дал – раскрыть дело Райна, – забудь о нем. Я не хочу связывать тебя обязательствами, когда сам не в состоянии выполнить свои.

– Это неважно. Я справлюсь.

– Нет, Дэн. Это мое официальное распоряжение, забудь.

– «Такой расклад»?

– Да, мой мальчик. И так будет лучше.

Дверь открывалась всё шире.

– Тано.

Рон обернулся, готовый снова выбранить его. Дэн подошел и протянул ему руку. Рональд округлил глаза. Затем рассмеялся – тихо, но действительно легко. Они обменялись рукопожатием.

– Увидимся.

– Непременно.

Дверь бесшумно закрылась. Комната по-прежнему плавала в блеклой заводи электрического света. Вечер закончился.

*                      *                      *

Астоун

24 февраля

Алекс сидел в своей комнате в Северной башне и слушал, как тикают часы за спиной. Небо еще светилось, но волны продолжали темнеть до чернильной густоты. Облака таяли вслед за океаном. Убывающий месяц бессонно таращился над горизонтом, ополчившись рогами на восток. Сквозь ветер проступал тяжелый запах мокрой земли. Сегодня целый день не было снега.

В замке быстро вечерело. Все звуки стали четче и легче. Алекс следил за звездами, взглядом на юг, где в широкой полынье слезилось несколько неярких точек. Культяпка старого созвездия – не выкинуть, не отвести глаз. Замок был пуст. Рональд и Джулия уехали; прислуга (даже старина Эшби) была временно выдворена на отдых. Стены вздохнули и вместе с Алексом приготовились ждать, день за днем.

Он верил, что она вернется. Но если она не придет сама, он отправится на ее поиски. Они связаны. Астоун сказал, что это так.

*                      *                      *

Дом Уэйнфордов

25 февраля, 11:07

– Мерзавка! Я же запретила ее рисовать!

Изабелла вздрогнула и отшатнулась от мольберта.

Элинор вцепилась в подрамник холста и сломала его пополам. Обрывки ее собственного лица с шелестом посыпались на пол. Затем она уставилась на девочку, понуро смотрящую в сторону.

– Если еще раз ослушаешься, я выброшу тебя вон.

Изабелла безмолвствовала. Это обещание не сбудется, даже если она разрисует портретами Элинор весь дом. Через несколько минут настроение матери изменится, и тогда она придумает, что уничтоженный портрет – дело рук самой Изабеллы.

– Убирайся. Я не желаю тебя видеть.

Изабелла бесшумно выскользнула из мастерской, радуясь возможности спрятаться от Элинор, пока та блуждает по дому, кидаясь на каждую неровную тень. Мать громко вздохнула ей в спину.

Часть гнева улеглась. Но запахи пропахшей акрилом комнаты вызывали тошноту. Несколько последних часов Элинор металась по маленькой клетке внутри этого дома, натыкаясь на стены. Ей не хватало Астоуна, его маскулинной тяжести. Голова казалось легкой, не своей – всё постоянно отдалялось, и она боялась, что пробьет здешний потолок и улетит в никуда. Ей не за что было зацепиться. Где-то внутри играла музыка, от звуков которой по стенам с шорохом осыпалась каменная крошка.

В ее крови, на две трети разведенной отчаяньем, не хватало кислорода. Виктория не возвращалась. День за днем птичка пела, пока здесь пустовало всё. Маленькая канарейка заново отрастила желтые крылышки и пробовала летать. Ее не уговорить вернуться, даже сюда. Элинор опрокинула мольберт и заплакала. Гаденыш лишил канарейку памяти. Элинор может ждать, пока небо не обрушится, но это ничего не изменит.

Она подошла к окну и прижалась щекой к стеклу, разрисованному рыжими цветами. Краска засохла намертво, мутными

Вы читаете Вестник
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату