которым и побежал потом из Тушина.

Молодого царя Михаила Федоровича, в первое время (с 1613 г.) потешал дурак Мосяга, также Мосей (Моисей), а в хоромах у матери царя, великой старицы иноки Марфы Ивановны, в Вознесенском монастыре, жила дура Жанка (Марья). В 1616 г. марта 28, пятнадцать человек портных шили целый день «государевым потешникам» дураку Мосею однорядку в покромях, а дуре Манке летник в сорочках [194] . Должно полагать, что эта одежда готовилась наспех, быть может ко дню Светлого Воскресенья, которое в том году приходилось 31 марта. В 1618 г. апр. 4, след. также к Светлому Дню (5 апр.) государь пожаловал дураку Мосею однорядку суконную в разных цветах, с мишурным кованым кружевом, с шелковыми завязками и образцами (род запон с петлями); кафтан суконный из остатков разными цветы с такими же образцами и кружевом и с оловянными пуговицами; а дурке Манке дано государева жалованья шубка киндячная в трех цветах с оловянными пуговицами. В 1622 г. марта 18, дурке сшита шапка из червчатой камки с мишурным кружевом. В 1624 г. сент. 15 скроен летник в жоетых дорогах гилянских с бархательными вошвами и с бобровою опушкою. В 1627 г. июня 9 дурке Манке сшит опашень в два цвета, из червчатого и желтого сукна, с мишурным кружевом и оловянными пуговицами и к нему ожерелье накладное — медведок молодой.

В 1620 г. в товарищи к дураку Мосяге прибыл новый дурак Симонка, которому 12 июля государь велел сшить кафтан — терлик. Затем в 1624 г, прибыли еще два дурака, Исачка и Ивашка. В 1628 г. у государя является еще новый дурак Семейка. В 1634 г. упоминается дурак Шамыра, а в 1636 г. появляется еще дурак Сергей. Шамыра быть может только прозвище того же Сергея или одного из упомянутых прежде.

Обыкновенный, можно сказать мундирный, наряд всех этих царских дураков был следующий: однорядка татарского покроя, из червленного (красного) сукна с татарскими завязками, кафтан крашенинный лазаревый, опояска из покроми червленного или зеленого сукна; шапка черкасская (малороссийская) суконная зеленая с лисьим околом, или колпак валеный с нашивкою; сапоги красные, телятинные, белье — рубашка и порты холщевые. Такой наряд по большой части они получали к Святой. Спали на войлоках, одевались бараньими (овчинными) одевальными шубами.

Иногда кому либо из дураков шилось и более богатое платье в других цветах. Так в 1629 г. июня 16 государь приказал сшить дураку Ивашку однорядку — сукно аглинское вишнево, кафтан — дороги гилянские жолты, на хлопчатой бумаге с атласным лазоревым золотным ожерельем, ферези из лазоревого киндяку, шапку — сукно багрец с собольею опушкою. В 1636 г. апр. 16, государь приказад сшить трем дуракам Симону, Исаку, Сергею по однорядке, одна брусничная, другая рудожолтая, третья серебряной цвет, с кружевами и завязками татарскими; кафтаны крашенинные, сапоги телятинные. По случаю какой либо особой потехи, в которой должны были участвовать и дураки, им шилось и особое платье, изготовлением которого занимался уже главный потешник в Потешной Палате немчин Иван Сеженов. В 1634 г. дек. 11 для государевы потехи дуракам на платье было отпущено этому потешнику 10 арш. сукна аглинского червленного да 5 арш. зеленого. Разные мелочные предметы их наряда и вообще их содержания, большею частью покупались в городских рядах. В 1634 г. в ноябре дурак Шамыра женился; свадьбу играли в селе Рубцове-Покровском и без сомнения не без особых потешных затей. Мы знаем только, что ноября 2, в Рубцово на дуракову Шамырину свадьбу послано из царицыной казны 6 полотен тройных гладких да 3 полотна тверских, а ноября 6 ему с невестою куплены в серебряном ряду крест серебряной золоченый, да 2 перстня серебряных, один ручками, за все рубль; а в селе Рубцове куплено свеч на свадьбу на 4 ал. 2 д.

Судя по одному известью, дураки царя Михаила Фед. принадлежали к разряду идиотов. Так в 1632 году 25 марта, в неделю цветную, по государеву именному приказу эти дураки была отведены в монастыри, на страстную неделю поститься: в Богоявленский монастырь, что у дворца (Троицкое подворье) — дурак Мосейка; в Афонасьевский монастырь, что у Фроловских ворот (Кирилловское подворье), дураки Исак да Симанко. Такая забота, вероятно, была бы излишнею в отношении дурака-шута.

