— Все в порядке, Крис. Все прекрасно,— сказал Терри, держа страницы в руках.— С заметкой о Салли и фотографиями пора кончать. Поиграли, и хватит.
Крис только смотрел на Фэллона во все глаза.
— А этот материал написал ты? — спросил затем Терри.
Крис медленно покачал головой.
— Курьер принес его сегодня утром.— Терри поглядел на страницы в своих руках, ласково улыбнулся.— Чего только не делают люди во имя любви…
— Писать она умеет, это мы знаем,— сказал Крис.
— Что-нибудь от нее слышно?
— Нет.— И Крис открыл свою записную книжку.— Повестка дня на сегодня. Краткая пресс- конференция на телестанции Ви-Эр-Си. Я представлю, ты скажешь, затем ответишь на несколько вопросов. Затем я прерву журналистов и заявлю, что нам еще предстоит отвечать на вопросы сегодня днем в Сент- Луисе.
— Хорошо.
— Мы поедем в лимузине. Полет я отсрочил на один час. Мы прилетаем в 11.00 утра по местному времени.— И он закрыл записную книжку, довольный собой.
— О'кэй,— сказал Терри и принялся складывать бумаги в карман.— Между прочим,— сказал он мимоходом,— сделай так, чтобы у секретной службы была свеженькая фотография Салли.
7.40.
Манкузо явился в Бюро и прямиком направился в офис к капитану Скотту. Секретарша жестом направила его в кабинет.
— А теперь что? — спросил Манкузо, захлопнув за собой дверь.
— Тебя выгнали, Джо! — завопил Скотт.— Сегодня. Сейчас. Тебя больше нет. С тобой покончено, мать твою!
— У меня осталось еще три месяца.
— Все, говорю, с тобой. С этой минуты.
У Манкузо челюсть отвисла:
— Обжалую. Мою пенсию ты у меня не отнимешь.
— Вот тут ты прав.
Скотт протянул ему лист бумаги. Манкузо взял его, держа на вытянутой руке и пытаясь разобрать мелкий шрифт.
— Что это такое?
— Досрочная отставка, малый. Порывшись в документах, великодушное Бюро нашло, что у тебя до хрена неиспользованных отпускных дней и еще по болезни.
— Нет их.
— А на сегодня есть. Вполне достаточно, чтоб убрать тебя отсюда, приятель. Тебе заплатят, ты получишь пенсию. Ты уже история. Подпиши это.
— С удовольствием.
Манкузо взял со стола шариковую ручку и наклонился — подписывать. Когда он закончил, Скотт выпрямился и сказал ему очень мягко:
— Ты пришил того парня из секретной службы, мать твою…
Манкузо посмотрел на него. Глаза в глаза.
— У него была двойная работа. Истмен послал его уничтожить Терри Фэллона. И ты хотел, чтоб это попало в газеты?
Еще мгновение Скотт сверлил взглядом Манкузо. Затем сник в кресле, выдержка, казалось, его оставила.
— Господи Иисусе,— сказал он,— обычная канцелярская возня. Ты же знал это, Джо. За каким дьяволом ты превратил ее в кошмар? Что тебе до всего этого?
— Сам не знаю,— сказал Манкузо и уставился на Скотта.— Может, я в самом деле старомодный идеалист.
Горечь отразилась на лице Скотта:
— Ступай к кассиру, старый ты болван.
Манкузо положил бумагу с ручкой на стол и вышел.
7.50.
Стив Чэндлер был занят по горло — работал в восемь рук, словно осьминог на беговой дорожке. У него оставалась его регулярная программа 'Тудей' в Нью-Йорке да еще пресс-конференция с Фэллоном на Ви-Эр-Си. Приходилось крутиться быстрее воздушного акробата в цирке. Так что, когда в студии ЗБ зазвонил прямой телефон, он был не настроен смягчать выражения.
— Что там еще?
— Не желаете сделать эксклюзивное интервью с женщиной, которой дали пинка под зад?
Только секунда понадобилась ему, чтоб определить, кому принадлежит голос.
— Ты где? Всю ночь я пытался до тебя добраться.
— В безопасном месте.
— Правда?
— Я попаду в эфир?
— Как только пожелаешь,— сказал он.
— Когда будет Фэллон?
— Как обычно. В 8.11.
— О'кэй,— сказала Салли.— Я дам опровержение сразу после рекламы. Пойдет?
— Заметано. Где?
— Откуда он приедет?
— Студия 1 Ви-Эр-Си. Мы можем дать прямо оттуда.
— Нет уж, спасибо. Можешь послать бригаду в галерею для прессы сената?
— У нас одна и сейчас там. Чтобы комментировать речь Фэллона.
— Вели им освободить проход к двери. Для женщины по имени Сьюзан Лэйн.
— Да тебя там все прекрасно знают.
— А я изменила внешность,— сказала она.— У меня теперь короткая стрижка.
— О, женщины,— заметил Чэндлер.— О'кэй. Все что тебе угодно.— И он нацарапал имя.— Послушай,— продолжал он,— я тебе должен кое-что сказать. Когда никто не мог добраться до тебя прошлой ночью…
— Ну и что?
— Полиция получила ордер на обыск твоего дома. Существует телеграфный отчет, что…
— Поговорим в эфире после Фэллона,— сказала она. И повесила трубку.
8.05.
Ступив на подиум трибуны в студии 1 Ви-Эр-Си, Крис Ван Аллен попал прямо в осиное гнездо. В студии располагалось тридцать рядов складных металлических кресел — общим числом четыреста. И все они были заняты. Телекоманды расположились в конце комнаты и выстроились по обеим стенам. Казалось, каждый журналист в Вашингтоне пробивал себе дорогу в эту студию. От черного козырька над кабиной диктора у задней стены до самого подножия трибуны толклись журналисты, громко, оживленно беседуя.
Крис наклонился к микрофонам.
— Пожалуйста, уделите мне немного внимания,— сказал он усиленным, но надтреснутым — сцены испугался — голосом. Оглянулись только несколько журналистов. Кое-кто захихикал.— Пожалуйста! — воззвал он.— Леди и джентльмены! Садитесь, пожалуйста!
Мощные микрофоны, казалось, усилили не только его голос, но все его слабости.
Журналисты нехотя принялись разыскивать свои места.
— Пожалуйста,— еще раз воззвал Крис,— пожалуйста, леди и джентльмены. Рассаживайтесь.
