он расстался с?юношескими социалистическими идеалами. Рекомендация Визера помогла Хайеку установить близкое профессиональное сотрудничество с?Мизесом, сначала в?возглавляемом им Управлении военных репараций, а?потом в?качестве руководителя основанного Мизесом Австрийского института исследований делового цикла. Кроме того, Хайек стал одним из?самых усердных и продуктивных участников семинара по экономической теории, который Мизес проводил каждые две недели в?Венской торговой палате, в?своем кабинете генерального секретаря.
Следует подчеркнуть, что Хайек в?большом долгу у?Мизеса, идеи которого послужили отправным пунктом почти всех его работ по теории экономики.
Благодаря Мизесу Хайек вышел из-под нездорового влияния Визера и вернулся к?основам австрийской концепции экономики, которые заложил Менгер, обогатил Бём-Баверк и укрепил Мизес, защищавший их от недальновидности позитивистских теоретиков вроде Шумпетера и приверженцев модели равновесия вроде Визера. Отношения между учителем Мизесом и учеником Хайеком развивались весьма необычно. Питая друг к?другу взаимное признание и уважение, временами они расходились во взглядах. Отметим, что Хайеку было свойственно подчеркивать свою интеллектуальную независимость от учителя, теории которого, как признавал сам Хайек, в?конечном итоге неизменно подтверждались ходом развития реального мира.
В?1931?г. другой последователь Мизеса, Лайонел Роббинс, предложил Хайеку пост профессора в?Лондонской школе экономики, который он и занимал до 1949?г. Так Хайек стал ведущим представителем австрийской школы экономической теории в?англоязычном мире. Хайека всегда отличала предельная учтивость в?отношении его оппонентов, которых он позволял себе упрекнуть разве что в? интеллектуальной ошибке, но?ни?в?коем случае не?в?недобросовестности. Так было, например, во время дискуссий с?социалистами, Кейнсом, Найтом и чикагской школой, с?которыми он полемизировал не?только в?вопросах методологии (Хайек даже заявил, что после «Общей теории» Кейнса наибольшую опасность для экономической теории представляет книга Милтона Фридмена «Очерки по позитивной экономической теории» (Friedman 1953), но?также о?теории денег, капитала и циклов (Hayek 1994). Хайек не?произнес ни?слова упрека или протеста, даже когда на него яростно и несправедливо набросился Кейнс, а?члены экономического факультета Чикагского университета забаллотировали, высокомерно отказавшись принять в?свои ряды «теоретика австрийской школы». (К?счастью, Хайек в?конце концов был принят?— без официального жалованья, поскольку его оплату взял на себя частный фонд,?— в?Комитет по общественным наукам того?же университета, где он написал свой монументальный труд «Конституция свободы» [Hayek 1990a; Хайек 2007].)
Хайеку не?очень повезло в?личной жизни. В?1949?г. он разрушил свою семью, решив развестись с?женой, чтобы жениться на страстной любви своей молодости?— кузине, которая по?недоразумению вышла замуж за?другого. Хайек заново влюбился в?нее, приехав в?Вену после Второй мировой войны, когда кузина уже овдовела. Хайек и его семья дорого заплатили за?это решение. Английские друзья вслед за?Роббинсом отвернулись от него, первая жена умерла, по-видимому, не?вынеся печали (тема эта была запретной, Хайек и его близкие отказывались об этом говорить). Как?бы то ни?было, примирение с?Роббинсом состоялось только много лет спустя по случаю свадьбы сына Хайека?— Лоренса, так что Хайеку пришлось 1950-е и начало 1960-х годов провести в?«ссылке» в?США. Хуже того, в?эти годы Хайек начал страдать из-за серьезных проблем со?здоровьем: сначала от нарушения обмена веществ, что крайне ослабило и истощило его, потом он начал терять слух, что сделало его несколько сухим в?личном общении, и, наконец, ученого терзали повторяющиеся приступы тяжелой депрессии, надолго лишавшие его интеллектуальной активности. Собственно говоря, во введении к?сочинению «Право, законодательство и свобода» Хайек признавался: временами казалось, что болезни не?дадут ему закончить книгу Hayek 1981; Хайек 2006). Неизвестно, в?какой мере суровый личный опыт Хайека усилил его убежденность в?огромной важности следования моральным образцам для сохранения человеческой жизни на личном и социальном уровне. Однако то, как он подчеркивал это в?своих работах, создает впечатление, что мысль принадлежит человеку, знающему, о?чем он говорит, по личному опыту.
Все проблемы со?здоровьем (телесным и психическим) чудесным образом исчезли, когда в?1974?г., ровно через год после смерти своего учителя Людвига фон Мизеса, Хайек получил Нобелевскую премию по экономике. Он почувствовал, что время изоляции в?научном мире осталось позади, и начался период неустанной деятельности, когда он ездил по всему миру, пропагандируя свои идеи, и даже сумел закончить еще несколько книг. (Последняя из?них?— «Пагубная самонадеянность: ошибки социализма», появилась, когда ученому было почти 90.) По сути дела, можно утверждать, что присуждение Хайеку Нобелевской премии стало началом поразительного возрождения современной австрийской экономической школы,?— возрождения, ареной которого стал теперь весь мир.
Хайек всегда сторонился политики. Он полагал даже, что роль интеллектуала, главной жизненной целью которого
