Да и шум, да и пляски печальные там. Но покой по теням там, по хвои цветам, Какой! И на лицах и черных старух и девиц молодых, Седых, Тени, тени покоя, Положила зеленая хвоя. Смерть? Да, да, да — долго, в долг, Бог дает жизни муки. Только вдруг — и холодные руки, Только вдруг — и колеблются силы, И, милый, Покой, о какой!
1913
489. ПЬЯНОЕ УТРО
Слабый свет — и колокола гул. Грустный звон — и вновь громадный гул. — Воскресенье. Неудавшееся бденье, Неудавшийся разгул, — Крови злой и шумный гул. Я — как страшный царь Саул, — Привиденье… Сухарева башня — как пряник… И я, как погибший Титаник, Иду на дно. Пора, давно… — и легко. Кикапу! Рококо…
1913
490. ОДИН
В форточку, в форточку, Покажи свою мордочку. Нет — надень прежде кофточку… Или, нет, брось в форточку марочку… Нет, карточку — Где в кофточке, ты у форточки, как на жердочке. Карточку! Нету марочки? Сел на корточки. Нету мордочки. Пусто в форточке. Только попугайчик на жердочке Прыг, прыг. Сиг, сиг. Ах, эта рубашка тяжелее вериг Прежних моих!
1913
491. ПОЛНОЧЬ НА СВЯТКАХ
Пламя лампы ласковой потухает: полночь. В каске, в маске, с плясками подступает полночь. Тихо-тихо-тихонько шла бы полночь, полночь. Прямо пряно-пьяною приступаешь, полночь. Вьюгой — ффьюю ты! — вьюгою попеваешь, полночь. Среброструнной домрою донимаешь, полночь. Балалайкой, лайкою, лаешь, лаешь полночь. — И ушла на кладбище — с пляской, в каске, полночь.