. Кто еще осмелится на такое?

— Джордж, Джордж, Джордж, — повторял Курт. — Почему мы так ненавидим тех, кого любим?

Его челюсти сжались, дробя волчий клык в порошок. Проглотив его, он снова запустил руку в миску и, порывшись в ней, вытащил олений зуб. Зажав этот зуб между большим и указательным пальцами, он осмотрел его с безмятежной улыбкой, перед тем как положить на язык.

Взгляд Курта остановился на стенном календаре, где 9 марта было обведено кружком. Он сделал удовлетворенный вздох. Интересно, что поднесут ему подчиненные на день рождения? Видимо, они уже думают над этим. Конкуренция среди дарителей была отчаянная, все старались завоевать его благосклонность и избежать его гнева. «До чего же приятно руководить», — подумал он.

Вернувшись в свою комнату, Джейми сел на носилки, заменявшие ему кровать, и уставился на стену усталым взглядом. Фактически выбор был невелик: остаться или уйти. Последнее казалось невозможным и бессмысленным, в любом случае его найдут, как это было прежде. Это означало беспросветное пребывание здесь, которое, видимо, предполагало полное превращение в Джи-Джи. Может, ему следует попытаться принять это, как сделал Стив. Больше никаких встреч с родителями на Рождество. Больше никакого участия в форумах Интернета. Никаких компьютерных игр… никакого Sim City. Никаких записей Дэвида Боуи или Дево на виниловых дисках. Никаких встреч со Светланой, русской девушкой, подававшей напитки в Вентворсе. Никаких чтений Стивена Кинга при искусственном освещении в дождливые ночи. Больше ничего.

В каком-то смысле он считал себя мертвецом. Он взял ванночку с краской для лица, чтобы на время забыться.