В хоромах царицы Евдокеи Лукьяновны жили для потехи дурки: Орька (Орютка, Оринка), Дунька- татарка, Дунька-немка, Палагейка, которую в 1640 г. привез изо Пскова окольничий Василий Ив. Стрешнев; Манка (Марья) девка и еще Манка шутиха слепая баба. Эта последняя была взята в хоромы царицы в 1632 г. у боярина кн. Ив. Борис. Черкасского. В том году апрел. 28 ей куплен в рядах следующий наряд: шапка женская камчатная лазоревая с пухом (околом); опашень вдовской черной суконный, телогрея киндячная лазоревая на зайцах; сапоги женские барановые красные, всего на 5 руб. 24 ал. 2 д. В 1634 г. апр. 29 ей сделана потешная шапка из червчатой да из желтой камки с бобровым окоюм. Июля 16 куплена ей шляпа валяная белая. В 1636 г. марта 31, этой шутихе, жонке Манке слепой, сделан сарафан крашенинный лазоревой, да сукня из червленого сукна с шелковою нашивкою и с оловянными пуговицами. Октября 29 куплено ей на наряд 16 нитей бисеру белого, причем в записке она названа дуркою. Ноября 12 куплено еще 6 нитей белого бисеру и два листа меди шумихи на потешную кику, на низанье. Наконец в 1637 г. марта 10 эта баба слепая была отправлена в подмосковное село Ильинское с царицыным боярским сыном, причем заплачено за провоз 10 алт. Дурка Палагейка также оставалась не долго в хоромах царицы. Постоянно потешали царицу только четыре дурки: Манка, Орька и две Дуньки, татарка и немка. В разное время, смотря по надобности, им изготовлялись различные предметы их обыкновенной одежды из царицыной казны: тафья, треухи, телогреи, сарафаны, сапоги барановые, телятинные, козловые, большею частью красные, иногда зеленые, такие же башмаки и т. п.

У царевны Ирины была также дурка Катеринка (1643–1654 г.). В 1643 г. мая 12 ей куплена за 11 алт. женская сорока шитая золотом.

К числу придворных дурок мы можем отнести и старицу Марфу уродливую, которая жила в Вознесенском монастыре и также называлась иногда и дуркою. Вероятно она бывала часто и во дворце. По крайней мере из дворца наравне со всеми другими подобными лицами, она получала свою одежду и все содержание. В записках ее имя появляется с 1624 г. В этом году, сент. 15, ей скроена шуба теплая из немецкой черной тафты на бельем меху с бобровою опушкою; в 1629 г. апр. 4 ей сшита ряска из немецкой таусинной камки; 1630 г. окт. 31сделана шуба крашенинная лазоревая на заячьем меху с бобровою опушкою; в 1631 г. мая 31 ей сделан сарафан крашенинный лазоревый; июля 18, наметка чернеческая; ноября 8 опять сарафан крашенинный лазоревый; дек. 24 в монатейном ряду куплен опостольник старицкой. Смотря по надобности подобные предметы ее наряда в разное время изготовлялись во дворце им покупались в городских рядах. В 1640 г. генв. 19 старица Марфа уродливая скончалась; на поминовение по ней царица раздала в церкви, богадельни и нищим 100 р.

О шутах и дураках, состоявших при дворе царя Алексея Мих., нанш сведеыия очень скудны. Можно полагать, что дурацкие потехи при благочестивой царице Марье Ильичне если не были совсем оставлены, то стояли далеко на заднем плане. У государевой сестры царевны Ирины Мих. жила еще в это время дурка Катеринка. У царицы Натальи Кирилловны встречаем в 1674 г. двух дур девок Аксинью и Авдотью, которым 24 июня скроены две телогреи да летник из выбойки на холстинной подкладке, с бобровою опушкою: у летника вошвы камка китайская — змеи; выбойки и холстины пошло по 50 арш. При царе Федоре Ал. в 1679 г. дураки Петр и Семен живут у верховых богомольцев. В том же году в декабре взят был во дворец из Переяславля новый дурак, Федор, который вероятно тоже помещен был у верховых нищих. В 1682 г. упоминается дурак Тарас, которому генв. 8 сделан кафтан суконный на овчине и прочее платье.

При Петре, в 1700 г., в дворцовом штате состояли два шута, Яков Тургенев и Филат Шанский, получавшие жалованья по 50 р. У императрицы Анны Ивановны было шесть шутов, два иностранца Коста и Педрилло и четверо русских, князь Голицын, князь Волконский, Апраксин и Балакирев. «Способ, как государыня забавлялась сими людьми, говорит Манштейн, был чрезвычайно странен. Иногда она приказывала им всем становится к стене, кроме одного, который бил их по поджилкам и чрез то принуждал их упасть на землю (Это было представление старинного правежа). Часто заставляли их производить между собою драку и они таскали друг друга за волосы и царапались даже до крови. Государыня и весь ее двор, утешаясь сим зрелищем, помирали со смеху». Как памятен в этих забавах еще древний, допетровский век русской жизни! И эти шуты, хотя и не глупые люди, носят в своей роли все тот же принадлежащий им по штату смысл дураков-идиотов. Манштейн рассказывает, что Педрилло собрал 10 т. рублей посредством